Семь дней в постели демона
Шрифт:
— Нам вроде туда, — слегка дрожащим голосом говорит подруга, показывая рукой куда-то влево.
Вижу, что ей тоже страшно. Но она старается храбриться: держит спину ровно, решительно следует в указанном направлении, уверенно смотрит вперёд. А всё потому, что Тарантул (который, кстати, отказался ехать) сказал, что раз она боится, значит не достойна вступить в их благородные ряды. А Насте нельзя так говорить, у неё синдром отличницы. Если ей сказать, что она чего-то там не может, то она в бараний рог согнётся сама и прогнёт окружающих, но сделает.
— Раз туда, пойдём. Хочется быстрее вернуться в тёплую постель, — зеваю
Лучше бы до лета подождали с этим ритуалом. Но нет, посвящение же! Испытание силы духа! Только единственный день в году! Почему именно этот день? А фиг их разберёшь, этих оккультистов. Потому что.
— Ты несерьезно относишься ко всему, — осуждающе говорит подруга. — Не веришь в то, что Тарантульчик умеет с духами и демонами разговаривать. А я сама видела. Он на кладбище духа вызывал, а тот ему отвечал.
— Насть, да я верю, верю. — примирительно отвечаю я, пряча окоченевшие руки в карман пальто. — Просто мне холодно и на работу завтра рано вставать. А нам еще назад пилить минут сорок. Хочу побыстрее твой ритуал провести и покончить со всем этим.
— В таком деле любая спешка может стать роковой, — заявляет подруга. Закатываю глаза. Таких умных изречений она у своего Тарантула понабралась, теперь вставляет их, когда надо и, когда не надо. — Пришли.
Подсвечивает фонариком крыльцо одиноко стоящего здания в два этажа, что было когда-то современным административным корпусом. Сейчас же оно может похвастаться темными провалами окон с битыми стёклами, выщербленными ступеньками и отсутствием двери.
— Ну и почему именно здесь? — раздраженно спрашиваю подругу. — Мы штук пять подобных зданий прошли, пока досюда добрались.
— Тарантулу пришло видение, что моё посвящение должно пройти именно здесь. На втором этаже, в угловой комнате, заваленной книгами.
Еще сильнее закатить глаза я просто не в состоянии, потому добавляю еще тяжелый вздох, для большей драматичности.
— Еся, сразу бы сказала, что не хочешь ехать. Не надо делать такое лицо! — недовольно смотрит на меня Настя.
— А я не говорила? — уточняю я.
— Нет, ты сразу с радостью согласилась, — не моргнув глазом, отвечает подруга.
Качаю головой. Да я с такой же радостью в ледяную воду плюхнулась бы сейчас, как же! Как, вообще, я — адекватная, двадцатилетняя девушка, с серьезной профессией, согласилась на эту сомнительную авантюру? Похоже, я слишком долго общалась с Настей, подцепила от неё безумство и взбалмошность, по-другому не объяснить, почему я торчу ночью около заброшенного здания.
— Пойдём уже, врушка, искать твою угловую комнату,
Не могу на неё злиться.
Мы с детства росли вместе, у неё был очень строгий, суровый отец, запрещавший любые развлечения и проявления свободы. Он заставлял Настю всё своё время и силы посвящать учёбе, “правильным”, с его точки зрения, секциям, чтению классической литературы. А Настя — натура импульсивная, легко увлекающаяся. Я видела, как в школьные годы ей было невыносимо сложно усидеть на одном месте во время уроков, жить по строгому распорядку, установленному папой. Когда Насте исполнилось 17, отца не стало, и подруга будто с цепи сорвалась: возвращалась домой под утро, пропадая в разных местах — от ночных клубов, до кладбищ — с сомнительными компаниями, начала курить, увлекаться разными субкультурами, не стеснялась даже приводить домой парней. Она могла неожиданно сорваться
По лестнице, которую явно потрепали года запустения, ноги местных алкашей и любителей пощекотать себе нервы, поднимаемся на второй этаж, проходим до конца коридора и находим искомое.
— Вот! — радостно изрекает Настя. — Всё, прямо как в видении Тарантула! Угловая комната, на полу рассыпаны книги. А вот там, смотри, свободно, подойдёт для ритуала! — луч фонарика скользит по комнате, выхватывая облезлые стены, старые книжные шкафы и книги, покрытые плесенью, что валяются на полу.
— Ага, в видении, — бурчу я, — твой Тарантул, небось, здесь не раз побывал, они сюда всех новичков отправляют.
Впрочем, моё бурчание подругу нисколько не смущает. Она просто делает вид, что не слышит, а я скептически наблюдаю, как она деловито вышагивает к противоположной стене.
— Ну, что дальше? — спрашиваю у неё.
— Пентаграмма. Я взяла красный мел. Лучше бы, конечно, краской, но Тарантульчик сказал, что мел тоже подойдёт.
— Пентаграмма, так пентаграмма, — вздыхаю я.
Ничего удивительного. Какой же ритуал по вызову демона без этой, широко известной, фигуры?
В четыре руки быстро рисуем красивую пятиконечную звезду, обводим её кругом.
— Теперь надо положить минералы. — с энтузиазмом говорит подруга, рассматривая наше творение. — Дай мне мою сумку, я там в углу бросила.
Нахожу сумку, поднимаю её.
— Ты что, пять килограмм камней с собой пёрла? Ну и тяжелая она у тебя! — передаю сумку в руки Насти.
— Там еще свечи. Жизнь она такая, сложная., — с философским видом рассуждает подруга, — Хочешь исполнения желания, надо демона в клетку запереть. А клетку можно только с помощью этих минералов сделать.
Смотрю на увесистые булыжники красного цвета в её руках, которые она раскладывает на вершинах звезды и по-прежнему недоумеваю: как я до такого докатилась? Почему позволила себя уговорить?
— Запомни, Есения: своя ноша не тянет, — изрекает Настя очередную умную мысль и подытоживает: — Готово. Осталось расставить свечи, и можно проводить ритуал.
— А мне что делать? — спрашиваю её, складывая руки на груди.
— Отойди и не мешай! Вон там постой, — указывает подруга на место, метрах в двух от неё.
Сама в это время расставляет свечи в одном ей известном порядке, и поджигает их. Усмехаюсь, но отхожу. Становится интересно, что она будет делать дальше.
Подруга закрывает глаза и начинает выполнять какие-то акробатические этюды: махи руками, ногами, приседания, ходьба на месте. Главное — не ржать. Мы так на физкультуре, классе в пятом, разминались. А оказывается, этими упражнениями, демона призвать можно. Вскидывает руки вверх, замирает и торжественным голосом начинает произносить, тщательно выговаривая, слова: