Секс и ничего личного
Шрифт:
— Мы так не договаривались! — Рявкнул Пьер, отрывая ладони от лица и вертя головой по сторонам. — Мы не договаривались, что она будет драться!
— С кем не договаривались? — вскинулась я.
И мой вопрос слился с раскатистым “Та-а-ак!” Вива.
Аккуратно, но твердо отодвинув меня от обидчика, гросс Теккер плавно, текуче как-то шагнул вперед… Миг — и Пьер Рокфёй оказался безжалостно скручен. Вив, завернув ему руку за спину, и тем зафиксировав, свободной рукой вцепился пьеру в шею сзади.
— Вот с этого места — поподробнее. С кем ты
Пьер, согнутый чуть ли не пополам, спохватился, попытался вырваться — но куда там: Вив держал его уверенно и надежно.
И, если вспомнить, из какой Вив семьи, то в этом, пожалуй, не было ничего удивительного.
Рокфёй попытался дернуться сильнее, но Вив безжалостно оборвал трепыхания, усилив давление на его вывернутую руку.
— С кем. Ты. Договаривался.
Я подумала, что, пожалуй, знаю ответ на этот вопрос. Мне даже не нужно было видеть для этого бегающий взгляд растерянного Моранжа. И свалить от их разборок подальше мне мешал лишь инстинкт самосохранения и понимание: если упустить сейчас контроль за ситуацией — велик риск потом от нее же получить по шее.
— Отвали-и-и-и! — Рокфёй сорвался на визг, и тут же осекся.
Вив удерживал тяжело дышащего Пьера, и почему-то никто из присутствующих, среди которых у Рокфёя наверняка были друзья и однокурсники, и многие из них — старше Вива, почему-то никто из них не рисковал вмешиваться в то, что учебник деликатно именовал “методы допроса, нарушающие принцип добровольности дачи показаний”.
Наверное, потому что лицо у Вива в этот момент было жестким. Таким, каким я его никогда не видела. А может, потому что гросс Теккер — это гросс Теккер.
Боги его знают, что сделал Вив, потому что Пьер вдруг выгнулся и заорал, а потом снова заорал, но уже словами:
— С ним! Я договаривался с ним! С Дамьеном Моранжем! Отвали! Отпусти! Су-у-ука-а-а!
— “Сука” — это девочка, а я мальчик, так что правильно будет “кобель”, — назидательно выдал гросс Теккер, и, кажется, что-то такое подкрутил в захвате, потому что Пьер зашипел сквозь зубы.
А Вив обвел взглядом набившихся на веранду людей, и скомандовал:
— Что встали? Свалили все отсюда нахрен!
И что-то такое было в этом взгляде, и в этом голосе такое, что толпа всколыхнулась и как-то незаметно отхлынула, создав ненадолго что-то вроде затора у выхода.
Вот тебе и покладистый Вив.
Вот тебе и плюшевый по самое “не могу”.
Я, если честно, по команде тоже попыталась всколыхнуться, отхлынуть и свалить, но в какой-то момент меня ухватил за руку Моранж, предусмотрительно отгородившись от Вива человеческим потоком.
— Куда собралась? — Зашипел он на меня, обдавая запахом алкоголя, смеси пива с чем-то. — Угомони его! Быстро!
“Дамский страж”, все еще зажатый в ладони, вдруг ощутился отчетливо и ярко, и повторить с Моранжем схему, что так хорошо зарекомендовала себя на Рокфёе, захотелось невыносимо. Удержало лишь понимание, что Моранж — мстительный засранец.
Ну и то, что после Рокфёя “Дамский
— Я сказал, угомони его! И я забуду про приворот!
— Моранж, головка ва-ва — пей зеленку! Ты сам заставил гросс Теккера выпить отворотное, о каком привороте речь!
— Не хами мне, девочка, — шипение Моранжа стало совсем уж змеиным. — Каким бы хорошим ни был отворотный артефакт, его можно обойти. Сложно, но можно. И если ты не хочешь, чтобы полиция всерьез заинтересовалась, как ты это сделала…
— Отвали от нее, Дамьен!
Опс! За увлекательной дискуссией мы с моим прекрасным шипящим собеседником не заметили, что терраса опустела: все любопытствующие поспешили убраться туда где тепло, светло и академические мажоры не выясняют отношений. И только я, как дура, осталась в полумраке, холоде и в центре скандала.
Не мой день.
— Парни, ну, чего вы завелись, а? — ле Ру умоляюще глядел то на одного, то на другого. — Ну, серьезно!
— Я завелся?! — Изумился Вив, и вот теперь, кажется, действительно завелся. — Это Моранж долбанулся со своими приворотами!
— Да ты себя со стороны просто не видишь! — Моранж орал так, что у меня, оказавшейся на дороге звуковой волны, зазвенело в ушах. — Ты вообще не замечаешь, как твое поведение изменилось? Ты вообще знаешь, что длительное нахождение под приворотом с сознанием делает? Да я о тебе беспокоюсь, дебил! Эта твоя Морель…
— Ой, да иди ты на хрен! Дело уже не в Морель! Просто кое-кому обязательно нужно оказаться правым, да? Если Дамьен Моранж сказал — “приворот”, значит, он будет натягивать факты, доказывая, что это приворот! Если он решил, что моя девушка его не устраивает — он на пупе извертится, устроит подставу, но вывернет по-своему! И он еще говорит, что это я себя не вижу!
— Парни, ну, какого хрена, а?..
— Не лезь, Люка!
— Ле Ру, иди лесом!
— Да вы оба, дебилы, мать вашу, достали! Свихнулись напрочь!
— А может, вы меня отпустите уже? А потом уже будете отношения выясня-а-а-ать…
Вот честное слово, Рокфёй зря попытался вклиниться эту склоку четвертым, Вив про него, по-моему, уже забыл, а тут — вспомнил.
И судя по тому, как заорал Пьер, воспользовался рычагом влияния.
— А ты вообще молчи! Ты, мудак, девушку обидел, вот и не выступай!
— Да не собирался я ничего с ней делать! Я вообще хотел нормально ее окучивать, но тут этот сообщения строчит — “Ускорься, ускорься”... Я её всего лишь поцеловал! А эта бешеная устроила, как будто я ее трахнуть пытался! Да отпусти ты уже, урод, устроил тут!
— Ой, деби-и-ил! — донеслось со стороны приятелей Вива, в представлении участия не принимавших.
Кажется, это простонал Тома Фонтэн.
А Вив, вдруг и впрямь взял, и отпустил руку Пьера.
А когда Пьер выпрямился, раздраженный, недовольный тем что его тут поставили чуть ли не раком, и, собираясь продолжить претензии, развернулся к нему лицом — коротко и хлестко зарядил тому в челюсть.