Секс и эротика в русской традиционной культуре
Шрифт:
Мы не считаем возможным объяснять аналогичным образом иные забавы состязательного характера, такие как сорока, косаи т. д. Последняя игра, правда под другим названием, очень распространена в Закарпатье:
«Мальчики садятся друг за другом в кружок, берут шейку[тряпку], хорошенько ее скручивают и перевязывают веревками, чтобы она не развязалась, затем передают ее друг другу за спинами, приговаривая: „Шей, шей“, — и в то же время делают вид, что держат шейкув руках. Тот, кто стоит в середине круга, надевает на себя ремень (ремін). Затем его бьют шейкойпо ремню до тех пор, пока он не схватит того, кто держит в руке шейку»(Ф. Печкан из Нижнего Синевира).
Нет никаких оснований относить игру косак обряду «бужения». Эти игры могли прийти в св^iчінісовсем из другого ряда игр и, вероятно, никогда не имели магического и обрядового характера. Если мы сочтем правомерным предположение Грушевской, то у нас нет никаких оснований не верить и гипотезе Кузели, утверждающего, что игры с покойником являлись просто забавами «с покойником, как если бы он был живой». Отказ Грушевской от этой гипотезы неубедителен. Ее первое возражение, что участники игры могли выбирать в качестве покойника
Гипотеза Грушевской — игры, пародирующие погребение, составляют переходный этап между «бужением» покойника и играми типа лопатки (лубок) — опровергается тем фактом, что, как показывает сама Грушевская, мы практически не находим общих черт между играми в «бужение» и играми, пародирующими похороны.
Подражания церемонии похорон могли появиться вне всякой связи с играми в «бужение». Так, они встречаются в народных пьесах великороссов, например в «Царе Максимилиане»: нет никаких веских оснований связывать их каким-либо образом с магическими действиями или обрядами. [900]
900
Виноградов Н. Н.Народная драма Царь Максимилиан // Сборник Отделения русского языка и словесности Императорской Академии наук. Т. 90. № 7. СПб., 1914. С. 30–32, 76–84, 113–115, 128–129, 140–141, 149–153, 162. Ср. также пародию на погребение в народных драмах, в книге: Ончуков Н. С.Северные народные драмы. СПб., 1911.
Грушевская замечает, что «в конце концов мнимого покойника все-таки удается разбудить». [901] То, что она называет «бужением», вероятнее всего, просто финальная часть игры, когда участник, исполняющий роль мертвеца, вскакивает на ноги, чтобы его не сбросили на землю. Ничто не позволяет расценивать этот эпизод как следы древнего обряда. Подобное «пробуждение» мы находим и в «Царе Максимилиане». [902]
901
Грушевськая К. С.Указ. соч. С. 108.
902
Виноградов Н. Н.Указ. соч. С. 114–115, 153. Один из обычных театральных приемов: в конце пьесы актер выходит, так сказать, из роли и показывает подлинное лицо. Так, мужчина, сыгравший комическую роль женщины, в конце представления снимает перед публикой парик.
Некоторые ученые проводят параллель между играми состязательного характера во время св^iчініи забавами в Древней Руси на тризнах, [903] имевшими характер соревнования в воинской доблести, игры или битвы. [904] Заметим, что в Закарпатье, кроме игр-состязаний, встречаются и чисто боевые забавы. Ниже следует описание одной из них:
«Самые сильные парни собирают группу и выбирают из своего числа ч^iаря, т. е. царя или короля. Этот царь объявляет войну неприятелю и посылает стражников к границам своих владений. Стражники становятся у входных дверей. Их задача сводится к тому, чтобы никто из присутствующих не убежал. Царь объявляет мобилизацию, назначает военных врачей. Всех сгоняют к дверям, оставляя в покое только самых древних стариков. Сгоняют и мужчин и женщин. Разумеется, крестьяне, зная, что их ожидает, противятся воле царя. Тот назначает жандарма, который силой заталкивает всех в хижуи ставит у входа часового.
