Секретная миссия в Париже. Граф Игнатьев против немецкой разведки в 1915–1917 гг.
Шрифт:
«Считаю дальнейшее пребывание в разведывательном отделении вредным. Предлагаю откомандировать его в Петроград. Со своей стороны имел неоднократно сведения о чрезмерной болтливости поручика Быховца. Вчера узнал о сделанной им попытке получить копии некоторых документов через писаря из моей канцелярии. На основании вышеизложенного ходатайствую о немедленном откомандировании поручика Быховца в Петроград, ибо его пребывание во Франции считаю недопустимым, никакого ущерба разведке от его откомандирования не будет»[75].
Петр Елисеев, сын богатого купца, торговца нефтепродуктами в России, был близко связан с братьями Игнатьевыми. В Париж прибыл в июне 1914 года. Являлся секретарем
А пока отметим, что семья Елисеевых благодаря А. Быховцу постоянно находилась в поле зрения французской контрразведки, даже после окончания войны. В архивах 2-го бюро сохранился любопытный документ на этот счет:
Париж, 20 сентября 1920 г.
Елисеев, Николай, 30 лет, родился в Петрограде, является двоюродным братом по отцу Петра Елисеева, родившегося 22 июля 1884 года в Петрограде, высланного из Франции постановлением от 20 сентября 1918 года.
В 1914 году он якобы женился на немке и имеет от нее троих детей.
Николай Елисеев никогда не был во Франции. Проживал в Берлине, где его тесть владеет крупными нефтеперерабатывающими заводами.
Его родители, отношения с которыми он якобы прервал сразу после женитьбы, в январе с.г. прибыли из Лондона и проживают по адресу: Нёйи-на-Сене, ул. Шово, 65, где они занимают частный особняк, приобретенный ими еще в 1900 году.
В настоящее время они проводят летний отпуск в сельской местности под Руаном.
Его отец Григорий Елисеев, примерно 60 лет, был якобы директором самого крупного магазина колониальных товаров в Петрограде.
Николай Елисеев имеет якобы четырех братьев и одну сестру; все они родились в Петрограде:
Григорий Этьенн, 40 лет, женат, проживает в России;
Сергей, 38 лет, женат, детей не имеет, обосновался на Востоке;
Александр, 36 лет, женат, офицер армии генерала Врангеля;
Петр, 24 лет, женат, имеет одного ребенка, в настоящее время находится в Лондоне;
Маруся, 21 год, вдова недавно убитого офицера генерала Врангеля.
Сведения, собранные в Нёйи-на-Сене о семье Елисеева, характеризуют его с положительной стороны.
Никто из членов этой семьи не проходит по учетам Службы контроля за иностранцами, удостоверений личности и паспортов[76].
После рапорта Занкевича П. Игнатьев 2 сентября 1917 года направил в Огенквар телеграмму с изложением проступка А. Бы-ховца. В результате командование Западного фронта предписало Быховцу возвратиться в Россию, где его могли отправить на фронт. Однако беззаботная жизнь в Париже явно пришлась по душе «дворянину Гродненской губернии», и некоторое время ему удавалось симулировать болезнь. Когда это не помогло, Быховец обратился с ходатайством к французским властям о зачислении в формируемые ими польские легионы. Позднее было установлено, что А. Быховец, являясь близким помощником Павла Игнатьева, одновременно был агентом 2-го бюро. Этим, вероятно, объясняются его попытки получить какие-то русские документы через писаря генерала Занкевича. После своего отстранения от разведывательной работы А. Быховец в конце 1917 — начале 1918 года предложил французской контрразведке свои услуги по наблюдению за братьями Игнатьевыми. Возможно, что сведения и на П. Елисеева французская контрразведка получила в том числе и от него. За что Петр Елисеев был выслан из Франции, мы не знаем. Не исключено, что А. Быховец отомстил ему за
О дальнейших похождениях А. Быховца мы расскажем более подробно в другой главе.
В своем первом докладе генерал-квартирмейстеру Ставки Павел Алексеевич предложил ему ряд заманчивых комбинаций.
Он указывал, что Ватикан хорошо осведомлен о делах Австрии и католической части Германии. П. Игнатьев нашел в Париже одного русского офицера в отставке, принявшего католичество и ранее имевшего тесные связи с кардиналом Рамполло. Он направил этого бывшего офицера в Испанию с заданием войти в католические круги этой страны. Комбинация была успешной, и отставной офицер сумел создать три вербовочных центра для набора агентов. Кроме того, ему удалось как будто сговориться с испанским офицером, посылаемым королем Альфонсом XIII для наведения справок о военнопленных в Германии, о его работе на русскую военную разведку. Эта организация получила название «Католической» (она же — «Испанская»). На ее содержание до конца 1917 года П. Игнатьев запросил 7 тысяч рублей.
Поясним читателю, что в Испании активно работала германская разведка, создавшая в этой стране ряд резидентур. Помимо «обычной» разведывательной работы против Англии и Франции, германская разведка вела активную работу по разложению армии и тыла этих стран, особенно Франции. В некоторых испанских портах немцы устроили тайные базы для своих подводных лодок. В этой деятельности они получали сильную поддержку со стороны короля Альфонса XIII и особенно испанской королевы, которые симпатизировали Берлину. Когда германские подводные лодки пускали ко дну испанские пароходы со всем их личным составом, испанская пресса не имела права даже упоминать об этом. Но когда Англия не смогла из-за нехватки судов закупить в Испании обычное количество цитрусовых, во всех испанских газетах были опубликованы статьи под заголовком «Как Англия хочет вызвать голод на нашем побережье».
В течение почти всей войны германские субмарины на глазах испанских моряков запасались всем необходимым в испанских портах. Германский барон Роланд открыто занимался в Барселоне их снабжением горючим. Полицейский комиссар города Браво-Портильо официально предупреждал барона о времени выхода судов Антанты из порта Барселоны, которые вслед за этим топились германскими военными кораблями и подводными лодками.
Как вспоминал уже после войны австрийский министр иностранных дел граф Чернин, «Мадрид всегда давал очень верную информацию странам “Четверного союза”». Через испанских офицеров, посещавших Англию и Францию, немцы получали информацию о внутриполитической обстановке в этих странах, расстройстве городского хозяйства, деморализации населения в связи с тяготами войны и т. п. Такие антибританские настроения были свойственны не только королевской семье, но и многим в Испании еще со времен «Великой Армады», когда в XVII веке борьба между Англией и Испанией за владычество на морях закончилась не в пользу Мадрида. Впрочем, внешняя политика Лондона никогда не отличалась высокой моралью и нравственностью, даже и в наше время, и поэтому испанцев, оскорбленных в своих национальных чувствах, можно понять.
Павлу Игнатьеву также пришлось принять участие в борьбе с германскими спецслужбами в Испании, о чем мы уже рассказали в главе этого документального повествования, посвященной Ж. Ладу. Что же касается работы «Испанской» организации, то она в силу понятных читателю причин была мало эффективной. Кроме того, в начале 1917 года в ней было арестовано «одно из важных звеньев» для передачи информации, поэтому организацию следовало реорганизовать. Однако в связи с Октябрьской революцией завершить эту работу П. Игнатьеву так и не удалось.