Семь дней Мартина
Шрифт:
— Но я… зато я всем скажу, какие у вас хорошие заклинания!
Перспектива быть прорекламиуемым на весь белый свет в краю, где колдунов используют в качестве повода разжечь большой костер — не самая удачная идея.
— Слушай, парень, — Сабарак оперся о стену вытянутой рукой, — а ты построй мне новый дом за свои деньги, и я всему свету объявлю, что твои постройки самые-самые роскошные в мире. У тебя отбоя не будет от заказчиков.
— Но это же тяжелый физический труд, а не…
— Хорошо, — кивнул маг. — Если, по-твоему, создавать новые заклинания проще простого, то какого лешего ты ко
Правич опешил: эти колдуны бывают настолько невыносимы, что слов нет. На их месте любой другой был бы рад, что их заклинаниями пользуются, а этот еще чего-то возмущается. Но выхода не было: колдунов в городе настолько мало, что раз — и обчелся. Сабарак — единственный, потому что остальных давно отловили и казнили, а у него хорошо развит инстинкт самосохранения. Придется уступить. А вообще-то он прав: чуть что пойдет не так, и от покупателя останутся одни воспоминания.
— Я… я не могу, у меня не осталось времени! — взмолился Правич, — Если вы мне не поможете, то меня убьют, и вам обломится будущая прибыль! Вы — моя единственная надежда, Сабарак! Я бы заплатил, но сейчас мне нечем! Пощадите бедного несчастного сироту, оставшегося без родителей!
— А каким боком отсутствие близких родственников влияет на финансовые возможности? — удивился колдун. — Наоборот, одинокие люди богаче остальных: тратят заработанное на себя и горя не знают.
— Вам легко говорить, а у меня каждый раз после получения очередного жалованья появляется куча жаждущих украсть кошелек.
— Борись с ними.
— А я и борюсь, — кивнул Правич, — мне уже трупы негде прятать! Помогите мне!
— Ты серьезно? — хихикнул колдун. — Не удивительно, что тебя преследуют. А вообще метод хороший, я и сам так делаю. Провожу на отбросах общества полевые испытания новых заклинаний. Пока никто не жаловался. Народ доволен, что грабителей все меньше и меньше, и мне подопытным платить не надо. Лепота!
— Прошу вас, смилуйтесь: я все-таки принес долг колдуна Эрбуса, хотя мог сбежать с деньгами и жить далеко отсюда в свое удовольствие!
— Это вряд ли, — заметил колдун, — но так и быть, я дам тебе заклинания. Краткосрочного действия. А когда вернешь долг, получишь долговременные. Иди за мной, заклинания хранятся в подвале.
— Когда они подействуют? — поинтересовался Правич. — У меня на самом деле мало времени. Каждая секунда на счету.
— А как только произнесешь, так сразу, — колдун провел Константина в подвал и закрыл за собой замаскированную под деревянную стену дверцу на мощный засов. — Рассказывай подробнее, кто за тобой и с чем бегает, чтобы я подобрал подходящее защитное заклинание.
— Владелица этой ступы Яга и человечки на больших суповых тарелках.
— Яга?! – ужаснулся Сабарак. — Вот черти полосатые, а я-то думал, что люди сами научились создавать ступы… Сочувствую тебе, парень: ты обокрал могущественную колдунью! Она теперь тебя живьем на лопату посадит и в печь сунет.
Правича ощутимо передернуло.
— В честь чего такая жестокость?
— А ты не знал? На вот, — колдун снял с полки и протянул ему толстую книгу «Народные злодеи: вымысел и реальность», — документальный бестселлер о потайном могущественном мире. Автор тридцать
— Но я случайно и не у Яги…
— Разумеется, случайно, — Сабарак открыл деревянный сейф, мечту Правича: обработанные колдовством дерево не гнило, было крепче железа, не рассыхалось и не горело. Теоретически, сокровища и разные секретные штучки могли храниться в таком сейфе вечно, и никто, кроме хозяина, не мог его открыть. Когда владелец умирал, хранимые в сейфе вещи сгорали, и после этого сейфом имел право пользоваться кто угодно: о старом владельце уже ничего не напоминало. — Специально подобный номер ты не провернешь.
— Скажите, Сабарак, а вы не продаете сейф?
— У тебя же денег нет.
— Я поменяю на ступу.
— В другой раз.
— Зря.
— Она же несчастье приносит, ты сам говорил, — колдун снова хихикнул, — или ты полагал, что после этого Яга погонится за мной, а про тебя забудет? Нет, приятель, сначала она тебя изведет.
Он зашебуршил стопками исписанных каллиграфическим почерком бумажек, отыскивая необходимые заклинания.
— Вот, держи, — колдун протянул Правичу два листка с коряво написанными буквами, — пока действует первое заклинание — тебя никто не отыщет с помощью волшебства, но если увидят своими глазами — от мордобоя не спасешься. Поэтому на волшебство надейся, но и сам не плошай. А второе заклинание спасет от стрел, ножей и прочего колющего и режущего оружия. Ненадолго. Десять попаданий — и на одиннадцатое ты становишься обычным смертным. Давай кошелек.
Константин засопротивлялся:
— Сначала расскажите, как ими пользоваться?
— Очень просто, — ответил колдун, посмотрев на него с изрядной толикой недоумения: таких простых вещей не знает. — Читаешь заклинания вслух, и все дела.
— А если не сработает?
— Тогда я дам тебе другое заклинание.
— А если и оно не сработает?
— Дам третье.
— А если… — не сдавался Правич.
— Пристрелю тебя, чтобы не мучился, и верну деньги, — сдался Сабарак. — Читай заклинание, хватит мне на нервы действовать!
Глаза мага яростно сверкнули, и Константин моментально вспомнил давешнего черного кота. Когда он теперь в себя соберется, в каком неведомом краю?
В дверь аптеки требовательно заколотили.
Правич вздрогнул, колдун перевел взгляд с него на закрытую дверцу.
— Похоже, это за тобой, — предположил он. — Выйдешь, или мне помочь?
— Вы выдадите властям такого хорошего покупателя, как я? — изумился Константин, — Я не сумею вернуть долг, будучи казненным или заточенным в тюрьму.
Колдун тяжело вздохнул, выбирая между прибылью и годами выстраиваемыми хорошими отношениями с местными властями.
— Я только заклинание дочитаю! — торопливо сказал Правич, сообразив, что при неблагоприятных обстоятельствах ответ Сабарака может оказаться положительным. — И немедленно покину этот дом!
— Поторопись, — приказал колдун, — я не хочу неприятностей с городской стражей: они ушлые ребята, просто так не уйдут. Будут стучаться до последнего, пока мертвого не разбудят. Я сейчас с ними поговорю, а ты…