Ч^iсарьотдает приказ набрать солдат. Вербовка осуществляется следующим образом. Посреди хижіна полу расстилают мешок, рядом ставят стул, на который садится врач. За стулом с двух сторон жандармы натягивают кусок сукна. Рядом с врачом находится еще один жандарм. Когда солдат становится на мешок и врач начинает осматривать его, жандарм, который стоит за сукном, резко тянет мешок на себя, и солдат падает на пол.
У двери стоит жандарм и вызывает каждого по имени. Он выкрикивает любое пришедшее на ум имя, и жандармы тотчас приводят названного человека. Когда солдат падает на пол, все смеются. Каждый заходит в свой черед, пока не вызовут всех. Когда перекличка заканчивается, стражники остаются на местах, а жандармы вновь выгоняют всех наружу для принесения присяги. Принятие присяги проходит следующим образом: стул убирают, двое или четверо парней встают в два ряда и берут в руки по тряпке. Они смачивают ее в воде, смешанной с сажей, и велят присутствующим по одному входить в помещение. Никто не знает, что произойдет дальше, и спокойно входит в хижу.Здесь его ударяют по лицу тряпкой, смоченной в воде с сажей. Так принимается присяга. После принятия присяги против ч^iсарявспыхивает восстание, его арестовывают и сажают в большую пустую бочку».
903
Погребальные праздники с угощением и играми.
904
Кузеля З.Указ. соч., 1914. С. 215.
Мы не уверены, что эта игра тесно связана с похоронными обрядами. Она могла прийти из другого игрового цикла. Но, предполагая сходство между тризнойв Древней Руси и играми во время св^iчіні,мы сочли необходимым упомянуть о ней, указав новые детали.
Мы остановились на играх св^iчіні, которые комически изображают похоронные обряды; сама смерть представлена в них комически:
«Например, выбирают мальчика, привязывают к нему два куска материи: один выше пояса, другой — ниже. Первый, который сверху, набивают соломой (получается горб), на голову мальчику нахлобучивают женскую шапочку (чепец), лицо белят мукой и делают вставные зубы из картошки. Теперь все готово. Затем он подходит ко входной двери, в руках у него длинная лопата, которой он трижды стучит в дверь. Его пускают в хижу.Тогда он впрыгивает
905
Кузеля З.Указ. соч., 1915. С. 117.
Обычно игры во время св^iчінісопровождаются большим количеством переодеваний. Мы указали игры, в которых молодые люди рядятся в д^iдаи бабу,изображают покойника или черта. Нередко участники игр переодеваются в птиц. Вот, например, одна из таких игр, называемая жоўна(зеленый дятел):
«Выбирают парня, набрасывают на него мешок. Он делает себе птичий клюв из скалки, которую держит над головой под мешком. Переодевание происходит в сенях, а не в самой хижі.Затем жоунатрижды стучит в дверь, входит в комнату, становится на колени перед покойником и начинает молиться. Он молится для смеха (на фіглі), стучит ради забавы скалкой по геренде[матице, потолочной балке], двери, по всему, по чему можно стучать. Затем гоняет парней и девушек вокруг хаты, наконец, устав, уходит».
А вот описание эротической игры во время св^iчіні, игры д^iд а баба.Во всех описаниях этой игры (кроме одного), опубликованных к сегодняшнему дню, входящий в нее фаллический элемент не отмечен. Это объясняется тем, что крестьяне, по-видимому, не решались рассказывать о неприличных деталях, а фольклористы — их описывать, а может быть, и тем, что эти игры в более полной форме сохранились только в Закарпатье. Упомянем только об одном варианте игры д^iд а бабаи расскажем о некоторых деталях, которые нам удалось наблюдать в разных деревнях.
