Семь минут
Шрифт:
В сводчатом дверном проеме возникла фигура дворецкого.
— Это вас, мистер Дункан.
— Видите? Я же вам говорил! — воскликнул Элмо.
— С вами хочет поговорить шеф полиции Паттерсон, мистер Дункан, — добавил дворецкий.
— Это хуже, — застонал прокурор. — Значит, что-то стряслось.
— Можно не ходить в бильярдную, Элмо, и поговорить отсюда. Если конечно, разговор не секретный. Здесь установлен «спикерфон» — это микрофон и громкоговоритель, чтобы можно было разговаривать прямо из гостиной. — Йеркс показал на два маленьких зеленых ящичка с дырочками над микрофоном и усилителем, стоявшие на столе между
— Да какие там секреты. Включайте, Лютер.
Йеркс наклонился и нажал кнопку на микрофоне.
Дункан кивком поблагодарил и сказал в микрофон:
— Привет, Тим. Это Элмо. Что стряслось?
— Очень не хотел вас беспокоить, Элмо, — раздался скрипучий голос шефа полиции. — Ничего необычного. Простое изнасилование на Догени в западном Голливуде. У жертвы пролом черепа, ее без сознания отвезли в больницу «Гора Синай». Самое обычное дело, если не считать того, что в нем замешана важная птица. Когда мне доложили, я подумал, что, может, вам будет интересно.
— Какая важная птица, Тим?
— Парню двадцать один год, и он во всем признался. Это сын… Фрэнка Гриффита.
— Владельца рекламного агентства? — уточнил Дункан.
— Его самого.
Лютер Йеркс вскочил на ноги и замахал рукой.
— Элмо, спросите, не ошибся ли он? «Рекламная компания Гриффита» часто выполняет мои заказы. Может, это другой…
Дункан повернулся к микрофону.
— Это был мистер Йеркс, Тим. Вы слышали, что он спросил?
— Слышал, — затрещало в микрофоне. — Да, это сын Фрэнка Гриффита.
— Не могу поверить своим ушам, — заявил Йеркс. — Знаете, кто такой Фрэнк Гриффит? Он в одной команде с Бентоном и Боулзом, Янгом и Рубикамом, Дойлем Дейном Бернбахом. Едва ли не лучшая в мире репутация… Был олимпийским чемпионом… в десятиборье… много лет назад. Сегодня он один из самых уважаемых людей в городе. Как мог его сын… Невозможно, чтобы это был его сын!
Дункан нагнулся к микрофону.
— Слышали, Тим? Вы уверены, что это сын Гриффита?
— Мои ребята задержали парня, когда он возвращался домой. Фрэнк Гриффит был дома, и он вызывал своего адвоката, Ральфа Полка. И, как я уже сказал, парень признался в изнасиловании.
Дункан посмотрел на Йеркса, потом — на громкоговоритель.
— Признался? Отлично… Что еще известно?
— Жертве, мисс Мур, восемнадцать лет. Она живет вместе с одной девушкой. Та вернулась домой и нашла мисс Мур на полу. Она пришла в сознание буквально на несколько секунд и успела сказать, что ее изнасиловали. Подруга позвонила в полицию. Джерри, так зовут парня, оставил около жертвы брелок с ключами, на котором выгравировано его имя. Он утверждает, что был один. Мы нашли у него нож, так что это, наверное, правда. Врачи подтвердили, что мисс Мур была изнасилована. После ареста в машине Джерри Гриффита нашли окурок со следами губной помады, который лаборатория проверит утром, и… дайте-ка взглянуть… да, четыре книги в багажнике. Три учебника, а четвертая лежала под запасным колесом. Хотите — верьте, хотите — нет, но это та самая неприличная книга, из-за которой мы утром арестовали владельца книжного магазина в Оуквуде. Как же она называется, черт побери? Да, «Семь минут». Она была там…
— Тим, вы хотите сказать, что нашли эту книгу в машине парня?
— Угу. Он спрятал ее под запасное колесо. Я подумал…
Йеркс подскочил к окружному прокурору и схватил его
— Элмо, попрощайтесь с ним. Скажите, что позвоните позже, — шепотом потребовал он. — Я хочу отключить эту чертову машину.
Дункан покорно сказал:
— Все ясно, Тим. Спасибо, что позвонили. Я перезвоню позже. Большое спасибо.
Он сбросил руку Йеркса и нажал кнопку «выкл.». Йеркс был похож на больного пляской святого Витта. Он схватил Блэйра и Андервуда под руки и взволнованно уставился на Дункана.
— Элмо, Элмо, неужели вы не понимаете?
— Кажется, понимаю. Книга… парень… но я не уверен, что мы сумеем…
— А я уверен! Совершенно уверен! — закричал Йеркс. — Сын Гриффита не насиловал девчонку и не наносил ей серьезных телесных повреждений. Он не виноват. Знаете, кто виноват? Эти мерзкие и отвратительные «Семь минут». Они — ваш настоящий преступник. Они заставили хорошего юношу из приличной семьи изнасиловать девушку. Вот вам несомненное доказательство того, что порнография сводит юнцов с ума, гонит на улицы, превращает их в зверей и толкает на самые ужасные преступления. Во всем виновата эта ужасная книга, Элмо. Она истинный насильник!
Андервуд и Блэйр кивали как загипнотизированные. Неожиданно Дункан поймал себя на том, что тоже с жаром кивает головой.
— Господи, Лютер! Вы правы, совершенно правы! — пробормотал окружной прокурор. — По-моему, можно…
Йеркс снял очки, явив миру маленькие глазки, горящие фанатичным огнем.
— Элмо, — ровным голосом сказал он. — Ваш сегодняшний утренний арест — уже не дело о простой краже драгоценностей. Знаете, что это? То самое непоправимое убийство, которое поднимет на ноги миллионы людей не только в нашем штате, но и по всей стране. Элмо, забудьте о сне и осторожности. Поезжайте как можно быстрее к Фрэнку Гриффиту и возьмите дело в свои руки. Наконец-то нам повезло. Это верняк, причем самый лучший, какой можно найти. Не упустите его. Переломайте воспитателям насильников все косточки по очереди и оградите общество от тошнотворных книг, которые ведут к насилию. Если вы сделаете это, то станете сенатором Элмо Дунканом!
2
Майку снилось, что он на борту своей белоснежной яхты в Канне и купается в лучах ослепительного средиземноморского солнца. Неожиданный взрыв разрушил грезы, рассеял их и швырнул его обратно на двуспальную кровать в Лос-Анджелесе.
Майк лежал с закрытыми глазами и все еще слышал отзвуки взрыва, которые постепенно становились все тише и тише.
Когда голова немного прояснилась, звук стал более отчетливым, и Майк понял, что это звонит телефон.
Майк Барретт открыл глаза, повернул голову и увидел, что уже семь часов утра. Он приподнялся на локте и снял трубку, лишь бы этот проклятый телефон поскорее замолчал. Майк поднес трубку к уху и подумал: ну, если кто номером ошибся, так бы и убил!
Нет, номер набрали правильный.
— Мистер Майк Барретт? — поинтересовался далекий женский голос, явно принадлежавший секретарше.
— Да, — ответил он с хрипотцой, которая обычно исчезала только после завтрака.
— Мистер Филипп Сэнфорд из Нью-Йорка. Одну секунду пожалуйста.
Прижимая трубку к уху, Майк Барретт отбросил одеяло сел на кровати и свесил ноги на пол.
— Майк, извини, что разбудил, — послышался взволнованный голос Сэнфорда. — Я больше не мог терпеть.