Секс-бойфренд моей дочери
Шрифт:
– Люба…
Жалобный голос Яна притупляет слабость, и внутри закипает злость.
Я встаю, сжимая в руке коробочку, и подхожу к Яну, который пытается встать, держась за голову. Его лицо замазано кровью, а его душа для меня отныне запачкана несмываемой чернью.
– Не смей звать меня и просить о помощи после того, как ты поступил!
Он кряхтит, не в силах пререкаться. А я еле как заглушаю в себе желание взять грех на себя и добить его своими руками.
– Ну прости
– Заткнись, Ян и засунь свои извинения в задницу. Проваливай из моей квартиры и из моей жизни! Видеть не хочу!
– Я не смогу тебе этого обещать.
– Что ты сказал? Ты уберешься по собственной воле, Ян! Однажды ты уже испортил мне жизнь, сделал это вновь… Я убью тебя, Ян, если ты сейчас же не вынесешь свое тело за порог!
Он встает и держась за стену передвигается к выходу. Останавливается около двери и оборачивается ко мне:
– Сейчас я уйду, но дочь все равно нас будет связывать. Я говорю об этом.
– Как же я ненавижу тебя… - стучу по груди с правой стороны, где все клокочет.
– Прости.
– Вон! – толкаю его, чтобы тот отшагнул назад и закрываю перед его носом дверь.
Закрываюсь на замок и убеждаюсь, что Ян отходит от квартиры и спускается по лестницам.
– Что же теперь будет… - сильно кусаю губы и сжимаю в руках коробочку.
Закрываю глаза и слышу последние слова Артура, которые отзываются болью внутри.
– Артур…Неужели ты так просто смог меня оставить?
Глава 44. Люба
Бессонница и полная подавленность не отпускала меня всю ночь.
Может ли человек, который любит перечеркнуть в один миг все, что было? Неужели сердце не кричит ему, даже вопреки всем фактам?
Если так, то может он и не любил вовсе?
А может все это идиотская ошибка? Наши отношения с Артуром… Все люди ошибаются, оступаются – чем же мы хуже?
Если все-таки ошибка – то лучше побыстрее ее признать и отпустить, чтобы не мучаться и не терзаться.
Я так не хочу отпускать… И признавать все за правду. Не хочу верить словам Артура, которые, я уверенна, были сказаны на эмоциях. А если нет? Он так смотрел на меня… Как на последнее ничтожное пятно в этом мире.
Я должна с ним поговорить. Понять его. Чего он хочет? Или выяснить, что он уже ничего не хочет. Остались ли в нем чувства, которые так сильно полыхали совсем недавно?
Утром следующего дня на улице лил дождь. Пасмурная погода – как раз под стать моему мрачному настроению. И внешнему виду.
Макияж по минимуму – был плохой идеей, понимаю я, когда смотрюсь в машинное зеркальце. Припухлость под глазами не успела сойти и грустные морщинки непонятно откуда сбежались на лицо.
В
– Где зонт? – я оборачиваюсь на заднее сиденье и звучно испускаю воздух, когда понимаю, что оставила зонт дома. – Ну конечно, какая же, вы, рассеянная, Любовь Сергеевна…
Машина уже припаркована на стоянке возле офиса. Я выхожу из машины, прикрывая голову папкой, с намерением быстро добежать под крышу здания.
Мои планы мгновенно меняются, когда на парковку въезжает знакомый автомобиль. Это Артур приехал. Внутри сразу все натягивается струной.
Я не спеша иду вперед по направлению к нему и даже не знаю, что сказать… Все вышло из головы, слова рассыпались как бусинки. Хочу просто посмотреть на него и увидеть, что он оттаял, что нет больше той страшной пропасти, которая зияла вчера между нами.
Артур выходит из машины и сразу замечает меня. Раскрывает зонт и ждет. Смотрит под ноги, в сторону, но не на меня. Плохой знак. Начинаю нервничать еще больше.
– Привет, - сипло здороваюсь я и слабо улыбаюсь.
– Привет, - нехотя отвечает он, взглядом показывая, чтобы переходила к главному, зачем подошла.
Нет в нем теплоты. Нет нежности, которая бы согрела и успокоила. В горле мгновенно образовывается комок.
– Артур, - его имя дается слишком сложно, и я вздыхаю, набрав в легкие больше воздуха.
– Мне больно.
Это совсем не то, что я хотела сказать ему. Но вырвалось именно то, что я чувствую.
– Я не врач, Люба, помочь не могу. – сухо отвечает он и подставляет свой зонт над моей головой.
– Я не хочу оправдываться перед тобой только потому, что ни в чем не виновата. – шмыгаю носом и вздыхаю.
– Так и есть. Это все?
Холодно. Слишком холодно. Не на улице, а между нами. Он для себя уже все решил. Здесь нет шансов. Это была идиотская ошибка. Почему же тогда так чертовски больно, а?
– Наверно все… - смотрю на свои полусапожки, они не находят себе месте. Нервы. – Я хотела тебя спросить кое-что, но думаю уже не стоит…
– Спроси.
– Как ты спал этой ночью?
– Отлично спал. – без заминки отвечает Артур и добавляет.
– Как и ты, разумеется…
– Ну да, - горько усмехаюсь я. – Как младенец.
Мы стоим под одним зонтом и боковой ветер с дождем бьет по нам. Губы немеют от ложных попыток улыбаться и что-то изобразить.
Кажется, настала пора все заканчивать.
– Мне надо кое-что вернуть тебе. – я лезу рекой в карман плаща и нащупываю бархатную коробочку с кольцом.
Поступаю ровно также, как сделал это Артур. Беру его руку и кладу в ладонь коробочку.