Секретная история вампиров
Шрифт:
— Не пойдет. — Прежде чем Рузвельт успел возразить, Демосфен поднял руку. — Эти люди прячутся днем и выходят лишь по ночам. И я буду ловить их ночью.
Не говоря больше ни слова, он повернулся и вышел из комнаты.
Рузвельт вернулся в свою манхэттенскую квартиру и проспал большую часть пятницы. Он проснулся после полудня, плотно пообедал, а после захода солнца отправился в свой кабинет…
…и обнаружил на полу тело Антонио Паскаля.
«Проклятие! —
Он внимательно осмотрел тело. Убитый казался еще более бледным, чем Демосфен. На шее Паскаля был повязан голубой шелковый платок. Рузвельт отодвинул ткань и увидел, что у него разорвано горло.
Вид трупа не шокировал Рузвельта. Он слишком часто занимался таксидермией и слишком много времени провел в диких местах, чтобы отворачиваться в ужасе или негодовании. Но он был озадачен. Может, у Демосфена имелась собака-убийца, о которой никто не упомянул? Рузвельт попытался восстановить в памяти их встречу. Неужели Демосфен не понял, что Рузвельт хотел получить информацию от предводителя банды?
Он вызвал наряд полицейских и приказал перенести тело в морг, а сам тяжело опустился в кресло. Как теперь добраться до Демосфена прежде, чем тот убьет еще одного человека, владеющего необходимой информацией?
Несколькими часами позже он все еще размышлял над возникшей проблемой, когда Демосфен, чей цвет лица стал более ярким и насыщенным по сравнению с предыдущей ночью, вошел в кабинет, наклонив голову, чтобы не удариться о притолоку.
— Вы должны мне тысячу долларов, мистер Рузвельт.
— Это вы должны мне объяснение! — бросил Рузвельт. — Вы знали, что этот человек нужен мне живым, он обладал неоценимыми сведениями!
— Он оказал сопротивление, — спокойно пояснил Демосфен. — Я убил его в целях самозащиты.
— И горло вы ему разорвали тоже ради самозащиты? — сердито спросил Рузвельт.
— Нет, — ответил Демосфен. — Я вырвал ему горло, потому что мне так захотелось.
— Вы хоть понимали, что он нужен мне живым, что я не планировал его убивать?
— Прекрасно понимал.
Рузвельт достал из кармана небольшой пистолет.
— Тогда я должен арестовать вас как убийцу.
— Уберите эту игрушку, мистер Рузвельт, пока я на вас не рассердился, — невозмутимо произнес Демосфен. — Я отказываюсь от своего требования выдать тысячу долларов, и мы в расчете.
— Похоже, вы не поняли, — не соглашался Рузвельт. — Вы убили человека и должны ответить за это перед судом.
— Если вы не перестанете мне угрожать, я отниму у вас пистолет и сломаю его.
— Я бы не советовал этого делать.
— Мистер Рузвельт, если мне потребуется ваш совет, — сказал Демосфен, делая шаг вперед, — можете быть уверены, я вас об этом попрошу.
— Не
— Позвольте мне самому решать, когда остановиться, — парировал Демосфен.
Рузвельт в упор выстрелил из пистолета в грудь высокого человека. Он даже слышал удар пули, попавшей в цель, но Демосфен на нее никак не отреагировал. Он сделал еще шаг, и Рузвельт прицелился и выстрелил ему точно между глаз, но снова безрезультатно. Наконец Демосфен протянул руку, вырвал у него пистолет и согнул дуло пополам.
— Кто вы, дьявол вас забери?! — крикнул Рузвельт, не в силах понять, что происходит.
— Я тот, кто собирается вместо вас очистить город, — невозмутимо ответил Демосфен. — С тех пор как я появился здесь в прошлом году, я делал это частным образом. Теперь намерен продолжать по подстрекательству комиссара полиции. Можете не платить мне денег, я получу свою долю с тех преступников, чье присутствие мы больше не намерены терпеть.
— Не говорите о нас как о партнерах, — потребовал Рузвельт. — Вы убили человека и предстанете перед судом.
— Я так не думаю, мистер Рузвельт, — ответил Демосфен. — Я совсем так не думаю.
Он повернулся и покинул кабинет. Рузвельт выскочил в коридор, заметил в дальнем конце троих полицейских и закричал им:
— Задержите этого человека! Применяйте любые необходимые средства!
Все трое бросились на Демосфена, но он расшвырял их, словно кегли. Прежде чем полицейские сумели подняться и возобновить преследование, он исчез.
— Дьявольщина, кто это был? — спросил один из копов, выплюнув окровавленные зубы.
— Я сам хотел бы это знать, — ответил Рузвельт, озадаченно нахмурившись.
«Ну хорошо, — думал Рузвельт, сидя за своим столом, где провел последние два часа после ухода Демосфена. — Он не мог видеть мой пистолет в Бувери. Эдит обязательно сказала бы мне, если бы в квартире побывал кто-то из посторонних. Следующая наша встреча произошла прямо здесь, так что он не мог испортить оружие. Он знал, что оно выстрелит, и знал, что не причинит ему никакого вреда.
А три офицера полиции, которые попытались его остановить? Он смахнул их с той же легкостью, с какой отмахиваются от жужжащих перед лицом насекомых. С кем же я связался?
Его действия беспрецедентны, и, если бы кто-то из полицейских мог наблюдать раньше нечто подобное, слух о нем наверняка бы до меня дошел. И все же он намекнул, что убивает людей уже в течение года. Возможно, это были преступники; среди них не принято заявлять об убийствах.
Но что все-таки происходит? Было бы легче всего объявить его сумасшедшим, но на меня он не произвел впечатления безумца».