Сельская учительница
Шрифт:
— Разумеется, Валентина Петровна, за вами остается право отказаться, — продолжал Быстров. — Мы понимаем — не каждому дано быть спортивным бойцом…
— Я согласна, — неожиданно для самой себя ответила Валентина. Конечно, сперва надо было бы подумать: педагогично ли это — мчаться наперегонки с ученицами? Но ее уже начинал обуревать совсем не учительский азарт, и она оценивающе приглядывалась к трем девушкам, решив, что главной соперницей будет самолюбивая и гордая Аня Пегова.
Согласие учительницы принять участие в гонке сразу внесло
— Условия состязания такие: доехать до Пронькиного дуба, сорвать ветку и обратно. Установлены призы победительницам. За первое место — плитка шоколада, за второе — коробка леденцов. А лица, занявшие третье и четвертое места, получают в свое распоряжение тыквы и по улице везут их в школьный крольчатник. Избрана компетентная судейская коллегия.
«Ну и выдумщики», — без осуждения подумала Валентина.
— Вот ваш велосипед, Валентина Петровна. Итак, на старт. Пошел! — скомандовал главный судья Федор Быстров.
Аня Пегова сразу вырвалась вперед, за ней мчалась Люся Иващенко, старалась не отставать толстушка Вера Побежимова, а Валентина Петровна, замыкавшая колонну гонщиц, в мыслях упрекала девчат, которые зря теряли силы, нерасчетливо соревнуясь друг с дружкой в самом начале дистанции. Ей вспомнились советы дяди Гриши, наставления институтских тренеров и подумалось о том, что надо будет поговорить с девчатами, объяснить им кое-какие азы велоспорта.
Она приглядывалась к дороге, что петляла меж холмами, заросшими кустарником, думала об обратном пути, отмечая про себя, где и как ехать, думала еще и о том, что по этому неровному проселку приезжает к ней Игорь из Шафраново… Пока приезжает, а ведь скоро занесет, заметет дороженьку — на грузовике не проедешь.
— Наверное, Митя, плохо ты смазал свой велосипед. Смотри, Валентина Петровна даже от Побежимихи отстала, — посмеивался Федор Быстров.
Пока гонщицы были в пути, «болельщики» успели съездить в магазин за шоколадом и леденцами, принести в мешке две тыквы.
— Сейчас я разрисую призы! — ликовал Быстров. — Принеси-ка мне, Турков, две палки и дай свой нож. — И он стал вырезать на тыквах глаза, рот, нос, потом насадил их на палки, восхищаясь: — Красиво получилось! Настоящие клоуны! Вот с этой штучкой Валентина Петровна и поедет по селу. Смеху будет!
— Глупо, — процедил Вершинин и взорвался: — Не дам смеяться над учительницей, выброшу в речку и тыквы, и тебя вместе с ними!
— Так ведь, Митя, чудак ты стоеросовый, все было чинно и благородно. Валентина Петровна могла отказаться, но она приняла условия. О чем же спорить? Пусть победит сильнейший, как говорят олимпийцы!
— Возвращаются! — крикнула Женя Кучумова.
Федор Быстров глянул на часы.
— Что-то рановато, тебе показалось Женя…
— Смотрите: Валентина Петровна… А других и не видно за поворотом, — удивленно прошептала та.
Быстров протер глаза, сдвинул кепку на затылок и ошарашенно смотрел на учительницу.
— Ну
Затормозив перед мостом, Валентина соскочила с велосипеда — раскрасневшаяся, довольная, в руках у нее дубовая веточка с еще зеленой листвой и обоймой желтоватых желудей.
— Арбитр, объяви во весь голос имя победительницы и вручи приз! — радостно потребовал Дмитрий.
— Пусть все подъедут, — промямлил Быстров, держа на палке самую размалеванную тыкву и не зная, что с ней делать, потому что самое главное, ради чего была затеяна гонка, сорвалось.
— Идет упорнейшая борьба за второе и третье места! — оживленно говорил Дмитрий Вершинин, подражая голосу известного спортивного комментатора. — Впереди экс-чемпионка Аня Пегова… Остались последние метры…
На этих последних метрах Люся Иващенко обогнала подругу. Не затормозив, она перемахнула по мосту на тот берег и помчалась в село. Аня Пегова тоже не остановилась, прошмыгнула мимо.
— Чемпионки, тыквы забыли! — смеясь, кричал им вслед Вершинин. Он взял лежавший на газете обвязанный красной ленточкой главный приз — плитку шоколада и подошел к учительнице. — Возьмите, Валентина Петровна, вы заслужили.
— Нет, нет, отдайте девчатам, — отказалась она.
Последней подъехала Вера Побежимова с дубовой веточкой. Она все выполнила, как надо, и тихо сказала Быстрову:
— Давай тыкву, отвезу в крольчатник…
— Зачем придумали такое страшилище, зачем смеяться над девчатами, — упрекнула Валентина, кивая на разрисованные тыквы.
— Не над девчатами, над вами хотели посмеяться, — сказал Дмитрий Вершинин и, вскочив на велосипед, поехал в село.
Смущенные и поникшие десятиклассники стали разъезжаться. Сутулясь, поплелся вдоль берега Турков.
Валентина осталась на мосту одна.
«Они хотели посмеяться надо мной? Зачем? Зачем же? А мне казалось, что все закончится по-другому — поедем за рябиной, поговорим, посмеемся, пошутим… Вот и пошутили… Не нужно было состязаться с девчатами… А может быть, съездить к Игорю и рассказать ему? Нет, уже поздно, надо идти проверять тетради», — раздумывала она, глядя на зябко блестевшую реку. Среди листьев, что плыли по воде, неуклюже барахтались выброшенные Быстровым размалеванные тыквы и уплывали все дальше и дальше…
На следующий день Валентина увидела Аню Пегову в школьной библиотеке.
— Почему не на уроке? — строго спросила она.
Захлопнув книгу, девушка встала.
— Серафима Владимировна не пустила.
— Как не пустила?
— Пока, говорит, не извинишься передо мной в присутствии всего класса, на урок не пущу. А за что извиняться? — В чуть раскосых глазах ученицы сверкнули гневные искорки. — Я не виновата и извиняться не буду. Лучше из школы уйду.
— Вы, Аня, говорите глупости.