Секретный проект. Трилогия

Найтов Комбат

— А если так, Виктор Иванович! — и я положил перед ним тщательно вычерченный разрез корпуса с двумя машинными отделениями, в которых стояли 4 газовые турбины 2х10000 кВт и две по 20000. В корме находилось 4 ГЭДа: два маршевых и два для форсированного хода. Показал ракето-торпеду, в которой скрестил ежа и ужа: новую, разрабатываемую Челомеем и Расплетиным, сверхзвуковую ракету и подвешенную к ней самонаводящуюся торпеду Бартини. И реактивную глубинную бомбу. — Видите сколько места освобождается. Вот такой вот турбоэлектроход.

Все подсели поближе.

— Понимаете, всё, что Вы мне показали, это уже даже не вчерашний день. Чем занимались в эту войну эсминцы?

— Ходили в конвоях.

— Я спрашиваю, что они делали в конвоях!

— За лодками охотились и самолёты отгоняли.

— А вы что проектируете? Артиллерийский корабль! По кому стрелять собрались? По авианосцам? Что вы сможете сделать, даже 130 мм. Вспенить воду у борта? А вот ракетоторпедой по нему шарахнуть, да по винтам, это уже дело и помощь. Поэтому давайте отходить от стереотипов. Основное назначение эсминцев: это поиск и обнаружение ПЛ противника: вот сюда в бульб вставляем гидролокатор. Кстати, англичане и норвежцы делают очень неплохие гидролокаторы. Для того, чтобы он и назад смотрел, бульб сделаем вот такой! —

и я нарисовал бульб БПК 1155.1. Здесь, на корме, предусмотреть лебедку для БуГАС. Бомбомёты расположить в носу и в корме. ПУ ракет — вот сюда. Одну или две башни Б-2-130АУ, обязательно предусмотрите радиолокационные взрыватели. И ещё: дайте команду разработать твердосплавные элементы для таких снарядов: выбивать прислугу «Бофорсов» и «Эрликонов», повреждать кабели, приборы управления огнём. Скорострельность у этой пушки высокая. Так что, может здорово пригодиться в бою при добивании противника. Подруливающие устройства не забудьте.

— Товарищ маршал, а такие двигатели есть?

— На 10000 кВт — есть, но в авиационном исполнении. Дал команду доработать до модульного типа, — я показал картинку модуля с двигателем АШ-105. А более мощные начали проектировать в двух КБ. Строится будут здесь, в Ленинграде. Особых проблем возникнуть не должно. Хотя двигатели такой мощности ещё нигде в мире не делали.

Моряки люди осторожные, суеверные, поэтому новшество они спланировали применить для начала на подводной лодке. Там всё было, для того, чтобы проверить работоспособность модуля. Как только был готов первый модуль, они вместо одного из дизелей на, построенную у нас, немецкую ХXI воткнули АШ-105С, и заменили оба ГЭДа на более мощные. Лодка дала 28 узлов надводной скорости при одном работающем двигателе. В проект поверили. Так как было не известно, когда появится турбина в 20000, решили не ждать, а проектировать промежуточный вариант с пятью 10-тысячными двигателями, и чуть меньшего водоизмещения, с двумя винтами, и тремя двигателями, работающими на один вал. Такое довольно громоздкое решение было связано с тем, что ГЭД такой мощности и приемлимый по весу, создать не удавалось. Но, преодолеть моё сопротивление, они не смогли. Я не разрешил этого делать. Наконец в Германии, и на Электросиле заявили, что готовы дать массгабаритные размеры на водоохлаждаемые электродвигатели приемлемой мощности: 25 МВт. Единственная проблема: постоянный ток! Я спросил у Сергея, как у них с этим вопросом? «У нас полупроводниковые преобразователи. Генераторы вырабатывают переменный ток высокой частоты 400 герц, а ГЭДы используют выпрямленный ток. Это пока не возможно, Андрей. Проще запустить вспомогачи для этого». Что сделаешь, если между проектами 60 лет. От военной поры у конструкторов осталась привычка делать всё быстро и некачественно. Тяп-ляп и бежит на доклад, что всё готово, очередной гениальный и лучший в мире проект готов. На этот раз я подошёл по-другому: каждый элемент конструкции дотошно проверялся, поспешные и непродуманные решения сходу отвергались. Работали тщательно, с привлечением немецких товарищей. Со Сталиным один раз возник разговор о том: когда? Я объяснил, что не хочу повторения проекта «7». Лучше один раз сделать хорошо, чем допустить такое, что 35 новых кораблей пошло на иголки. Войны нет, непосредственной угрозы нет, поэтому делаем качественно и с запасом на будущие модернизации. «Ну, как знаешь!» Забегая вперёд, работа над проектом продлилась почти три года, лишь в конце 46 года мы показали проект Сталину. К этому времени все узлы и механизмы, вооружение будущего Большого Противолодочного Корабля проекта 55бис серийно выпускались нашими заводами. Часть оборудования применялась для модернизации кораблей флота во время плановых ремонтов и переоборудования. И только после утверждения проекта, был заложен в Калининграде, бывшем Кенигсберге, первый корабль, который на долгие тридцать пять лет встал в строй, прошёл 6 модернизаций, корабли этого типа, 15 лет спустя, начали закупаться всеми участниками ЕОС, имевших военные флоты. Модульный принцип конструирования позволил проекту оставаться современным кораблём весь срок службы.

