Секретный ключ

Джонс Лина

– Джей-Пи, посмотри, пожалуйста, нет ли неподалёку кого-нибудь из садовников?

Джей-Пи побежал по лужайке, хлопая по траве одной полуоторванной подошвой.

Я снова посмотрела на незнакомку. Вид у неё был слишком умиротворённый, и я даже испугалась, что она умерла.

Мой телефон наконец-то включился, и я вызвала «Скорую». Сначала сотрудница спросила, какой у пострадавшей пульс и дышит ли она. Правая рука женщины была странно повёрнута – наверное, сломана. Я аккуратно расстегнула манжету её пальто и нащупала пульс – очень быстрый, но равномерный.

Сотрудница службы спасения повесила трубку, сказав, что «Скорая» уже

едет. Я должна была оставаться на видном месте, чтобы они меня заметили. Убирая руку с запястья женщины, я заметила кое-что необычное – татуировку в виде ключа.

Рисунок был очень простой: одна длинная палочка и три коротких. У папы была, наверное, дюжина таких ключей, они открывали старинные ворота и решётки в парке. Странно, что кто-то решил сделать себе такую татуировку. Тем более если этот кто-то – дама почтенных лет.

Верхняя часть этого ключа была выполнена в виде круга с точкой внутри, что делало его немного похожим на глаз. Татуировка была белого цвета и будто светилась на смуглой коже дамы.

Я стала складывать рассыпанные вещи обратно в сумочку. Помада, мятные конфетки в обёртке, ручка, ключи (все обычные, современные), кошелёк.

В сумочке не было духов, хотя незнакомка явно ими пользовалась. Я принюхалась (ничего не могла с собой поделать): ваниль, кожа и гвоздика. «Табак Блонд», 1919 год, фирма «Карон». Дорогие духи.

Вся её одежда казалась простоватой, кроме блузки из шёлка. Пуговицы, кажется, были сделаны из настоящего перламутра. Я заглянула в кошелёк в поисках карточки с телефоном кого-нибудь из родных, но нашла только несколько визиток.

Профессор Дороти Д’Оливейра,

старший научный сотрудник

кафедры гидрологии

Королевского географического общества

Гидрология? Это что такое? «Гидро» в переводе с греческого означает «вода». Эта дама изучает воду?

Не зная, чем себя занять, я решила помочь даме устроиться поудобнее. Я не хотела рисковать и трогать её правую руку, которая была неестественно вывернута. Складывая свой пиджак, чтобы подложить его пострадавшей под голову, я кое-что заметила в её левой руке. Удивительно, как я не увидела этого сразу! Взглянув на умиротворённое лицо профессора, я осторожно разжала её пальцы и обнаружила в них газетную страницу. Бумага розоватая – значит, «Файнэншл Таймс» [4] . Я огляделась вокруг, чтобы понять, не наблюдает ли кто за нами, и развернула страницу.

4

«Файнэншл Таймс» – международная деловая газета.

Это были самые обычные статьи про слияния компаний, про топ-менеджеров, получающих миллионные бонусы. Один из материалов был посвящён загрязнению окружающей среды в Лондоне. Я быстро сложила страницу и сунула её в карман, а потом снова перевела взгляд на даму.

Джей-Пи ещё не вернулся, но где-то неподалёку уже завыла сирена. И тут мне в голову пришла одна мысль. Я достала из сумки маленькую коричневую бутылочку, вытащила пробку и поднесла её даме под нос.

Достать в Лондоне нюхательную соль оказалось невероятно сложно. В конце концов мне всё-таки продали её в одной аптеке на Олд-Комптон-стрит при условии, что я оставлю им свои имя и адрес.

Через секунду профессор начала дышать глубже, закашлялась, потом

открыла глаза и посмотрела на меня. Звук сирены был уже совсем рядом, и я увидела, как прямо по лужайке, вспахивая росистую траву, к нам несётся машина «Скорой». Папа будет недоволен…

Машина остановилась возле нас, из неё выскочили два медбрата и принялись за дело.

– Это что ещё такое? – спросил один из них, указывая на бутылочку в моей руке.

– Нюхательная соль.

Он явно не понял.

– Оленьего рога соль.

– Извини?

Какой-то он глуповатый для медика.

– Карбонат аммония с лавандовым маслом.

– А-а, ароматерапия. Эзотерика. Очень современно.

Я вздохнула:

– Ну да, типа того.

Они проверили пульс и дыхание дамы, посветили фонариком ей в зрачки, чтобы понять, есть ли у неё сотрясение мозга, а потом, закрепив её руку повязкой, подняли на носилки. Тот, что обозвал мою нюхательную соль эзотерикой, стал расспрашивать меня о произошедшем.

– Мотоцикл сбил? – удивился он и переглянулся с коллегой. – Повезло ей, что так легко отделалась.

– Если тебя сбили, да ещё в парке, да ещё ранним утром – тебе не повезло, – покачал головой второй.

– Невезение тут ни при чём, – сказала я. – Её сбили намеренно.

Я сообщила работникам «Скорой» свой адрес и сказала, что с удовольствием поговорю с полицией. Я даже хотела было предложить поехать с дамой в больницу, но машина умчалась слишком быстро, оставив меня с ощущением, будто всё это был сон. Но всё случилось на самом деле. Когда я сунула руку в карман пиджака, то с облегчением обнаружила там сложенную газетную страницу.

– Слава богу! – выдохнула я.

Я вдруг почувствовала странное покалывание в глазах. В безупречно-голубом небе над моей головой начали появляться облака. И не просто облака – они стали складываться в буквы:

Облака растворились так же быстро, как и появились. Моё сердце бешено колотилось. Я подобрала сумку и пошла дальше, обдумывая всё то, что увидела. События этого утра ярко отпечатались в моей памяти.

Я размышляла о мотоциклисте, лицо которого было скрыто тёмным шлемом, о визитках Королевского географического общества и, конечно, о серебристой татуировке в виде ключа. Раньше мне не доводилось видеть такой странный символ.

Или… всё-таки доводилось? В голове крутилась какая-то мысль, которую я никак не могла поймать.

Я остановилась, раздражённая своим бессилием.

В школу я уже опоздала, поэтому можно потратить ещё несколько минут на размышления. Сев на скамейку, я открыла сумку и вытащила блокнот для текущих расследований. Я ужасно волновалась: это происшествие может стать моим первым делом! Новым началом!

Я открыла блокнот на первой странице и вычеркнула заметки о том, как хозяин местного продуктового магазинчика нарушал правила парковки, и вывела заголовок «Несчастный случай в Гайд-парке». Затем я несколько раз подчеркнула его и начала записывать: