Секретная миссия супермодели
Шрифт:
Нас всех допрашивали чуть ли не до вечера, полиция осмотрела прилегающую территорию и выяснила, что бедная Нина, истекая кровью, ползла до гостиницы около километра. Может, если бы она осталась лежать там, где над ней измывались подонки, она выжила бы. Опять же, если бы ее вовремя нашли. Столько «бы»… Спасти ее не удалось. Я чувствовала свою вину, но тем не менее не открывала рта, Рута тоже. Своя рубашка ближе к телу. Все равно Нине уже ничем не поможешь, а себе еще можно.
Самым ужасным было другое. Ее насиловали несколько человек… Перед смертью она смогла кое-что сказать.
Откуда столько? И почему возвращались? Мало показалось? Этот вопрос волновал меня больше всего. Может, у нее помутился рассудок?
Через некоторое время полиция подтвердила, что Нина была права. Недалеко от речки они обнаружили следы машин. Двух разных. Сколько в них приезжало народу, сказать было невозможно: человеческие следы все спутались, их оказалось слишком много. Может, четверо, может, семеро, может, и все десять. Друзья двух последних прибывших постояльцев Винеты? Двумя партиями? Одни поразвлекались, потом пригласили друзей?
Валю тоже нашли. Ее левая рука чуть повыше локтя была перевязана белой тряпкой, правая – черной. Она лежала в траве, опаленная пламенем свечей, воткнутых в землю треугольником. Ее не только изнасиловали, ей еще прижигали тело… Подонки.
Вечером я вызвалась отвезти Ингу. Она молчала всю дорогу до своего дома, но потом предложила мне зайти. Я приняла ее приглашение.
Мы долго сидели молча, потом она посмотрела на меня полными слез глазами и сказала:
– А я ведь вчера сказала тебе про двух покойников в твоем доме.
– Но это не мой дом!
– Ты сейчас там живешь… Я видела двух покойников вчера, Наташа… У Вахтанга и у тебя…
То-то Чкадуа так переживал. Наверное, думал, что это Тамара, или дети, или Зураб. Мне стала понятна сегодняшняя радость Вахташи, которую он так усиленно старался скрыть ото всех.
– Тебя полиция очень доставала? – спросила я у Инги.
Она пожала плечами.
– При чем здесь полиция? Я буду клясть себя до конца дней. Это ведь я велела девчонкам идти в лес среди ночи, выставлять свечи, на Вахтанга твоего ворожить…
– Но кто же знал?
– У нас всегда было так спокойно, – продолжала Инга. – Все девчонки ходили в лес, на речку. Ворожили. Никто никогда на них не нападал. Не насиловал.
Она помолчала, а потом с ненавистью закричала:
– Это все вы, русские! Это не наши! Это приезжие!
Инга перешла на латышский. Я увидела в ее глазах огонек безумия и решила, что мне пора сматываться, встала и направилась к двери. Инга замолчала и в бессилии рухнула на стул, закрыла лицо руками и зарыдала. Я вернулась, попыталась ее успокоить, но у меня ничего не получалось.
Наконец она отняла руки от залитого слезами лица, подняла на меня глаза и сказала:
– Уезжай отсюда, Наташа. Уезжай поскорее. Тебе опасно здесь оставаться.
Ингины пророчества имеют тенденцию сбываться, и поэтому я тут же позвонила дяде Саше и попросила срочно приехать за мной и Вахтангом. Никитин обещал быть часа через четыре.
Глава 26
Дядя
Мы уехали: дядя Саша, Вахтанг и я. Все другие остались. Вначале Рута выражала желание присоединиться к нам, но я убедила ее задержаться на пару-тройку дней. Она заявила мне, что после этого отправится в Питер – ее волновала судьба Валеры. О Марисе она даже не вспомнила.
Я же, напротив, не забывала о нем и, как только мы оказались в машине втроем, передала Вахтангу и дяде Саше суть ночного разговора Мартына и Гунара, а также рассказала об увиденном. Вахтанг чертыхался и матерился. Дядя Саша тоже пропустил несколько крепких словечек, но похвалил меня за то, что не открыла рта раньше: длительное общение с латышской полицией нам было бы некстати, к тому же тогда интерес еще каких-то латышских граждан к нам мог стать бы более активным.
– Но Марис-то, Марис! – качал головой Чкадуа.
– Во-первых, следует переговорить с ним самим, – заметил дядя Саша.
– О чем?! – воскликнули мы одновременно с Вахтангом. – О чем с ним говорить?!
– Например, выяснить, зачем он все-таки прислал этих двоих ребят, – спокойно сказал дядя Саша.
– Неужели непонятно? – спросила я.
– Мне – нет, – заявил дядя Саша. – И я могу предложить несколько версий. Например, чтобы охранять тебя, Наташа. Или Руту. Или вас обеих.
– Но Рута сказала…
– Не забывай, в каком состоянии сейчас находится Рута. Что она пережила за последнее время. Применение наркотических средств не проходит бесследно. Ей может везде мерещиться слежка. Это обычное последствие вкалывания доз амфетамина. Возбуждение – потом депрессия. И паранойя. Тебе же, кажется, все это объяснял Друвис.
– Но…
– Никаких но. Тем более молдаванок насиловали несколько человек. Не двое. Это успела сказать Нина перед смертью. И врачи согласны, что там не двое мужиков поработали. Полиция обнаружила следы двух машин и множества ног. Сколько там было этих подонков? Никто не знает. Уж точно не двое, Гунар с Мартыном.
– Но, может, они вызвали… – открыл рот Вахташа.
– Да, конечно, – съязвил дядя Саша. – Позвонили своим дружкам и срочно пригласили на какую-то речушку в Мадонском районе. Там, видите ли, две девки ночью ворожат. Не хотят ли дружки приехать потрахаться? Вы вначале думайте, а потом уж говорите.
Я задумалась. Дядя Саша был прав. Стали бы эти два латыша кого-то вызывать? Да зачем им это? Тем более, как говорили Друвис, Марис и Рута, в Латвии сейчас проституток – пруд пруди. Понесся бы кто-то неизвестно куда среди ночи, чтобы трахнуться? Нет, здесь было что-то другое.