Семь невест. Кицунэ в подарок
Шрифт:
Но Шин лишь покачал головой.
— Я не могу переместить тебя, если у тебя здесь есть незаконченные дела… Это великий риск. Так что или поцелуй — или…
— Ладно. — выдохнула я. — Будем считать это вариантом прощания, надеюсь, что навсегда.
Мужчина подошел ко мне, на миг, оказавшись вместе со мной в центре круга.
— Возвращай долг, Фрося.
Я потянулась было к Шину, но тот лишь покачал головой.
— Не так…
Он что-то шепнул, и мир вдруг вокруг нас погас. Нет, то есть, он был, конечно же, но какой-то другой, волшебный. Мы словно
— Я хочу сказать тебе, Фрося… Перед тем, как отпущу… Что ты — самое великое чудо, которое я когда-либо видел… — прошептал он, притягивая меня к себе. — Ты — удивительная. Другая… В тебе нет изящности, а где-то нет хитрости, которая присуща всем лисам, и в том числе мне… Но в тебе есть кое-что другое… Более ценное…
— Что же? — все же спросила я.
— Чистота.
Кицунэ выдохнул это слово мне в губы, завладевая ими, сминая и лаская. Он целовал меня, словно пил мою душу, но мне нравилось это. И если честно, то в глубине души у меня была лишь горечь. Какая-то часть меня желала нам с Шином счастья. Но, видимо, мне как всегда не повезло, и Иошинори, сам того не понимая, все испортил.
Он ведь нравился мне… Я даже приревновала его к Ксюше… Но я слишком хорошо понимала, что мне не вписаться в его переполненную романтикой жизнь. Он устанет от меня, бросит, и уйдет к какой-нибудь Изуми… Или в куклу превратит, как он уже попытался сделать…
— Не плачь…
— Поцеловал? — крикнула я, отстраняясь и заканчивая тем самым волшебство, царившее вокруг. — Я готова к полету на Марс… Ну, то есть, домой.
— Ладно! — Иошинори зло огрызнулся. — Давай! Прощай, Фрося! Надеюсь, что ты сумеешь справиться со своим невезением и будешь счастлива со своим монтажником-плотником-слесарем! Вы с ним — идеальная пара!
Яркая вспышка ослепила глаза, а в следующий миг я уже стояла дома.
Глава 17
***
Потекли дни… Полные безрадостной реальности. Как оказалось, никто из девчонок еще в наш мир не возвращался, да и они не собирались, наверное. Родственники их на контакт практически не шли, и я поняла, что это дохлый номер, пытаться у них что-либо узнать. Ведь в дело вмешалась магия.
Мое невезение, разумеется, не закончилось на мелких неурядицах. Как оказалось, те пару дней, что я провела с кицунэ, тут обернулись месяцем. И если о моих родных Дух Нового Года позаботился — они упрямо считали, что я была за границей в отпуске, то вот по поводу работы — даже не вспомнил. Так что меня уволили.
— Фрося! Как же так? А? Мы все волновались! — Ванька Орефьев кинулся ко мне. — Оказывается, ты уехала в отпуск и ничего нам не сказала!
— Угу…
Если честно, то на Ваньку даже смотреть не хотелось. Сейчас, после знакомства с идеальным наглым лисом, мне в нем виделись только изъяны. Каска строительная — грязная, ногти обломанные, и этот дурацкий строительный комбинезон…
— Фрося, я вот, что решил! —
— Чего? — выдохнула я, не понимая решения мужчины.
— Я без тебя не смогу, правда! Мы ведь созданы друг для друга! Если честно, то я даже думал, что мы сможем когда-нибудь пожениться, Фрося! У нас будет прекрасная семья… Только представь! Настоящие работяги! И мама, и отец… А дети наши какие будут! Полочки прибивать начнут, едва памперсы снимут!
— Угу… Лучше сразу в памперсах. Чего зря время терять… — уныло отозвалась я, уже не видя перед собой никаких перспектив.
В мыслях был только проклятый кицунэ. Его идеальность, его насмешливость, вечная романтика… Я будто бы побывала в сказке, и сама же из нее сбежала… Глупая…
— Ну я пошел! Будем потом вместе работу искать! Что бы это… И только смерть разлучит нас! Да?
— Угу…
— Не грусти, Фрося! Вместе мы со всем справимся! — пообещал Ванька, а я совсем раскисла.
Легко сказать “Не грусти”, когда мне просто хочется выть.
***
— Тебе налить еще саке? — Иошинори, который не пил уже лет так тысячу, сейчас опустошал лучшие свои запасы рисового вина.
Его партнершей в этом деле была богиня — пчела, которая цедила напиток из маленького фарфорового наперсточка и сейчас, когда кицунэ вновь наполнил сей импровизированный бокал, балансировала на его крае и норовила просто там утонуть.
— Ны-нет… Мне пыжалуй хыватит…Ик! — сообщила богиня, а Шин горестно влил в себя остатки спиртного прямо из бутылки.
— Я — идиот… Столько лет прожил, а одну единственную девушку удержать не смог. — печально сказал он. — Даже опьянеть не могу! Неудачник…
— Зыначит вы с ней точно пы-пара! — выдала пчела и все же свалилась в пруд-наперсток.
Иошинори ловко подцепил ее пальцами и пересадил на перила летней веранды, где и придавался пьянству и отчаянию.
— Почему?! — вздохнул он. — Почему она осталась ко мне равнодушна?!
— П-пытому что вы знакомы с ней три или четыре дня… И если ты, со своим тысячелетним опытом, сразу понял, кто она для тебя, но ды-девочка должна была со всем разобраться…
— Угу. Ей нужно было домой! Иначе — смерть от твоего же проклятия… — печально вздохнул Шин.
— Так. ик…иди за ней… — заплетающимся языком ответила пчела.
— А здесь, что? Духи слетятся во время моего отсутствия! Тут все превратится в сущий ад… Если не будет меня, то…
— А ты о себе подумал?
— Мм?
— Тебе оно надо вообще все твое идеальное? Разве Фрося не доказала тебе, что счастье в этом… как его… и в ди…в ды… в дисбалансе тоже? Ведь главное в жизни — это сама жизнь…
Иошинори приподнял бровь.
— Хочешь сказать, что мне нужно все бросить и идти за ней в ее мир?
— Ага…Ик!
— А этот ее…. в костюме?
— Шин! Вот только не надо мне говорить, что ты разуверился в себе, как в… Ик… мужчине! Не стена — ее комбинезончатый. Подвинется!
В глазах мужчины загорелся нехороший насмешливый огонек.