Секреты скандальной невесты
Шрифт:
Вероятно, генерал кивнул секунданту, потому что тот возобновил отсчет:
– Три… четыре… пять…
Дыхание Роуленда замедлилось.
– Шесть…, семь…
Роуленд приблизился к рощице – и не поверил своим глазам. Господи, пусть это будет мираж.
Она бежала прямо к нему, за ней спешили еще двое.
– Стой! – Голос Элизабет прорезал прохладный утренний воздух.
Было такое впечатление, что ночной кошмар воплотился в жизнь. В мгновение ока Роуленд проиграл в уме каждую кровавую
Пимм повернется на звук ее голоса. Он увидит Элизабет и Пирса, единственного свидетеля леденящего душу преступления. Невозможно предсказать, что сделает этот кровавый генерал. Единственно важным было то, что его жена, его возлюбленная оказалась на линии огня.
И Роуленд сделал то единственное, что мог сделать. Он побежал к ней, закрывая ее собой, повернувшись спиной к Пимму.
Ее полный ужаса крик подсказал ему, что предположение было совершенно правильным. Она в панике прикрыла ладонью рот.
Звук дошел раньше, чем Роуленд ощутил боль. Хлопок, и его плоть оказалась пронзенной. Он увидел, что с ее губ слетел крик, и звериный инстинкт заставил его повалить ее на землю. Повернувшись, он с точностью доведенного до отчаяния человека прицелился и выстрелил.
Дым от выстрелов застлал поляну. Повернув голову, Роуленд увидел, что Пимм покачнулся и опрокинулся.
Несколько раз отозвались эхом выстрелы, и Роуленд упал. Казалось, что он скользит сквозь облака. Его голова откинулась назад, и над ним оказалось лицо Элизы. Облако дыма окутало их обоих.
– Я его… – прохрипел Роуленд.
Ее лицо стало мертвенно-бледным.
– О Боже, не закрывай глаза! Не оставляй меня! – Она пыталась разорвать его рубашку, когда послышались чьи-то крики.
Везде были руки, хватающие его, ощупывающие.
– Он что-то говорит, – крикнула она, наклоняясь к нему.
– Возьми… мою руку, – прошептал он.
Ее пальцы казались такими теплыми в его холодной ладони. Все закружилось вокруг него, и он погрузился в темноту. Его охватило отчаяние. Он должен знать. Должен знать, преуспел ли он там, где проиграл в прошлом. И он должен сказать ей… должен сказать…
Глава 21
Кувыркаться в облаках было для него внове. Он протянул руку, чтобы дотронуться до того, что казалось сахарной ватой. Искры света пронеслись мимо, и ему захотелось последовать за ними. Он посмотрел вниз, на свои ноги, и заметил, что движется быстро. Даже слишком быстро. А потом он вспомнил…
В него стреляли. Но боли не было.
Он умирал.
Он попробовал опечалиться, но не смог. В воздухе были лишь радость и покой, которые омывали его израненное тело.
Но что-то точило его, нарушало тишину. В мозгу возник образ женщины.
О Господи, не-е-т! Он не оставит
Он боролся за счастье. Он не хотел покоя. Он хотел… ее.
И подобно камню, брошенному в небо, его подъем вверх замедлился; он замер между звездами, и это показалось ему вечностью.
Затем, со скоростью загоревшейся спички, он помчался назад. Он снова был в облаках, снова двигался между ними.
Ничего, что ему будет больно, когда он упадет. Это его не пугало. Боль – это хорошо. Он вынесет боль для того, чтобы снова ощутить в объятиях Элизу. Он не закончил счеты с жизнью, у него осталось еще много чего недоделанного.
В последний момент его падение замедлилось подобно перышку, которое стремится к земле. Перед ним покачивалась Элизабет.
И в этот момент его пронзила боль. Вернулась какофония звуков.
Он с трудом поднял веки и увидел перед собой красавицу, по запыленному лицу которой бежали блестящие слезы.
– Элизабет… – Но из его горла не вышло ни звука.
– Роуленд? – Она смогла произнести это лишь шепотом. – Роуленд! О Господи! Пожалуйста, не двигайся. Не пытайся говорить… Доктор! – В ее голосе слышалась такая мольба, что ему захотелось успокоить ее. Однако он не мог открыть рта, поэтому зажмурился и попытался собраться с силами.
– Не шевелитесь, – сказал незнакомый голос. – Пуля вынута. Я зашью рану, как только замедлится кровотечение.
Проклятие. Ему нужно так много спросить… и сказать. Он сжал ее пальцы и почувствовал прикосновение приятно пахнувшего локона к своей щеке.
– Что, моя любовь? – прошептала она.
– А он… – прохрипел Роуленд. – А ты…
– Ш-ш-ш, тебе не надо напрягаться.
– Мне стало бы легче, если бы ты объяснила, дорогая.
– Ты убил его, Роуленд, – шепотом сказала она. – Весь удар на себя принял ты, а не я.
– А другие выстрелы… – Он застонал от боли, но был уверен, что справится с ней, какой бы сильной она ни была.
– Его смерть не будет на твоей ответственности, – прозвучал суровый голос полковника. – Я не допущу этого. В рапорте будет сказано не только о твоем выстреле.
Этот преступник и убийца мертв. Тяжесть с груди снята. Над ним послышались другие голоса.
– Твоя стрельба стала лучше, Мэннинг, – сказал Хелстон, пытаясь скрыть за шутливым тоном уважение.
– Что вы такое говорите, ваша светлость, – пробормотал Лефрой. – Стрельба хозяина всегда идеальна. – Верный Роуленду конюший в упор посмотрел на Майкла, который вопросительно вскинул бровь. – Если бы он хотел убить вас прошлой весной, то вогнал бы пулю вам в голову с такой же легкостью, как вон в того генерала в кустах.