С Александровым и Доллежалем разговор получился наоборот: коротким и простым. Они сами были готовы предложить атому гражданские и новые военные специальности. Первую АЭС было решено строить на Урале, на «Маяке». А у Доллежаля уже был проект малогабаритного реактора, но было много вопросов и проблем с материалами. Першин, в очередной раз, предложил не разрабатывать новый проект, а вписываться в имеющуюся XXI, которую он, не без основания, считал лучшим подводным крейсером. Действительно, страшно подумать, если бы немцы успели бы её построить и в значительных количествах.

— Поймите меня правильно, Андрей Дмитриевич. Это — серийная лодка, освоенная промышленностью. Мы вложили много сил и средств в оснастку, в производство оборудования, и сразу так всё резать. А вдруг что-то не пойдёт. Дело новое. Кстати, когда будет второй модуль на «К-53».

— Зачем ей ещё 10000 киловатт? Пусть так и ходит. Одна основная ГТУ и аварийный дизель-генератор. Что вас не устраивает?

— Так ведь второй Вы обещали многотопливный, а сейчас приходится брать отдельно ТС-1, а отдельно солярку.

— Наладят выпуск аппаратуры, получите комплект и замените. Всё равно, для пуска требуется ТС-1. А для лодок с реакторами всё равно потребуется более наполненный корпус, так что начинайте проектировать, погоняйте её в бассейне. Для эксперимента ХХI годится, а в серию пойдёт другая лодка. Так что, готовьте себя и промышленность. А то опять получится, как с 55-м проектом. Вы же с пеной у рта доказывали, что «Флетчер» — это вершина технической мысли, последнее слово в кораблестроении. Копия всегда хуже оригинала, Виктор Иванович. По массогабаритам, мы выигрываем, и солидно, по скорости подготовки к выходу в море — тоже, по автономности — просто в несколько раз, по весу залпа — даже сравнивать не приходится. А уж по дальнобойности…

— Ну кто ж знал, Андрей Дмитриевич, что вы авиационный двигатель на корабль засунете, и к авиационной ракете торпеду приделаете.

— Кстати, тоже авиационную. Но не я первый! Туполев. Всё новое, это хорошо забытое старое.

— Ну да, Г-5. Но то же катер!

— Сам факт! Авиационный на судне! Вон, съездите в Ейск. Там такие корабли-самолёты увидите.

— А зачем ездить? Бартини и Бериев к нам в бассейн регулярно приезжают. Так что, уже видел.

Вообще, мне понравилось работать с флотом. Чего-чего, а проблем и необычных решений там хватает. Особенно, когда с Кузнецовым стали разбираться по снабжению и обслуживанию

