Семь фунтов брамсельного ветра
Шрифт:
— Вы мне кого-то напоминаете, Глеб Олегович, — с утонченной вежливостью сказал Илья. Я поняла: чтобы мне стало известно имя маленького («Гле-Гле» тут же мысленно окрестила я его). — Доцент Василюхин на кафедре психологии не ваш родственник?
— К сожалению, нет…
— Отчего же «к сожалению», — усмехнулся Илья. — Весьма вредный доцент…
— Вы позволите нам пройти? — осведомился высокий.
— ИванПетрович, если не позволим, вы ведь все равно пройдете. Вы все делаете без
— Позвольте… — Я шагнула мимо Гле-Гле. Он не позволил:
— Девочка, ты куда?
— С вашего позволения, в туалет. Или в клозет, если так понятнее…
— Это… обязательно?
— Представьте себе, да! Иногда у людей возникает такая потребность. Особенно при неожиданных визитах… — Меня уже «заносило». — Возможно, такого не бывает с сотрудниками охраны порядка, но с простыми смертными случается. Или вы боитесь, что я просочусь куда-то через канализацию, как некий Кристобаль Хунта, персонаж книги братьев Стругацких? Стругацие это известные писатели, такая профессия. А книга — это…
— Не надо, — невозмутимо отозвался Иван Петрович. — Мы знаем, кто Стругацкие и что такое книга… Глеб Олегович, не мешай Жене Мезенцевой.
— Благодарю! — Я нырнула за дверь. И сказала уже оттуда, щелкнув задвижкой: — Не надо стоять рядом и подслушивать. Я не стану беседовать через унитаз с сообщниками. Это умел только майор Пронин…
Кажется, они коротко посмеялись и, судя по шагам, отошли.
Тогда я схватила с полочки за полотенцем телефон.
Нажала кнопки.
— Да! — откликнулся веселый полузнакомый голос.
Я сказала сдавленно:
— Передайте, пожалуйста, Борису…
— Да-да! Я Борис…
— Они уже здесь!
Борис отозвался без всякого драматизма:
— Ну и прекрасненько. Это Женя?.. Женя, вы и Ильей постарайтесь подольше их там поразвлекать беседой. Минут пятнадцать хотя бы…
— Ладно.
— И вот еще… Если можешь, отопри незаметно входную дверь.
— Постараюсь.
— Ну, будь молодцом… — И запикало в пространстве.
И я поняла, что буду молодцом.
С постным лицом я пришла в большую комнату. Все посмотрели на меня, а потом Иван Петрович и Гле-Гле снова повернулись к Илье. Тогда я поймала его взгляд. Качнула часиками и трижды растопырила пятерню. Он опустил ресницы: понятно, мол. И продолжил разговор:
— Я все же не понимаю, господа. Вы, по сути дела, вторглись в чужое жилище. Ваши удостоверения не дают такого права. Нужен ордер…
— Не обязательно, — веско сообщил усатый Иван Петрович. — В некоторых случаях не нужен…
— И сейчас такой случай?
— Но Илья… Сергеевич! — тонко воскликнул Гле-Гле. — Мы же просто хотим побеседовать! Лучше ли будет, если вас
— Конечно, лучше! Во-первых, протокол это документ. Во-вторых я тут же потребую адвоката.
— У вас есть личный адвокат? — сказал невозмутимый Иван Петрович.
— Есть, — веско сообщил Илья.
— Но он совсем не нужен, — вмешался опять Гле-Гле. — И протокол тоже! Мы хотим, чтобы состоялся неофициальный, добрый разговор. Так сказать, по-человечески.
— Так сказать, этого недостаточно для разговора.
— Чего? — мигнул Гле-Гле.
— Вашего желания. Надо, чтобы и мы хотели этого. Я и сестра.
— А почему вы не хотите-то? — добродушно удивился Иван Петрович и опять стал похож на Тарапуньку. Сейчас скажет: «О це чудное дило, нэ маю понятия…»
— А почему мы должны хотеть? — спросил Илья.
— Да хотя бы из соображений общей пользы! — Иван Петрович оглянулся, нашел глазами стул и присел, поддернув на коленях отглаженные брюки. — Подполковник Будимов, был уверен, что вы окажете содействие, когда советовал обратиться к вам.
— Он все еще подполковник? Я думал, уже генерал…
— Не понимаю вашей иронии, молодой человек, — огорчился Иван Петрович. — Виктор Викторович, говорит, что был другом вашего отца.
— Да, он любит так говорить… Раньше в гости заходил, с букетами. Почему он сейчас-то сам не пришел?
— Занят, — быстро сказал Гле-Гле.
— Чем, если не секрет? — Илья умело тянул время.
— К сожалению, секрет, — сухо сказал Иван Петрович. — Служебный… А мы… может быть, коснемся наконец сути дела?
— Касайтесь, — наклонил голову Илья и поймал упавшие с носа очки. Посмеялся: какой, мол, я неловкий.
— Вы, видимо, догадываетесь… У вашего отца, капитана Мезенцева, остались кое-какие служебные материалы. Я подчеркиваю, служебные. Они представляют для нас некоторый интерес…
— Где же вы раньше-то были? — сказал Илья.
— Раньше это раньше. А теперь это теперь, — заметил Гле-Гле, который тоже присел без приглашения. В кресло у компьютера.
— Очень верное и глубокомысленное суждение, — согласился Илья. — Такие любит делать ваш однофамилец доцент Василюхин. — На этой почве у него случаются разногласия со студентами…
— Но у нас разногласий, я надеюсь, не будет, — опять вступил в разговор Иван Петрович. — Нам нужны две вещи…
— Даже две?
— Да. Во-первых, чтобы вы стерли все с вашего компьютера. Во-вторых, чтобы вернули дискету.
— Что значит «вернули»! — слегка нарочито возмутился брат. — Она изначально принадлежала отцу. А сейчас нам — по праву наследства!
Иван Петрович пообещал официальным тоном:
— Сама дискета, если она дорога вам, будет возвращена, мы только перепишем с нее тексты.