Секс - майор по соседству

Попова Любовь

— Не трогай, потом не отмоем. Наверное, ремонт соседской квартиры перешел на коридор, — пожимаю плечами, наконец добираясь до нужного этажа. Андрей как обычно проявляет любопытство к ремонту, а на деле ждет Алексея. За последнюю неделю он частенько спрашивал, когда он к нам придет в гости. Так достал меня, что пришлось наорать и крикнуть «Никогда. И папой он твоим не станет никогда» Я конечно потом себя сильно корила, но главное, что донесла мысль.

Хорошо еще, что он машину его не знает.

— Дядя Леша! –

орет Андрей, а я чертыхаюсь. Тороплюсь открыть двери, под звук дрели, ставший уже моим ночным кошмаром.

– Здорово, бандит. А что с лицом? Привет, Лера.

— Добрый день, — киваю, открывая двери. – Андрей, пойдем, нам заниматься надо.

— Я подрался! И у меня выбили зуб, — говорит гордо сын, а я ногой постукиваю.

— Андрей. Дяде Леше это все неинтересно. Пойдем уже.

— Конечно интересно. Что еще интересного произошло?

— Мама купила затычки для ушей, чтобы мы могли нормально спать. А еще она отведет меня в секцию.

— Андрей! Дядя Леша торопится, — наконец оборачиваюсь и натыкаюсь на взгляд Костина. Его трудно описать одним словом. Но он словно понимает, почему я так спешу скрыться в своей норке, а сам держит Андрея на руках и вообще никуда не торопится. Специально меня дразнит, на эмоции выводит. Словно мало мне их рядом с ним. Словно не понимает, как сильно мне хочется взять что – то тяжелое и постучать по его пустой башке, чтобы вспомнил! Вспомнил!

— Ремонт кстати сегодня заканчивают.

— Это очень хорошая новость для всего подъезда, — дежурно улыбаюсь. – Андрей!

— Да иду! – ворчит сын, спрыгивает с рук и машет. Потом только заходит в квартиру, я не прощаясь за ним. Уже в прихожей замечаю конверт на тумбочке. Хватаю его и за дверь.

— Андрей. Раздевайся и мой руки, я сейчас. Алексей! – он стоит на том же месте, заправив руки в карманы, смотрит прямо. Теперь переводит взгляд на меня. Так тяжело не думать, что одну единственную ночь у меня была возможность трогать это рельефное тело, касаться его так как хочется мне, делать вещи, никогда мне недоступные из-за граней той самой морали, что тормозит большинство женщин в их желаниях. – Это вам.

Он хмурится, смотря на конверт. Берет его, заглядывает.

— Я вроде никаких услуг вам не оказывал.

— А дверь. Это разве не услуга.

— Выбил одну вставил другую. Заберите.

— Нет. Я не хочу быть кому — то должной, — понимаю, что несу и хочу уже сбежать, когда в руку клещами вцепляются его пальцы. Горячие, жесткие, именно такие какими их помню, именно такие, что доводили меня до исступления.

— Вы слишком нуждаетесь в деньгах, чтобы раскидываться такими суммами.

— Я никому не хочу быть должной. Отпустите, — прошу уже тихо, но он

словно не слышит, лишь притягивает меня к себе ближе, прижимаясь сзади. Так интимно и неправильно, что кожу начинает жечь в тех местах, что он касается, в тех местах, которые он греет своим дыханием.

— Есть другие способы сказать спасибо… — другая его ладонь уже на талии, а я не двигаюсь, боясь спугнуть это ощущение полного забвения, когда единственное желание принадлежать мужчине. Я уже думала, что больше никогда его не испытаю. И вот, оно здесь, трепыхается в груди, как птичка, рвется наружу тяжелым прерывистым дыханием.

— Ртом? – предполагаю я, нарушая затянувшееся молчание.

— Для начала можно и ртом, а потом… — сдвигает он руку чуть выше, почти касаясь груди, почти разрушая кокон контроля…

– Мам! – зовет Андрей, а я дергаюсь. Господи, докатилась!

— Мне нужно идти, возьмите деньги, — забегаю за дверь, закрывая ее сразу на два замка. Словно это поможет. Словно это поможет не думать о том, какие чувства и эмоции вызывает во мне этот мужчина. Какие желания. Неправильные, порочные, такие живые…

Глава 17.

Леша

Сука. Давно у меня не было такого дикого желания наказать бабу. Просто за стервозность, просто за то, что заводит невольно. Говорит простые вещи, ничего не делает, но заставляет вскипать кровь, как в чайнике воду. Она бурлит, готовая прожечь насквозь кожу. Все еще смотрю на дверь, словно она откроется и покажется Лера, готовая отработать за помощь. Но нет же. Такая как она скорее лбом расшибется, чем покажется обычной женщиной с желаниями.

Да и похрен. Не надо было вообще на нее реагировать, но как увидел на расстоянии протянутой руки, думал сорвусь. И я почти сорвался, если бы не звонок телефона. Бля… Инна.

— Да? – рявкаю, злой как собака. – Ин, на вечер же договорились. Занят.

— Да, да, я знаю. Просто у меня сегодня вечером интервью с женой депутата местной гос думы. Литвиной Ульяной. Так что я, наверное, опоздаю.

— Да не вопрос. Пиши, когда освободишься.

— Ты самый лучший! Как ремонт?

— Нормально, — говорю и почти сразу отключаюсь.

Иду в квартиру, смотреть как закончили ремонт. Еще конечно работы до хрена и больше, но самое главное, что установили звукоизоляцию, чтобы больше ничьи крики никому не помешали. Пока парни вывозят строительный мусор, стою у окна и смотрю на машину Леры. Старенькая, на механике, но чистая, не смотря на вечную грязь марта.

Что с ней не так. Почему я не могу из головы ее выкинуть. Почему у меня ощущение, что она знает меня лучше, чем я ее. Что мы встречались… Но в упор не помню, где…