эскадр в удалённых районах. Здесь пригодился английский опыт. Черчилль, партия которого легко выиграла парламентские выборы осенью 44 года, и поздравить которого мы с Маргаритой прилетели в Лондон, отлично помнил, кто обеспечил ему победу и за счёт чего. Поэтому, когда я поднял вопрос об обеспечении морских и воздушных операций сил ЕОС, пригласил Первого Морского Лорда Эндрю Каннингема, бывшего командующего Средиземноморским флотом. Мы встретились как два старых боевых товарища, хотя лично не были знакомы. Разгром итальянского десанта под Кипром, который прикрывали мои лётчики, принёс адмиралу пост Первого лорда. После обмена любезностями, мы перешли к конкретике. Для развёртывания операций нам были предоставлены возможности строить взлётно-посадочные полосы на островах в Атлантическом, Индийском и Тихом океане, арендовать или построить причалы на этих островах, выкупить ёмкости на имеющихся или построить собственные склады ГСМ. Кроме того, использовать имеющиеся структуры «Ройал Флит» для обеспечения продовольствием и водой кораблей и вспомогательных судов ВМФ. Был разрешён уведомительный заход наших кораблей во все военные порты Соединённого Королевства, включая Индию и Канаду. Опорные базы с мастерскими и плавказармами было решено держать на Британских Виргинских островах, Фолклендах, островах Диего Гарсия и Фиджи, и атолле Суворова. Кроме того, мы начали активное строительство аэродрома и пункта снабжения флота на атолле Меньшикова, выкупленного у Японии. В следующем 1945 году, благодаря созданным аэродромам и складам ГСМ, мы планировали установить абсолютный рекорд беспосадочного полёта: обогнуть парой Ту-95 и Ту-126 земной шар, с дозаправкой в воздухе. Англичане тоже в накладе не остаются: наша транспортная авиация может существенно облегчить снабжение удалённых баз. Отдельный вопрос: боеприпасы. Абсолютный разнобой! Если по сухопутным силам нам удалось договориться и стандартизировать боеприпасы, то по морским вооружениям идёт полнейший разнобой. Как по торпедам, так и по унитарным снарядам. И калибры, и длина, и форма гильз разные. Даже, если используются вооружения одной фирмы. И у нас, и у англичан, одинаковые шведские «Бофорсы», но у нас они 37-мм и имеют более длинную гильзу, а у них 40-мм в короткой гильзе. Одно хорошо, самая мелкая зенитка: полностью одинаковая, «эрликоны» англичане заменили на стандарт, принятый в армии. Крупнокалиберная зенитка: у англичан, полученная по лендлизу 127мм, у нас — 130мм, а гильзы одинаковые! Мы даже стрелять такими снарядами можем, правда, поясок почти не прорезается. Причём обе стороны не намерены уступать ни пяди! По крупным калибрам, начиная с 6-ти дюймов, получше. Часть калибров принимались на наш флот во время дружбы царской России с Англией, поэтому совпадает многое, иногда даже углы нарезов. Хотя понятно, что все останутся при своих. Речь может идти только о новостроях. Главный спор возник вокруг нашей 130-ки и «сотки». У англичан есть 127, 120 и 102 мм. Но баллистические характеристики много хуже. И «сотка» — стандартный танковый снаряд ЕОС. Выяснилось, что цапфы 130-ки и 127 абсолютно совпадают, длина казенника тоже. Но, стотридцатка «перебивает свой калибр» по дальности и имеет больший ресурс, чем «американка». Плюс производительность линии, выпускающей наши снаряды на два ПОРЯДКА выше английской. Англичане успевают собрать 1 снаряд, а мы 100. Тем более, что снимать башни не требуется. Нашлось несколько кораблей, замена стволов у которых невозможна из-за большей длины ствола 130-ки, не хватало места для разворота. На них англичане и будут дожигать имеющиеся запасы 127-ых снарядов. Обуховский завод получил большой заказ на 130-мм морские орудия. А Златоуст и «Уралвагон» на «сотки» морского исполнения. Большой интерес у англичан вызвали механизмы заряжания, как полностью автоматические, так и с ручной подачей из накопителя. Единственное, что их смущало, так это вес башни, СУО и механизированного погреба. Но, на показательных стрельбах, модернизированный после войны крейсер «Чапаев», у которого все 6 башен универсального калибра были с автоматическими 130мм пушками, показал такую скорострельность и точность при стрельбе по воздушным и морским целям, что стало ясно, что корабль, вооружённый такими пушками и современной СУО, может очень реально постоять за себя. Это ещё подогрело интерес англичан к этим башням и орудиям. С торпедами решили пока повременить. Наша УГСТ только испытывается, разность 1мм при диаметре 534мм и 533мм не существенна. Договорились, что по результатам совместных испытаний и будем судить. Первый лорд обратил наше внимание на явное отставание развития вспомогательного флота в ВМФ СССР, напомнив нам выражение Наполеона о снабжении. И рекомендовал расположить у них постройку некоторых судов: буксиров, танкеров, рефрижераторов, судов снабжения. Посчитав во сколько обойдётся разработка проектов судов, при условии плотной загрузки проектных организаций, мы согласились с предложением.

Лондон, Даунинг-стрит, 10. Резиденция Премьер-министра Соединённого Королевства.

После проводов русской военно-морской делегации Первый Морской Лорд адмирал Кеннингем прибыл на доклад к Премьер-министру. Доложив о формальной стороне вопроса, он решил продолжить разговор. Его интересовало слишком многое в этом вопросе.

— Сэр Уинстон! Я бы хотел уточнить перспективу дальнейшего сотрудничества с Россией. Если исходить из темпов роста её флота, то в уже в ближайшее время он мог бы стать крупнее американского довоенного. Но, пока отстаёт по уровню обеспеченности базами снабжения. Насколько правильно мы поступаем, предоставляя такие базы для него. Я, следуя Вашим установкам, разрешил русским пользоваться имеющейся инфраструктурой.

— Надеюсь Вы не забыли обязать русских строить постоянные бетонированные ВПП в этих районах?

— Конечно: «нет»! Это основное условие, оно прописано в договоре об уведомительном порядке посещения баз: там где существуют склады их флота, должна быть построена постоянная взлётно-посадочная полоса.

— И правильно! Русские — богатая нация, имеющая сильнейшую авиацию, пусть возьмут на себя хотя бы часть наших расходов. Но, я понимаю Ваш вопрос немного о другом: насколько опасно для нас развитие «большого флота» у русских? Я Вас правильно понял?

— Да, сэр! Меня беспокоит именно этот вопрос.

— Вы, по прошлой войне, знакомы с маршалом Андреевым?

— Лично нет, но как с командующим русскими силами на Средиземноморском театре, несомненно.

— Скажите, русские могли вышвырнуть нас с Ближнего Востока и Средиземноморья?

— Если откровенно, то да, у нас не было никаких возможностей предотвратить это. А потом бы они блокировали поступление нефти, отбомбились бы ночью по линкорам, как это они сделали с немцами и японцами.