Семь братьев для Белоснежки
Шрифт:
Проснувшись во второй раз уже утром, она и думать забыла о Белом озере из сна — у нее были проблемы гораздо важнее.
Натянув одеяло до самых глаз, Алена моргала и пялилась в потолок, спрашивая себя: как ей теперь быть?
Во-первых, она боялась увидеть Егора. Может быть, ей вчера все показалось? Невозможно, чтобы она и вправду в него влюбилась. Она ведь не рехнулась, чтобы сделать такую глупость? Наверняка она решила так под влиянием момента. Алена вчера чувствовала себя растерянной, немного одинокой, когда осознала, что папа уже не может принадлежать только ей, что теперь
А во-вторых… Была еще Аглая. Сейчас Алена не чувствовала ее присутствия. Не только в своей комнате — Аглаи не было в доме. Она снова куда-то пропала, как это уже случалось прежде. Почему-то это обстоятельство после угроз призрака дома Каффа, Алену только сильнее обеспокоило. Куда отлучается Аглая? Что это означает?
С такими мыслями Алена спустилась к завтраку. Войдя в столовую, она изо всех сил старалась не смотреть в ту сторону, где сидел Егор. Краем глаза она видела карамельные волосы, но усилием воли заставила себя сосредоточиться на еде.
На тарелке — картофельная запеканка с грибами.
«Не смотри».
На блюдце рядом — кусочек рулета с абрикосовым вареньем.
«Говорю, не смотри».
В стакане — крепкий черный чай с ароматом бергамота.
«Не смотри… Да ну что же это такое!»
Алена посмотрела. Украдкой. Ее взгляд скользнул по закатанным до локтей рукавам оливковой рубашки, по галстуку, остановился на лице… Глаза цвета предгрозового неба вдруг глянули в ее сторону, задержались на ней лишь на пару секунд, но этого хватило, чтобы у Алены началась тахикардия, удушье и случилось еще какое-то «Ба-а-ам!» в голове.
Она быстро опустила глаза в тарелку.
«Приплыли», — подумала она.
— Алена, ты хорошо себя чувствуешь? — донесся до ее ушей встревоженный голос Альмы. — Ты совсем ничего не ешь.
Алена вдруг осознала, что сидит с опущенной головой, пялится в тарелку и до сих пор даже не притронулась к еде.
— А-а-а, — промычала она, — да… все нормально… я задумалась.
Она вдруг заметила устремленный на нее и полный дружеского сочувствия взгляд Влада. Вздохнула. Ну понятно — он думает, что она переживает из-за папы и Альмы. Алена постаралась естественно ему улыбнуться и насильно засунула в рот кусок запеканки. Делая вид, что наслаждается едой, пожевала и проглотила. Запихнула еще один. Ей вдруг стало любопытно: это вообще нормально — терять аппетит, когда влюбляешься? Она ведь никогда еще не влюблялась за свои семнадцать лет. Или все-таки ненормально? Тогда есть шанс, что это все-таки не влюбленность, а… ошибка.
****
«Это ошибка, — убеждала себя Алена. — Это временно. Это пройдет. Надо только подождать. Не хочу я в него влюбляться. Только не в него — он же меня терпеть не может, хоть и посочувствовал вчера в кои-то веки. Кажется. И не смотри же ты на него!»
Но Алена опять посмотрела. Почему-то остановила взгляд на руках Егора: одна лежала
«А у него красивые руки, — мечтательно пронеслась мысль в голове Алены, и девушка от отчаянья едва не уронила лицо в тарелку; по крайней мере ей очень хотелось сделать именно это. — С каких пор, черт возьми, я думаю, что Егор красивый?»
Собственно, она и до этого замечала, что привлекательностью он не обделен, но то же самое можно было сказать обо всех ее сводных братьях. Буквально. Алена видела это с самого начала, но относилась ровно. Так почему она теперь вздыхает, глядя на его руки? Он же совсем не изменился!
Егор ушел из столовой раньше нее — в этот раз Алена удержалась и провожать его взглядом не стала.
В школе Алена никак не могла сосредоточиться на уроках. Дважды ее вызывали, дважды она отвечала невпопад, роняла то мелок, то ручку, то конспект. Одна учительница посоветовал ей быть внимательнее на занятиях, а не витать в облаках, другая с тревогой поинтересовалась, не надо ли ей в медпункт. Даже златовласка косился на нее с подозрением, как будто думал про себя: «С ней вообще все нормально, а?»
«Нет, — думала Алена, выходя в этот день из школы, — со мной не все нормально. Со мной все ненормально. И, кажется, медпункт мне не поможет».
Алена — как это часто бывало в последнее время — нарочно пропустила автобус, на котором уехал Женя. Видела, что автобус стоит на остановке, могла успеть, если бы побежала, но не стала. Златовласку она вообще старалась избегать, а сейчас его компания ей тем более была не нужна.
Следующий автобус пришлось ждать минут двадцать. В принципе до поворота к особняку была лишь остановка езды, но очень большая остановка, так что пешком идти дольше. К тому же вдоль трассы.
Когда автобус остановился на развилке, Алена сошла со ступеньки и устремилась к асфальтированной дороге, ведущей сквозь лес к дому Каффа. Дорогу эту Алена не любила — ей все время казалось, что две стены вековых деревьев словно надвигаются на нее по обеим сторонам и вот-вот сойдутся друг с другом, расплющив ее маленькую фигурку, словно насекомое. Но так как ходить здесь приходилось каждый будний день, и обычно по два раза на день, то Алена в какой-то степени привыкла — просто научилась игнорировать свой страх перед этими исполинами.
От трассы до дома Алена обычно шла минут двадцать. Если очень быстрым шагом, можно было и за пятнадцать дойти, но сегодня она не торопилась. Чтобы не думать о Егоре, Алена думала об Аглае. К примеру, спрашивала себя, почувствует ли сейчас присутствие призрака, придя домой. Ведь, где бы Аглая не исчезала и как долго не отсутствовала, рано или поздно она вернется и появится перед Аленой. Разумеется, ей хотелось знать, что означали угрозы Аглаи. Что она собирается делать? Наказать Алену? Но каким образом? Алена ведь уже множество раз объясняла этой самодурке, что все ее попытки напугать ничего не надут. В конце концов, что может ей сделать бестелесное привидение? В том-то и дело — только пугать и может.