Секретный рейд адмирала Брэда
Шрифт:
— Так уж и «разведлегенде», мой адмирал. Уж не намерены ли вы отдавать меня в объятия полковника разведки Ричмонда?
Прежде чем развеять сомнения Фройнштаг, адмирал задумчиво уставился в небольшое окошечко штабной комнаты, пытаясь, прежде всего, развеять свои собственные сомнения. Как и Фройнштаг, Брэд прекрасно понимал, что оба они ходят по лезвию бритвы. Контрразведка США все еще работала с жесткостью и подозрительностью военного времени. Да и суды всех заподозренных в шпионаже и диверсиях не жалели. Брэд еще помнил, что двух германских агентов, которые еще только готовились к операции по радионаведению германской ракеты на самый высокий небоскреб Нью-Йорка Эмпайр
31
Реальный исторический факт. Речь идет об агентах Уильяме Колнаге и Эрихе Гимпеле, которые должны были установить в ходе операции «Эльстер» («Сорока») в небоскребе Нью-Йорка радиомаяк. Подробнее об этой операции читайте в романах с Антарктида: Четвертый рейх» и «Субмарины уходят в вечность».
— В руки Ричмонда — ни в коем случае.
— Вот видите, адмирал, как быстро мы научились понимать друг друга с полуслова. Однако мы отвлеклись. В своей заинтересованности в моем вояже они исходили именно из того, что рейд Полярной эскадры был направлен против «Базы-211», в существовании которой они не сомневаются, поскольку тесно связаны с ней.
— Жаль, что вы скрыли от меня намерения этих джентльменов появиться в США, как скрыли и сам факт вашего появления в составе журналистского корпуса эскадры.
— За годы, прошедшие после нашей встречи в тридцать восьмом году, вы переродились в замшелого янки, умудрившегося даже дослужиться до контр-адмирала и повоевать против германцев. Так что трудно было спрогнозировать реакцию этого янки на мое появление на борту авианосца. Будем считать, что я попросту подстраховалась.
Они молча допили содержимое своих серебряных бокалов и своих чашек и вопросительно взглянули друг на друга.
— Оказывается, они все еще работают в паре, эти два адмирала, — молвил Брэд только для того, чтобы как-то поддержать разговор или, наоборот, окончательно завершить его. — И Альфред фон Риттер не зря совершал свое плавание на «Швабенланде», он оказался в числе создателей Рейх-Атлантиды. А я-то думал, что он исчез где-то в руинной неразберихе поверженной Германии.
— Вы хоть догадываетесь, что именно он, барон фон Риттер, спас вам тогда перед походом «Швабенланда» жизнь. Причем спас, невзирая на то, что вы действительно очень подвели его. И даже невзирая на то, что ему не очень-то и хотелось спасать вас.
— Вы хотите сказать, что барон фон Риттер спас мне жизнь?!
— Я это уже сказала, адмирал.
— Но каким образом он умудрился сделать это, Фройнштаг? И почему я узнаю об этом последним?
Прежде чем ответить, Фройнштаг поднялась из-за стола, заставив адмирала последовать ее примеру. Она уже стала терять всякий интерес к этому разговору с Брэдом, во время которого любое неосторожное выражение могло заставить командира эскадры отказать ей в дальнейшем полете.
— Вот видите, адмирал, прошлое никак не хочет отпускать нас, вынуждая вновь и вновь обращаться к нему. Неужели вы думали, что СД и гестапо так просто смирятся с вашим провокационным отказом от экспедиции? Разве они не понимали, что вслед за этим последуют ваши разоблачительные интервью, общественное объяснение и стремление заработать политический капитал на отказе от сотрудничества с германскими нацистами? И, как показала сама жизнь, не ошиблись. Так стоит ли упрекать их в естественном желании
— Эта операция даже имела свое кодовое название? — удивился Брэд.
— Естественно. Так вот СД не только не завершило эту операцию, но и взяло вас под свою охрану. Люди, которым ее поручили, отвечали за вас головой.
— Если бы не этот наш разговор, я бы, очевидно, так никогда и не узнал, какие страсти разгорались тогда за моей спиной, — благодарно произнес доктор Брэд, выходя из штабного строения.
— Теперь вы согласны, адмирал, что «эта кобра в юбке» честно отработала свое место в салоне вашей крылатой «Кобры»?
— И все же я советовал бы вам лететь с нами. Кроме всего прочего, это еще и связано с определенным риском. Ведь не всегда же над нами будут зависать дисколеты сердобольных инопланетян. В следующий раз может зависнуть дисколет рейхатлантов, и тогда уже возникнет совершенно иная ситуация.
— Как же вы смертельно напугали меня, Брэд. А чтобы у вас не возникло еще какой-либо причины избавиться от меня по пути к самолету, напомню: может случиться так, что где-то в глубине Антарктиды от вас потребуют объяснений пилоты-германцы, а то и командование Рейх-Атлантиды. И тогда перед ними предстанет гауптштурмфюрер СС Лилия Фройнштаг, секретный агент СД и самого Отто Скорцени, которого они там чтят как героя всех времен.
— Убедительно, — пусть и неохотно, но все же признал адмирал, подходя к воротам базы, за которыми их ждал разведывательный самолет.
— Кстати, чтобы уже не возвращаться к этой теме, — вполголоса спросил Роберт Брэд, пропуская мимо себя спешащих пилотов и рослых, источающих силу морских пехотинцев, — когда командование СД решило, что меня следует уничтожить, кто должен был выступить в роли палача.
И тут вдруг Фройнштаг остановилась, вальяжно хлопнула адмирала по предплечью и, запрокинув свою античную головку азартно рассмеялась. Наблюдая эту сцену, морские пехотинцы и себе улыбнулись, решив, что женщина вспоминает нечто такое, что становится тайной этих двоих, уже немолодых влюбленных.
— Никогда не догадаетесь, на ком они остановили свой выбор, мой адмирал! Вам это просто не дано. Но поскольку речь шла не об исполнении приговора по решению суда и не в тюремном дворе, то я всячески затягивала исполнение этого приговора, уверяю, что пытаюсь разубедить вас. На самом же деле я тянула время, давая возможность проявить свое влияние и свои амбиции барону фон Риттеру.
Услышав это, адмирал остановился, снял шапку и, покачивая головой, старательно вытер платочком некстати вспотевший лоб.
— Да, Фройнштаг, «рассмешили» вы меня. Зато теперь я убежден: мне стоило бы завлекать вас на борт авианосца, уже хотя бы для того, чтобы услышать всю эту мрачную историю моей совместной с СД рулетки.
— Только для этого, мой адмирал?! — томно переспросила Фройнштаг, беря его под руку у самого трапа «Кобры». — Только-только для этого?
24
Декабрь 1946. Антарктида.
Борт разведывательного самолета «Кобра».