Секретные поручения
Шрифт:
— Готово, — Мамонт разложил по тарелкам аппетитно пахнущую глазунью, достал из холодильника блюдца с нарезанной колбасой и сыром, редиску, зеленый лук, свежий хлеб. — Начали!
Ели молча, когда тарелки опустели и Денис сыто отвалился на спинку стула, Мамонт включил чайник и сел напротив.
— Теперь рассказывай. С чего начнешь? Давай с сегодняшнего — по горячим следам…
— Совершенно ничего интересного, — сразу предупредил Денис, но подробно рассказал о речной прогулке. Так полагалось, ибо то, на что он не обратил
Сейчас контрразведчика заинтересовал эпизод с кольцом. Причем не как оплошность Витьки Осипова, а как реакция Мадлен.
— Значит, сама за кольцо уцепилась, стала расспрашивать, выяснять? — Мамонт подобрался, задал несколько уточняющих вопросов, потом вышел в комнату.
Заскрежетал сейф, и он вернулся с несколькими женскими фотографиями и каким-то списком.
— Посмотри…
Фотографии были не совсем резкими, в углах просматривались полукружья печатей.
Денис понял, что они пересняты с паспортов. Мадлен он узнал сразу. Здесь она не улыбалась и смотрела в объектив широко открытыми глазами.
— Вот она…
Мамонт сверился со списком.
— Мадлен Дюпарк, родилась в Авиньоне, тридцать восемь лет…
— Тридцать восемь?! — поразился Денис. — А выглядит гораздо моложе…
— Не замужем, реставратор музея в Лионе, — задумчиво дочитал контрразведчик. — Проверим, какой она реставратор…
— А что такое? — Денис не понял, чем вызван такой интерес к милой женщине.
— О чем думает обычный человек на речной прогулке? — принялся объяснять Мамонт.
— Он расслаблен, любуется природой, и ему по барабану — у кого какое кольцо.
Другое дело разведчик! Он всегда насторожен и постоянно ожидает подходов со стороны контрразведки страны пребывания. А потому обращает внимание на мелочи, странности, нестыковки и пытается их прояснить. Именно это и делала Мадлен.
— Выходит, она?.. — удивился Денис. — Да нет, ерунда!
Мамонт пожал плечами.
— А ты думаешь, у разведчика на лбу написано, что он разведчик? Или рога растут?
— Нет, но все же… Такой поспешный вывод…
— Выводов пока никто не делает. Просто мадемуазель Дюпарк представляет оперативный интерес. Проверим ее, и все станет ясно. Правда, может и не стать…
Но если ей вздумается посетить нас еще раз, мы будем держать ее под контролем.
На всякий случай.
— Перестраховщики!
— А как ты думал? — Мамонт снисходительно улыбнулся. — Вся наша работа и есть перестраховка. И в этом большой смысл. Когда в каждом подозреваешь шпиона, рассматриваешь под увеличительным стеклом, проверяешь со всех сторон, то из десяти раз один попадешь в точку. Или из ста. Или из тысячи. Конечно, много лишней работы, пустого труда… Но иначе зачем вообще нужна контрразведка?
«Идиотизм!» — подумал Денис. А вслух спросил:
— Как же вы ее будете проверять?
— Этого
Денис не обиделся. У каждого свой уровень осведомленности. А Мамонт доверяет ему больше, чем другим. Во всяком случае, он единственный из группы, кого наставник принимает в этом помещении. И уже не первый раз.
— А что с датчанами? — поинтересовался Мамонт за чаем.
— Среди них нет никакого Мишеля, Константин Иванович, — уверенно сказал Денис. — То, что Отта с Карлом поселились в «Кавказе», на одном этаже с Бен-Ави, — чистая случайность, это администратор им посоветовала: шестой этаж самый тихий. В номере оружия нет, фальшивых документов тоже. И контейнера с микрофильмами я не нашел. Позавчера прихватил у Отты видеокассету, просмотрел ее на хорошей профессиональной аппаратуре — обычный Джеймс Бонд, «Голдфингер», без всякой кодировки. Есть несколько восьмимиллиметровых кассет, на которых Карл работает, там тоже все чисто.
— Вот так, да? — сказал Мамонт. Он не казался огорченным. Ну ни капельки. Денису это показалось странным.
— А кстати, как тебе удалось установить контакт и так здорово развить его?
— Да… Просто, — Денис смущенно хмыкнул. — Взял их под контроль на выходе из гостиницы и пошел следом. Они ходили пешочком, не торопясь, — город осматривали.
На рынок зашли, по набережной погуляли, в «Золотом блюде» раков поели с пивом, потом на Лысую гору забрались… А на Богатяновке заблудились. Отта хохочет и заставляет Карла дорогу спрашивать. Ну тот и спрашивает: то по-своему, то по-английски. А полиглотов у нас как-то негусто… Я через проходняк нырнул и вышел им навстречу, Карл меня тут же и окликнул.
— По своей инициативе, — с гордостью добавил он. Это действительно была хорошая работа.
Мамонт прищурился.
— А если бы не окликнул? Что тогда?
— Тогда бы у меня ботинок развязался, — пожал плечами Денис. — Или сигареты уронил. Или… Да ерунда это, не мог не окликнуть. Иностранцы все время ищут своих в толпе, у них зрение заряжено на пиджачные пары и зубные протезы. Из одиннадцати человек, которых остановил Карл, семь были в костюмах, еще двое — в сорочках и при галстуке. Это для них стереотип «своего».
— Ага, — кивнул Мамонт. Он слышал великое множество теорий, которые имели хождение только потому, что поверить в них проще, чем опровергать.
— Я сказал, что сам не местный, из Новороссийска, но попробую сориентироваться.
Так мы дошли до самой гостиницы. Карл пригласил выпить. А дальше все пошло само собой. Никакой особой моей заслуги тут и нет. Тем более что и результата нет.
— Не скромничай, — сказал Мамонтов. — И сколько же ты за ними ходил?
— Около шести часов. Точнее, пять часов сорок минут. Кстати, они не проверялись.