Семь минут
Шрифт:
Девушка торопливо скрылась за углом, а он принялся ждать, такой усталый, что не было сил даже закурить трубку.
Не прошло и пяти минут, как вернулась запыхавшаяся мисс Эвис Джефферсон.
— Мой знакомый еще не положил трубку. Я не уверена, что его ответ устроит вас.
— Что он вам ответил?
— Он проверил по документам и сказал, что заказ на цветы для Кэти Салливан поступает из цветочного магазина с Капитолийского холма в Вашингтоне, округ Колумбия. Вы же не это хотели узнать?
—
— Я так и подумала и только задала ему этот вопрос, но он не знает. Вы такой добрый и щедрый, что я попросила его позвонить в Вашингтон, в этот цветочный магазин, прикинуться хозяином и спросить, кто оплачивает счет, а вы оставите деньги за разговор. Хотите, чтобы он попробовал?
Барретт быстро достал десятидолларовую бумажку и положил на ладонь мисс Джефферсон.
— Пусть ваш друг позвонит в Вашингтон.
— На это может уйти десять-пятнадцать минут.
— Я подожду здесь.
Она опять ушла, а он снова принялся ждать, стараясь ни о чем не думать.
Не прошло и десяти минут, как вернулась радостная мисс Джефферсон.
— Он узнал, мистер Барретт. У меня очень сообразительный друг. Он притворился владельцем магазина, что-то наплел, и ему сказали, кто оплачивает счета. Вот, я записала.
Девушка протянула клочок бумажки.
«Мисс Ксавьер, Сенат Соединенных Штатов, Старое здание, Вашингтон, округ Колумбия. Для того, чтобы позвонить, нужно набрать код Капитолия 180, потом номер 224–3121 и попросить соединить с мисс Ксавьер по номеру 4989».
Барретт сложил бумажку и спрятал в карман.
— Мисс Джефферсон, можно поцеловать вас за это?
— Ни в коем случае.
— Тогда где здесь можно найти такси?
Через двадцать минут он уже был в своем номере в отеле «Восточный посланник» и набирал номер телефонистки Капитолия.
Майк Барретт сейчас знал все, что могла сказать Касси Макгро. Она успела только начать, но потом добавила: «Сегодня у меня день рождения?» и этим сказала все остальное.
Майк попросил телефонистку соединить его с мисс Ксавьер в Старом здании и дал номер — 4989.
— Одну минуту, пожалуйста. Соединяю.
Послышались длинные гудки, но никто не снимал трубку.
Наконец телефонистка сказала:
— Извините, сэр, но мисс Ксавьер, наверное, ушла домой. В кабинете сенатора Бейнбриджа сейчас никого нет…
Значит, сенатор Бейнбридж!
— …но если это важно, я могу попробовать позвонить мисс Ксавьер или сенатору домой.
— Я хотел поговорить с самим сенатором по очень важному делу.
— Постарайтесь дозвониться до него. Как вас зовут?
Он быстро ответил деловым тоном:
— Скажите, что с ним хочет поговорить из Чикаго
— Майкл Барретт из Чикаго, друг мисс Касси Макгро. Хорошо. Если вы подождете, я постараюсь соединить вас.
В трубке наступила тишина, время от времени прерываемая треском и шумом. Барретт прижимал трубку к уху, моля Бога, чтобы последняя надежда не подвела его.
— Мистер Барретт?
— Я слушаю.
— Я дозвонилась до сенатора Бейнбриджа. Он сейчас поговорит с вами. Говорите, пожалуйста.
Послышалась тишина, потом на другом конце хриплый мужской голос произнес:
— Алло.
— Сенатор Бейнбридж? Это Майкл Барретт. Я адвокат, который защищает книгу Джадвея на лос-анджелесском процессе.
Последовало долгое молчание.
Когда сенатор вновь заговорил, из его голоса исчезла хрипота.
— Да, мистер Барретт, нам было интересно, сколько у вас уйдет времени… — осторожно ответил сенатор. — Мы с Джадвеем… ждали, когда вы найдете нас… Давно ждали.
Мисс Ксавьер оказалась маленькой спокойной женщиной лет тридцати с небольшим. Блестящие черные волосы, спадающие на плечи, и бронзовая кожа говорили, что ее предки были индейцами. Она ждала у лифта в Капитолии.
Когда шофер сенатора отправился назад к машине, она сказала:
— Сенатор Бейнбридж еще точно не знал, где примет вас: в своем кабинете в Старом здании Сената или здесь. У него две важные встречи, поэтому я отведу вас в его кабинет, где он сможет уделить вам двадцать минут.
— Спасибо, — поблагодарил Майк Барретт.
— Мы поедем по подземной железной дороге.
— После вас, мисс Ксавьер.
Она вошла в кабину, и Барретт последовал за ней.
Вспомнив краткий разговор с сенатором Бейнбриджем вчера вечером, Майк понял, что ничего не узнал, кроме того, что без четверти одиннадцать в отель «Мэйфлауэр» за ним заедет шофер. Но того, что он узнал до звонка в Вашингтон, было достаточно. Подозрения и сомнения, зародившиеся после допущенной доктором Хайремом Эверхартом ошибки в датах и после рассказа Шона О'Фланагана, росли как снежный ком и наконец подтвердились.
Темнота сменилась слепящим светом.
Дж Дж Джадвей был жив.
После разговора с сенатором он позвонил в Лос-Анджелес и сообщил ошеломляющие новости Зелкину, Кимуре и Сэнфорду, которые сначала потеряли дар речи, а потом внезапно преисполнились энтузиазма и восторга.
— Черт, черт, черт! — нараспев произнес Зелкин. — Ты провернул операцию под кодовым названием «Лазарь». Ты воскликнул: «Джадвей! Иди вон!» и воскресил мертвого. Майк, ты оживил Джадвея!
И они втроем, как сумасшедшие, проревели: