Секвойя

capuchinkina

— В каком смысле, не рассчитывала? — уставился на нее Джастин, не особенно понимая, о чем она говорит.

— Ох, я тебя умоляю, покажи мне бескорыстные отношения, — взмахнула она руками. — Все используют друг друга. Моя мама использует связи и положение отца, а он использует ее внешность, чтобы поддерживать статус. Твои друзья используют тебя. Всем друг от друга что-то нужно.

Она помолчала и добавила:

— В моем случае все это удваивается. Когда у тебя такой известный отец, не может быть и речи о любви именно к тебе. Им всем что-то нужно. Или слава, или влияние, или карьера, или деньги.

— Что ты несешь?! С чего ты взяла, что тебя нельзя любить без причины? — возмущенно воскликнул Джастин. — Страшно подумать, скольким

хорошим парням ты просто не дала шанса, даже не пытаясь выяснить, что ими движет.

— Я дала шанс Адаму, думая, что им движет любовь. И ошиблась, — возразила она. — Я тогда подумала, что, может быть, хотя бы ему нравлюсь я, а не мой отец. Дурочка, я же всегда знала, что им всем нужен он, — она мрачно взглянула на парня, — не говори мне о том, что я должна кому-то верить.

Джастин медленно повернул голову, начиная понимать, в чем причина ее странного поведения. Какое доверие? Она даже предположить не могла, что ценна сама по себе. Сказать ей об этом было бы все равно, что сказать древнему человеку, что Земля круглая. Конечно, она не могла никому верить, если всю жизнь думала, что любовь существует только в форме обмена. Самые обычные, базовые ценности отношений — доверие, уважение, понимание, были ей не знакомы. Действительно, было очень странно, что она доверилась хотя бы Адаму. И по воле злого рока, он оказался наихудшим человеком, который вообще мог встретиться на ее пути. Неудивительно, что она была такой колючей. А теперь, наверняка, закрылась бы навсегда. Господи, как же он был прав, настаивая на том, чтобы она рассказала ему, что произошло. Как хорошо, что он ее встретил, эту несчастную, замкнутую, неуверенную в себе девочку, старающуюся прикрыться щитом высокомерия и смелости. Ей же всего-навсего было страшно. Почему никто этого не видел? Ее родители, ее брат, ее подруга. Куда они смотрели? Ведь они знали ее всю жизнь, и не разглядели того, на что ему понадобилось несколько часов.

Джастин, придя в себя от шока, резко спрыгнул со стола, и взял ее плечи в свои ладони:

— Слушай, — он опустил взгляд в пол, лихорадочно соображая, как сформулировать то, что он собирался сказать, — ты вовсе не должна пытаться заслужить любовь. Чем бы то ни было, своими поступками, или благодаря своим связям, — он пристально посмотрел ей в глаза, — Кэри, ты… Ты удивительная девушка. Тебя можно и нужно любить просто за то, какая ты: милая, умная, — парень делал выразительный акцент на каждом слове, в действительности ничего специально не придумывая, говоря то, что на самом деле чувствовал, — хрупкая, хотя ты и делаешь вид, что сильная; нежная, хотя и пытаешься казаться колючей, — он улыбнулся. — Не бойся открыться. Наверняка, ужасно умереть, не зная, что такое любовь. Не позволяй одному ублюдку испортить всю твою дальнейшую жизнь, — он крепко сжал ее плечи, словно пытаясь передать ей часть своей силы.

Каролина обескураженно смотрела на него. Он стал первым человеком, который открыл ей глаза на то, о чем она никогда не задумывалась сама. Тем, кто, несмотря на всю ее браваду, смог понять, как ей на самом деле страшно. Ей всегда казалось, что ее судьба предрешена. Однако, как бы она не старалась выказать нормальное отношение к поиску выгоды во всем, она никогда не была такой. Несмотря на то, что она уже почти смирилась с тем, что женщины ее круга в девяноста процентах случаев создавали отношения по расчету, в глубине души, она все-таки надеялась, что она войдет в оставшиеся десять процентов. Пока не узнала правду об Адаме. После этого все ее призрачные мечты разбились о ту самую коробку с кольцом. И сейчас, человек, которому, казалось бы, вообще было наплевать на то, что она имела, или чем могла быть полезна, говорил ей, что ее можно любить просто так. Она и правда была в замешательстве. Он смотрел на нее так нежно, и так горячо и искренне говорил то, что думает, что она смутилась. Щеки порозовели, когда он приблизил свое лицо на слишком интимное расстояние в пару сантиметров. Сердце гулко забилось, ладони похолодели.

Джастин

в действительности еще минуту назад не собирался делать ничего подобного, но сейчас он вообще не отдавал себе отчета в том, что делает. Его разум затуманился. Она сидела перед ним, такая притягательная, такая хрупкая. Он просто не мог удержаться, хотя и понимал, что рискует сделать только хуже.

Где-то сбоку раздались звонкие трели. Каролина быстро заморгала, приходя в себя. Выскользнув из-под его рук, она схватила свою сумочку со стеллажа, доставая телефон.

— Мама! — взволнованно, сказал она, — рада тебя слышать. — Она встала лицом к стене, рассеянно бормоча что-то в трубку, и нервно поправляя волосы, хотя, по мнению Джастина, с ними и так все было в порядке.

Джастин почувствовал какое-то сильное притяжение, и плохо понимая, что делает, шагнул к ней. Он убрал ее рассыпавшиеся по спине волосы, оголяя шею и плечи. Каролина ощутила его горячее дыхание, когда он медленно поднял голову, и коснулся кончиком носа ее шеи, проводя им вверх, словно вдыхая ее запах. Ее веки потяжелели, и глаза закрылись. Она шумно вдохнула, и, поняв, что мама вполне могла это слышать, осторожно выдохнула.

— Да, у меня все в порядке, — сказала она в трубку, сама не веря в то, что говорит. Сердце колотилось, ладони покрылись влагой, а колени подгибались.

Джастин нащупал ее запястье своей рукой, и медленно поднеся к своему лицу, коснулся губами ее ладони. Каролина охнула.

— Дорогая, ты не одна? — услышала она голос Сабрины в трубке, и вздрогнула.

— Я… Мама, со мной все в порядке, — горячие пальцы коснулись ее шеи, опускаясь на спину. Острая дрожь пробежала по телу. Черт, что этот парень с ней делает? Она не чувствовала ничего подобного от простого прикосновения. Никогда прежде. Вторая его ладонь коснулась локтя руки, которой она сжимала телефонную трубку. Каролина почувствовала ужасную слабость в руке, едва не уронив телефон.

— Я перезвоню тебе, — вдруг бросила она и завершила звонок, поворачиваясь к парню, глаза которого потемнели, а губы были раскрыты. Он часто и тяжело дышал. Впрочем, она чувствовала то же самое.

— Джастин, не надо, — прошептала она, когда он едва коснулся ее губ своими.

— Знаю, — прошептал он, обдав ее лицо горячим дыханием. Он прижал ее к себе, не в силах сдерживаться, и вдруг почувствовал ее ладони, упирающиеся ему в грудь. Он посмотрел ей в глаза и увидел тревожный взгляд. Она была не слишком уверена в своих попытках его оттолкнуть, немного настойчивости, и она бы сдалась. Но стоило ли это того? Джастин не рассматривал ее в качестве девушки на ночь. Она так сильно ему нравилась, и у нее были серьезные психологические проблемы. Не хватало еще, чтобы она решила, что и он хочет ею воспользоваться. Одним движением он сейчас мог бы разрушить весь тот хрупкий душевный контакт, который возник между ними. Вряд ли она вообще испытывала его раньше. И эта связь была куда важнее телесной. Хотя удержаться было чертовски сложно. Сейчас Каролина тяжело дышала, не понимая, почему он замер, хотя сама пыталась его остановить, на самом деле вовсе не желая его останавливать. Джастин медленно отстранился, определившись со своей дальнейшей тактикой поведения. В сложившейся ситуации, решать, что бы то ни было, должен был не он. Она сама должна была захотеть этого.

— Ты права, — сказал он, выпуская ее ладонь из своей руки.

Каролина растерянно смотрела на него, пытаясь восстановить сбитое дыхание. На секунду ей показалось, что она ругает себя за то, что остановила его.

— Твой бывший наверняка гадает, куда ты делась, — улыбнулся он. — Пойдем? — кивнул он головой в сторону двери.

— Куда? — недоуменно спросила Кэри.

— Покажем ему, что у тебя все отлично, — снова улыбнулся он.

Она замялась.