В Нижнем Синевире эту игру нам описали следующим образом:
«Парень надевает черную, рваную, грязную гуню, делает себе на спине искусственный горб, привязывает к подбородку бороду из ветоши, к щекам — пейсы, как у еврея, и обмазывает все лицо сажей до полной черноты, надевает большую шапку и делает султан из соломы, берет в руки боўта|палку]. Затем для него наряжают аналогичным образом бабу.У нее также горб и тряпка на голове. Бабуизображает мальчик. Ему дают палку с ветошью и вымазывают все лиц сажей. Д^iдделает вид, что он еврей, торговец. Он берет толстую чурку, оборачивает ее тряпками и, чтобы рассмешить всех, втыкает ее себе между ног. Затем д^iдаи бабузапирают в другой хижіили выпроваживают на улицу, чтобы их никто не видел. Потом д^iдподходит к двери дома, где лежит покойник, и стучит. Изнутри раздается голос: „Кто там?“ Он отвечает, что это торговец, намеревающийся купить телку. У него спрашивают, откуда он и имеет ли разрешение (доволенку). Д^iдберет кусок бумаги, царапает на ней непристойности. Записку передают внутрь: „Вот разрешение с печатью“. Следует ответ: „Оно не годится, мы тебя не признаем“. Д^iддает другое, еще более непристойное: „Вот разрешение из министерства с министерской печатью. У меня разрешение покупать телок“. Бабаже в свою очередь говорит: „А у меня — покупать бычков“. Оба стараются говорить по-еврейски: говорят-то они по-русски, но с еврейским акцентом. Тогда, после того как он [ д^iд] дал печать: „Хорошо, вот это годится“, ему разрешают войти. Он входит, слюнявый, сопливый, слюни текут на подбородок, а подбородок черный. Его спрашивают: „Ты откуда, Он отвечает: „Из Польши, из Блехова“ (а в Блехове полно евреев). Затем их заставляют плясать, д^iдаи бабу.Они падают друг на друга, д^iдначинает… (у него между ног искусственный фаллос из толстой чурки), оба продолжают… затем медленно поднимаются. Бабабьет д^iда,а он ее. Затем у него спрашивают: „Сколько заплатишь за телочку?“ (т. е. за молодую девушку). Он отвечает, что отдаст двадцать хеллеров. [906] „Пойдет!“ Затем другой парень зажигает свечу и берет в руки палку с ветошью, вымазанной в саже, чтобы она стала черной и противной. Второй парень спрашивает: „Ты что будешь жарить?“ Первый отвечает: „Гуся“. — „И когда он будет готов?“ — „Как только из него потечет жир“. — „А когда из него потечет жир?“ — „Когда девушка поцелует д^iда“.Парень указывает на девушку, и та должна поцеловать этого противного д^iда.Если она не захочет, то первый парень вымажет ей лицо сажей. А д^iдв это время сидит на скамейке со своей бабойи говорит: „Яка файна теліця!“Он произносит эти слова с еврейским акцентом. Девушка обнимает д^iда,пачкается о его бороду, он направляет толстую чурку, чтобы… в общем, вы понимаете зачем. И через это должна пройти каждая девушка. А парни должны поцеловать бабу. Бабахохочет и пачкает всех сажей. Затем д^iди бабавновь пляшут, потом уходят. Д^iдк этому времени остается без бороды и пейсов, т. к. их постепенно вырывают… Все смеются, а д^iдкричит».
906
По-венгерски — филер (filer),по-чешски — халирж ( halir), по-немецки — хеллер ( heller).
В Вышнем Быстром мне описали другой вариант этой же игры. Здесь д^iди бабастроили мельницу. И происходило это следующим образом:
«Ставили горшок, по которому д^iди бабамолотили палкой. Если кто-нибудь подходил, они били его палкой по ногам. На мельнице д^iдколотил бабуи приговаривал: „Пусть накажет тебя Бог! Ты е… с другими, ты крадешь міркі[стоимость помола муки], отдаешь их другим, и ты с ними е…ся!“» Тот, кто рассказывал нам об этой игре, добавил: «Когда они принимаются ставить мельницу, то начинают е…ся прямо на ней (Та зачнут ся ебаті в мліні)».