Секретное логово смерти
Шрифт:
– Что, «блин», такое здесь происходит?! – трясясь от страха, тем не менее нашла в себе силы громко выкрикнуть девушка. – И какого, на «хер», рожна Вы творите?!
В этот момент зашевелился Илья: наконец-то он приходил в сознание. Глубоким и продолжительным стоном он выразил свое отношение к возникшей вокруг него обстановке, нет! Он практически не чувствовал боли, так как, и вправду, был подвергнут местной анестезии, но то, с чем столкнулись его глаза, когда он изволил чуть приподнять свою неразумную голову – это было просто ужасно; а еще эти, сковывающие всякое движение кожаные браслеты – они тоже наложили свой отпечаток в его, почти нечеловеческое, стенание.
Вдруг! Метрах так в пятнадцати, с левого боку от них, зажегся еще один, обернутый железной каймой, абажур военного
– Кристина, – не удивляйся, что я знаю твое имя, ведь это нетрудно было сделать из документов, так нелепо оставленных тобой в момент вашего бегства, – я возьму на себе труд задаться вопросом: после всех тех чудовищных шуток, каким ты подверглась от своего несмышленого друга и от каких ты испытала самое жуткое потрясение, не хочешь ли ты ему отомстить и подвергнуть его точно таким же душевным и одновременно телесным пыткам?
– Нет! – продолжая трястись от страха, между тем громко и, в то же время, гордо прокричала Сулиева. – Ничто не может сравниться с тем, что случилось со мной в результате Вашего появления! Однако, – девушка словно поняла, что таким поведением допускает непростительную ошибку, способную навредить не только ей самой, но и ее исстрадавшемуся поклоннику, поэтому она вдруг решила резко сменить свою тактику и попробовать вымолить и себе, и любимому человеку пощаду (хотя это и было маловероятно, принимая во внимание царившую вокруг атмосферу, словно сама смерть обитала в этих мрачных трущобах, но! – надежда всегда умирает последней), – мы совсем не держим на Вас зла и готовы навсегда забыть про это «невинное» развлечение, только Вы нас помилуйте и, пожалуйста, отпустите… я понимаю – Вы не для этого нас сюда заманили, тем не менее, может, все-таки у Вас осталась хоть капля человеческой жалости и Вы ее к нам проявите; мы же в свою очередь всю оставшуюся часть своей жизни будем Вам очень признательны, а если у Вас ощущается недостаток денежных средств, то наши родители очень богаты и, поверьте, заплатят любую, даже самую баснословную, сумму.
– Ты, правда, думаешь, что с помощью денег возможно решить все проблемы? – прогремел незнакомец в свой пугающий «говоритель». – Ты действительно считаешь, что вы «приглашены» в мое подземелье ради какого-то жалкого выкупа? Нет, деточка, в этом вопросе ты крупно ошиблась и выйти отсюда вы сможете только при одном, причем неоспоримом, условии…
– Каком?! – перебив разговорившегося изверга, воскликнула прикованная к потолку неописуемая красавица.
– Очень простом, – словно не заметив неосторожно проявленной агрессии, продолжал мучитель «сотрясать» воздух замогильною интонацией, – ты ведь уже заметила, что у тебя кое-что крепится прямо к лобковой части? По твоему виду вижу – заметила; и я очень надеюсь, что ты являешься девушкой умной и прекрасно осведомлена: зачем предназначаются такие предметы?
Здесь изувер замолчал и замер в ожидании, что же ему ответит плененная красавица, уже достаточно измученная к этому моменту и начинавшая желать только одного – побыстрее выбраться из этого места, готовая уже практически на любые условия. Однако она еще не знала, что ей в действительности уготовано жутким «мерзавцем», поэтому выказала само собой проявившийся интерес:
– Я знаю, что это такое и для чего применяется… мне лишь непонятно: чем оно может облегчить наше ужасное положение?
Кристина замолчала, ожидая ответа, при этом она тряслась нервной дрожью от все больше завладевавшего ее телом страха, примерно предполагая, что в следующий момент ей предложит
– Давай, «сучка», «трахай» его! Пусть он поплатится за то унижение, которому ты по его необдуманной и злой воле только что подвергалась! Давай, «шалава», суй этот «самотык» ему в задницу; «оттрахаешь» его так, чтобы он верещал и обливался слезами, – клянусь, я вас отпущу!
– Нет! Ни за что! – возмущаясь естественным, самым искренним образом, крикнула девушка, совсем не задумываясь о невероятно ужасных последствиях, ожидающих ее вслед за таким решением. – Это же неестественно! И потом, я никогда ничем подобным не занималась; скажем, я согласна, если будет наоборот, но так… извини, я попросту не смогу!
– Спорим, что, возможно, ты ошибаешься! – прогремел громовым голосом ужасающий незнакомец, беря в свободную руку небольшой пульт-управления и направляя его вверх потолка, откуда спускались железные кандалы, сковавшие руки прекрасной жертвы. – И уже через пару минут ты будешь насиловать своего дружка, как заправская «шлюшка», набравшаяся огромного опыта за долгую практику! Однако это ничего уже не изменит: ты данный вам шанс «просрала», а потому и рассчитывать на снисхождение больше не смей! Но что-то я говорю сегодня чересчур много – пора наконец приступать к реальному действию и показать, как же глубоко ты заблуждалась.
В тот же самый момент он надавил большим пальцем на одну из кнопок своего маленького устройства, и почти сразу же тело юной красотки затрепыхалась от пропущенных через него, один за другим, электрических импульсов. «Прогнав» через туловище пленницы с десяток разрядов, маньяк – а уже появились все основания полагать, что этот человек обличен неисправимой, маниакальной зависимостью и страдает психическими недугами – прекратил подачу в сеть напряжения и в очередной раз грубо потребовал:
– «Трахай» его, маленькая «сучка»! Иначе я буду бить тебя током, пока, мерзкая «тварь», ты не сдохнешь! Я вижу – ты уже поняла, что я шутить не намереваюсь! Суй, русская «шаболда», – вазелином он уже смазан, и, не сомневайся, войдет без препятствий.
– Хорошо, хорошо! – в истерике прокричала Сулиева, громко рыдая и обливаясь слезами. – Я сделаю все, как ты требуешь, только не надо больше пропускать через меня электричество.
Ей было страшно, совестно и мучительно больно как душевно, так и физически, но, в силу общей слабости своего характера, противостоять жестокому незнакомцу она уже ничем не могла и послушно исполнила неестественное и одновременно жесткое приказание, в то время как Востриков стонал, кричал и бился в истерике, но при этом и он никак не мог облегчить свое ужасное положение, потому что был не в силах даже сдвинуться с места, для того чтобы хоть немного отстраниться в сторонку и избежать неоправданного насилия, способного удовлетворить лишь извращенный, маниакально взбудораженный, разум, будучи надежно прикрепленным к своему позорному ложу.
– Кригер, я знаю – это ты! – предполагал он в своих громогласных страданиях, как будто такое утверждение могло хоть что-нибудь изменить. – Чего тебе от нас надо?! Мы тебе ничего не сделали!.. Будь ты проклят!..
– Ха, ха, ха! – было ему зловещим ответом.
Глава I. Два истерзанных трупа
Один день спустя. Небольшой городок районного значения в Калининградской области, условно назовем его Икс. Обеспечение правопорядка на улицах и близлежащей, подведомственной, территории осуществляется силами полицейского отделения, где несет службу всего тридцать сотрудников, из них: трое дежурных, трое помощников, трое участковых, двое оперуполномоченных, двое представляют интересы несовершеннолетних, пятеро «пэпээсников», они же водители, двое гаишников, начальник, два заместителя, двое следователей, двое росгвардейцев и три представителя вспомогательных служб, в том числе и эксперт-криминалист. Как нетрудно догадаться, суточная вахта в праздники и выходные оперативной группой осуществляется на дому, с периодическим выходом на связь с основным дежурным по отделению.