Секс как орудие убийства (Обольщение смерти)
Шрифт:
Тут были студенты, пытавшиеся выглядеть опытными и разочарованными; среди них попадались типичные городские революционеры, одетые с головы до ног в черное, – любимый цвет анархистов всех мастей. Там и сям встречались туристы и случайные посетители, привлеченные местной экзотической атмосферой или просто желающие людей посмотреть и себя показать.
Где мог находиться интересующий ее человек?
Осмотрев помещение, Ева решительно направилась к стеклянному киоску с вывеской «Информационный центр». За стойками на вращающихся стульях сидели три человека в красной форме
Ева остановилась перед одним из них и постучала в стекло. Мальчик со свежими прыщами на подбородке поднял взгляд. Он покачал головой, пытаясь выглядеть суровым и властным, и жестом указал на наушники, висевшие с внешней стороны.
Ева надела их.
– Не прикасайтесь к башне, – срывающимся фальцетом велел он. – Не заходите за зеленую линию. В кафе есть свободные компьютеры. Если предпочитаете кабину, то одна из них только что освободилась. Если хотите забронировать компьютер для…
– Выруби музыку!
– Что? – всполошился мальчишка и нервно оглянулся по сторонам. – Стойте за зеленой линией, иначе я вызову охрану.
– Выруби музыку, – повторила Ева и постучала по стеклу значком. – Немедленно.
– Но… но я не могу. Это не положено. В чем дело? Чарли!
Он повернулся на стуле – и тут вдруг начался ад кромешный. Рев разъяренной толпы перекрыл грохот компьютерной музыки. Люди вскакивали с табуреток, вылезали из кабин, визжали, вопили и ругались. Жаждавшие крови посетители хлынули на киоск, как крестьяне, штурмующие королевский дворец.
Ева ничего не могла понять. Она потянулась за оружием, но получила удар локтем в подбородок, стукнулась головой о стекло и почувствовала, что из глаз посыпались искры. Это здорово разозлило ее. Она ударила панка с зелеными волосами коленом в пах, больно наступила на ногу заверещавшему «ботанику», а затем трижды выстрелила в потолок.
Это заставило большинство атакующих застыть на месте. Правда, кое-кто еще продолжал по инерции лететь к киоску.
– Нью-йоркская городская полиция! – крикнула Ева, подняв значок и пистолет. – Вырубить эту траханую музыку! Немедленно! Всем вернуться к компьютерам и сесть на свои места! Иначе против вас будут выдвинуты обвинения в бунте, оскорблении действием и организации общественных беспорядков!
Не все из сказанного дошло до публики, поскольку приказы Евы тонули в море криков и угроз. Но более цивилизованные и более трусливые слегка попятились. У ног Евы лежала девочка-подросток, запутавшаяся в скутере. Она плакала, икала и размазывала текшую из носа кровь. Пока Ева помогала ей подняться, в разных концах помещения снова раздались крики. Инстинкты толпы сильнее трусости и понимания своего гражданского долга.
– Никто не выйдет отсюда, пока не наступит полная тишина!
– Нам говорили, что здесь зона, свободная от вирусов! – крикнул кто-то. – Я хочу знать, что случилось, и кто за это отвечает!
Видимо, того же хотели и многие другие.
Рорк пробился сквозь толпу. «Как нож сквозь масло», – подумала Ева.
– В систему попал вирус, – негромко сказал он. – Поразил все компьютеры. И, насколько я могу судить, это
– Это я поняла. Уходи отсюда. Вызывай подкрепление.
– Я не оставлю тебя здесь одну, так что не трать даром силы. Позволь мне поговорить с ними, а подкрепление вызови сама.
Не успела Ева открыть рот, как Рорк заговорил. Он не повышал голоса. «Хороший способ», – подумала Ева, вытаскивая мобильник. Все сразу перестали кричать, пытаясь услышать его слова.
– Лейтенант Даллас, – сказала она в трубку. – В «Веселых киберах» на Пятой авеню внезапно возникла нештатная ситуация. Немедленно пришлите подкрепление.
Ева хорошо слышала мужа, но не понимала и половины компьютерного жаргона, на котором он изъяснялся. По ее мнению, здесь было около пятидесяти потенциальных правонарушителей, которых подстрекали псевдореволюционеры, что-то бормотавшие о международных заговорах, кибернетических войнах и компьютерных террористах.
Ева решила, что пора снова сменить тактику, и уставилась на мужчину в черной рубашке, черных джинсах, черных ботинках, с гривой нарочно взлохмаченных позолоченных волос.
– Может быть, вы не слышали, но я велела всем вернуться к своим компьютерам.
– Это общественное место! Я имею право стоять там, где хочу!
– А я имею право лишить вас этого права, если вы устраиваете беспорядки. Равно как и каждого, кто настаивает на своих гражданских правах, но виноват в причинении телесных повреждений и материального ущерба. – Она жестом указала на девочку, которая сидела на полу и тихонько всхлипывала, а подруга вытирала кровь с ее лица. – По-вашему, они похожи на террористов? Или он? – Ева показала большим пальцем на мальчика в красной форме, с которым она только что разговаривала. Его испуганное лицо было прижато к стеклу.
– Это пешки, которыми жертвуют.
– Нет! Это дети, пострадавшие из-за того, что людям вроде вас нравится тешить свое самолюбие публично!
– Нью-йоркская городская полиция – это порочное орудие в руках правых бюрократов, которые стремятся отнять свободу у простых людей!
– Послушайте, вы противоречите сами себе. Речь идет о компьютерных террористах и кибернетических войнах или о правых бюрократах? Выберите что-нибудь одно. Вот что я вам скажу. Когда вы сядете в тюрьму, там наверняка найдутся специалисты, которые внимательно выслушают ваши бредовые теории. Но сейчас здесь есть люди, нуждающиеся в первой медицинской помощи. Вы мешаете врачам и полиции, которая пытается расследовать то, что здесь случилось.
Парень насмешливо фыркнул, что было большой ошибкой.
– Может быть, вы окончательно нарушите мои гражданские права и арестуете меня?
– Раз ты просишь… – Ева надела на него наручники прежде, чем он успел запротестовать. – Кто следующий? – любезно поинтересовалась она.
Когда в дверь ворвалось подкрепление, Ева толкнула арестованного в объятия полицейского, не обращая внимания на его вопли.
– Неплохо для порочного орудия в руках правых бюрократов, – прокомментировал Рорк.