Секретный архив Шерлока Холмса
Шрифт:
– Холмс, пятая цитата похожа на Томаса Майн Рида.
– Вы уверены? – Холмс встрепенулся и стал осматривать корешки моих книг.
– А шестая цитата, – не обращая внимания на его восклицание, продолжил я – возможно, принадлежит Вальтеру Скотту. Но у меня нет книг этих авторов.
– Да, – протянул Холмс разочарованно, – видимо, ничего не остаётся, кроме как отправиться в библиотеку.
– Видимо, да. Но у меня есть один знакомый библиофил, который завтра возвращается в Лондон из Нью-Йорка. Так вот, он, думаю, нам поможет. У него великолепная память, потрясающая скорость чтения.
– Это,
– Но вы же не будете сидеть сложа руки?
– Уотсон, – усмехнулся Холмс, – который сейчас час? – Я взглянул на часы и недоумённо уставился на моего друга. – Публичные библиотеки уже закрыты. Но вы правы, конечно, и вы мне можете помочь.
– И чем? – удивился я.
– Я предполагаю, Уотсон, что кроме вашего знакомого есть ещё немало людей, могущих помочь в этом деле. У нас есть Библиотека Британского музея, есть университеты Кембриджа и Оксфорда. Нужно сделать несколько копий полученного письма, скажем, пять, а я пока напишу необходимое количество инструкций. Ну что, за дело, Уотсон?
– За дело! – воскликнул я, и, взяв несколько листков бумаги, чернильницу и ручку, углубился в копирование.
Когда я дописал пятую копию, Холмс сразу же схватил листок, промокнул пресс-папье, внимательно прочитал и запаковал со своей инструкцией в последний пятый конверт.
– Спасибо, Уотсон.
– Да не за что, Холмс.
– Пойду отправлю адресатам…
На следующий день с самого утра мы вновь были в нервном ожидании, поэтому, поглощая завтрак, я даже не заметил, каким он был. Холмс, напротив, ел не спеша, всё тщательно пережёвывая. Может, это было и правильно, так как позволяло не оказаться в том положении, когда нечем себя занять. Только к обеду пришла первая телеграмма. Заслышав звонок в дверь, Холмс, несмотря на кажущееся спокойствие, кинулся вниз, и вскоре я услышал его крик:
– Уотсон, вы были правы. Действительно, шестая цитата принадлежит Вальтеру Скотту – это «Айвенго». Мы имеем и первую букву – «н».
– А от кого пришла телеграмма?
– От одного частного лица, – как-то неопределённо сказал Холмс и я понял, что расспрашивать не имеет смысла.
Вдруг снова раздался звонок, и Холмс вновь побежал вниз.
– И вновь вы правы, Уотсон. Пятая цитата Майн Рида – «Оцеола, вождь семинолов». И, соответственно, буква «о». Также подтверждается и предыдущая версия.
– И от кого на этот раз? – поинтересовался я.
– Оксфорд…
А далее телеграммы так и посыпались. Британский музей сообщил о второй цитате: Роберт Льюис Стивенсон, «Потерпевшие кораблекрушение», и буква «о». Получив это известие, Холмс с прищуром посмотрел на меня и произнёс:
– Уотсон, очень велика вероятность, что первое слово – «Лондон», а всё это – адрес.
Я пожал плечами, понимая, что такое предположение имеет право на жизнь, но предпочёл промолчать, ожидая подтверждения или опровержения версии Холмса. Они не заставили себя ждать, следующей пришла буква «д» – четвёртая позиция из «Ярмарки тщеславия» Уильяма Мейкписа Теккерея.
Неожиданно пришла помощь,
– Мистер Холмс, это викторина? Можно посмотреть?
– Да, миссис Хадсон, по приведённым цитатам определяем их авторов и написанные ими произведения.
Миссис Хадсон некоторое время изучала документ, а потом, довольная, произнёсла:
– А я знаю, кому принадлежит предпоследняя цитата.
Холмс сразу же подскочил к ней:
– Кому?
– Это «Гордость и предубеждение» Джейн Остен.
– Вы уверены?
– Конечно, это же моя любимая книга.
– Миссис Хадсон, – осторожно начал мой друг, – а у вас есть эта книга?
– Да, – и видя горящий взгляд Холмса, его нетерпение, продолжила: – Я сейчас принесу.
– Я с вами, миссис Хадсон, – и Холмс бросился за ней.
Через минуту он уже вернулся с потрёпанной книгой и стал лихорадочно листать страницы. А ещё через пару минут он произнёс:
– Стрит. Это слово «стрит». Значит, название улицы состоит из трёх букв, это уже хорошо, не так много вариантов, а в последней книге содержится номер дома.
Я ещё раз взглянул на оставшиеся цитаты, но ничего не пришло в голову. Бывает, что-то прочтёшь, тебе понравится, но читая в следующий раз, обнаружишь такое, чего, казалось, и не было в прочитанной тобой книге. А в следующий раз ситуация может повториться, и так до бесконечности, пока не будешь знать всё назубок.
Еда на этот раз показалась очень вкусной, впрочем, я успокоился, и, видимо, это обстоятельство позволило наконец вернуться в обычное своё состояние. После обеда я сидел и курил, размышляя о человеке, который так внезапно ворвался в нашу с Холмсом жизнь. И это вмешательство затронуло ещё многих. Мне никак не удавалось понять, чем мог не угодить Шутнику полковник Соул, зачем было подвергать его такой мученической смерти.
Раздался звонок, Холмс убежал, а вскоре вернувшись, сообщил:
– Ну что я говорил, Уотсон, третья буква «н», а первая «Л». Оскар Уайлд «Портрет Дориана Грея» и Чарльз Диккенс «Чей-то багаж» соответственно.
И тут я неожиданно вспомнил. Это понимание пришло внезапно, хотя казалось, что я сейчас уже и не размышлял о письме, полагаясь на профессионалов. Эта книга потрясла меня в своё время и, учась в университете, я втайне пытался реализовать то, что в ней описывалось.
– Холмс, я знаю, откуда последняя цитата, – Холмс резко повернул ко мне. – Она из книги Мэри Шелли «Франкенштейн, или Современный Прометей»!
– Отлично, Уотсон! Она у вас есть?
– Нет, но я знаю место, где она есть.
Я, быстро собравшись, бросился в музей мадам Тюс-со на Мэрилебон-роуд, в котором однажды, познакомившись с управляющим, нашёл в его лице единомышленника в вопросе создания искусственного человека. Он был на месте и без лишних вопросов дал книгу.
Вернувшись назад, я застал Холмса одевающимся.
– Уотсон, принесли книгу?
– Да, Холмс, – я протянул ему то, за чем ходил. Холмс сразу же начал искать необходимый фрагмент. – Название улицы установлено?