Секретные поручения 2. Том 1

Корецкий Данил Аркадьевич

Через минуту стало чуть лучше. Или нет: явно лучше. Ведь «будем здоровы» – это не просто слова. Это народная мудрость, она означает, что мы и в самом деле будем очень-очень здоровы.

И до чего приятный букет. Урожай семидесятого года. Это был необычайно удачный во всех отношениях год. Кажется, БАМ начали строить, эту… Байкало-Амурскую магистраль. Джон Леннон сел за белый рояль и наколбасил «Имаджен». А мамочка-Петровская понесла от папочки-Петровского и родила сыночка-Петровского.

Выпил еще.

Вспомнил: мать просила зайти в химчистку на обратной

дороге, забрать ее зимнее пальто. Денис хорошо помнил это пальто еще со школьных, кажется, времен. Узкий норковый воротник, вытертый по краям, на уровне пояса с внутренней стороны такая длинная петелька, чтобы полы запахивались плотнее. Такие пальто давно не шьют. Это только в те, брежневские… Нет, андроповские времена. Вот у Валерии в шкафу висит турецкая дубленка мягкой коричневой кожи, там нет никаких петелек. Полы распахиваются быстро, под полами нет ничего, только… Откуда у нее вообще турецкая дубленка? На учительскую зарплату купила, что ли? Или…

Денис тихо засмеялся. Нет, это в самом деле смешно. Представь: за ним охотятся убийцы, а он с «макаровым» под мышкой пойдет в химчистку. Забирать мамочкино пальто с длинной петелькой. Свернет пальто и положит в торбочку. А у него полная обойма: восемь патронов по девять миллиметров. Восемью девять – семьдесят два! Ха-ха-ха! Нет, смешно, в самом деле смешно. Даже остроумно.

Еще стаканчик.

Отлично.

Превосходный херес, Ватсон, рекомендую.

Благодарю, Холмс. Херес и в самом деле превосходен. Ха-ха.

Не смешно, сказал Холмс.

Пошел в жопу, ты.

Сам ты…

Козел.

Денис ударил себя кулаком по лицу. Вдавил пальцы в глаза, пока не замычал от боли. Очнись, дурак. Что-то не то происходит. Надо думать о другом. Думать о работе. О делах. Дело номер два восемь восемь сорок пять. Курлов Сергей Васильевич. И дело, которое еще даже номера не имеет: об убийстве гражданина Синицына в рабочем общежитии. Даже не о деле – о своей жизни, которая напрямую от этого дела зависит. Хорошо, будем думать о жизни. Найти убийцу Синицына и обезвредить тех, кто тянет лапы за диском, – вот единственный способ остаться в живых. Правдоподобно придумать убийцу Курлова – вот единственный способ остаться на свободе.

Пустая бутылка стояла под столом. Ярко-лимонная жидкость в ней закончилась. Денис привстал, прислушиваясь к ощущению в ногах. Держат, порядок. Приоткрыл дверь. В коридоре пусто. Он быстро скользнул в уборную, плеснул в лицо холодной хлористой водой. Думать, думать надо. Но Холмс молчал – обиделся, наверное. Или кокаину нанюхался, дурак. Ладно, обойдемся.

Итак, главный вопрос на повестке дня: кто мог убить Курлова? Кто, кто, кто? Убедительный ответ – и проблема твоя, считай, решена. Кандидатуры есть? Есть. Петровский Денис, высокий, русоволосый, пальцы ухоженные… Нет, не годишься, Петровский. Ты не убивал. Твое дело искать, вынюхивать, строить логические конструкции. А не убивать. Следующий. Эй, кто там следующий?..

И вдруг – бац! – в голове прояснилось. Будто кровеносные сосуды мозга наполнил холодный и свежий кровяной

вал. Денису показалось, что волосы на голове встают дыбом – до того острым и приятным было ощущение. Там, внутри, уже созрел ответ, единственно правильный, он переливался, как золотое яблочко на тарелочке. И, главное, Холмс тут был ни при чем, этот педрило, засранец. Денис сам нашел его, сам! У него, у Курлова, ведь были эти… эти, эти… Вот… Сейчас…

Ответ был, но светил откуда-то изнутри. Сейчас он его поймает… Главное – вовремя расслабиться, приотпустить поводья, залить внутрь чего-нибудь ярко-лимонного, а ответ – он обязательно придет.

Денис вцепился руками в край стола и сидел неподвижно минут пять.

Что-то не срабатывало. Чуть-чуть не хватало, чтобы дотянуться и потрогать. А раз не хватает, то надо добавить. Ведь это для дела, не просто так. Он полез в карман, достал бумажник и пересчитал оставшиеся деньги.

Есть такое слово: надо. Надо, Федя, надо.

* * *

Начальник отдела кадров внимательно изучил удостоверение, затем осунувшееся после вчерашнего лицо Дениса. Покачал головой.

– Все равно не понимаю. Какое отношение территориальная прокуратура имеет к нашему предприятию?

– Я веду дело об убийстве одного из рабочих вашего завода, – повторил Денис. – Синицын Геннадий Иванович. Мне надо опросить людей, с которыми он работал.

– Так пишите повестки, высылайте по месту жительства. И вам меньше хлопот, и нам. Повторяю, у нас режимный объект Министерства обороны, допуск формы два, а на отдельные участки еще выше. Нас обслуживает специальная прокуратура, третий главк, слышали? И, конечно, ФСБ. Городская прокуратура к нам отношения не имеет. Все. Других вопросов быть не может. Сожалею, но…

Кадровик вернул Денису удостоверение.

– Единственное, если министр обороны подпишет вам разрешение… Или заместитель. В крайнем случае, начальник главка. А больше никак… Вы пишите повестки, Денис Александрович. Я бы на вашем месте именно так и поступил.

«Пишите повестки. Кому? На деревню дедушке? Старая ты обезьяна, – подумал Денис. – Вторая форма допуска, третий главк, видите ли».

Он взял удостоверение и вышел. На выходе из административного корпуса висели в ряд четыре телефона-автомата. Денис набрал номер Рахманова.

– А зачем тебе понадобился этот завод? – удивился прокурор. – Ты что, очерк собираешься писать? Назначь встречу начальнику цеха, председателю профкома, ну… бригадиру на худой конец… А больше тебе никто и не понадобится. И давай поскорее, не размазывай ты эту кашу, Петровский…

Следующий был Белов. Он поднял трубку сразу.

– Мне надо попасть на «Прибор», – сказал Денис. – Это по Синицыну. Здесь кадровик сидит упертый, скала, не пробиться.

– Все правильно, их ведь третий главк курирует, – ответил контрразведчик. – Ну и мы, конечно. Кто там у них в кадрах… Сейчас возьму справочник… Ага, Пименов Эн Вэ. Ладно. Подожди немного. Минут через десять постучись туда снова. Посмотрим, что он скажет.