Семь Оттенков Зла
Шрифт:
Десять шиллингов были небольшой суммой для Кэтрин, но для Мириам и других жертв они имели куда большую ценность. Они составляли сто двадцать пенсов или полфунта.
Мириам сказала, что один фермер отказался платить. За два месяца ему сначала спалили амбар, потом зарезали скот и кур, а после убили уже и его самого. Так что костяная банда вполне была способна на жестокость, если сталкивалась с неповиновением.
Кэтрин была обязана послать этих скелетов к черту, которого они сами так часто поминали, и не допустить, чтобы Мириам Лэмб причинили вред.
Похоже, в этот раз она справилась.
Ее занимали эти намалеванные черепа и кости. Когда-то она читала нечто подобное в лондонской «Газетт», но это было очень давно, много лет назад, так что она уже не помнила подробности.
Кэтрин не верила, что костяная банда убралась насовсем. Рано или поздно они вернутся, но, возможно, не этой ночью. В конце концов, дорога здесь всего одна, остальное — густой лес, через который никому не пройти. Так что нет, ничего не закончилось, все только начиналось.
Кэтрин вернулась в хижину, где Мириам послушно ждала ее за столом.
— Я все слышала, — пробормотала женщина. — Думаете, они вернутся сегодня?
— Сегодня вряд ли, — ответила Кэтрин, опускаясь на свой стул. — И все же я побуду здесь еще некоторое время и подежурю, а вы ложитесь спать.
— Вам не было страшно?
— Каждую секунду, — призналась Кэтрин. — Но это часть моей работы.
— Бояться?
— Преодолевать страх. И вы вовсе не обязаны платить за то, что живете на этой земле. Разрушенная хижина никому не принадлежала. Вы со Стефаном восстановили ее, посадили фруктовый сад. Вы вкладываете в это место свои сердце и душу. Вы свободная женщина и имеете право жить свободно.
— Да, мэм… то есть, Кэтрин. Но ведь все это может исчезнуть в один миг, как ферма Джеспера Сэллоу.
— Я здесь для того, чтобы этого не произошло. И я намереваюсь выяснить все об этой преступной банде.
Мириам кивнула. На мгновение Кэтрин показалось, что ее глаза заблестели от слез, но Мириам тут же сморгнула их.
— Я перемешала карты. Сыграем еще партию, пока свет не погас?
— Конечно. Давайте… — Кэтрин осеклась. Слова о свете вдруг навели ее на воспоминания о старой статье в газете. Ну, конечно! Она даже ахнула. — Фосфор!
— Простите?
— Вот, что заставляет краску на их костюмах светиться, — пояснила Кэтрин. — Все эти черепа и кости. Думаю, что в краску добавили фосфор. — Она не стала вдаваться в подробности, но вспомнила, что фосфор был открыт немецким алхимиком, который работал над выпариванием человеческой мочи до солей. Как раз из-за этой причуды Кэтрин и запомнила ту статью. Алхимик верил, что загустевшую мочу удастся сконденсировать в золото [41] . Он придумал воскообразное белое вещество, которое светилось в темноте и ярко горело. Совсем недавно, в 1630 году (это было основным предметом той статьи) лондонский ученый по имени Роберт Бойл [42] воссоздал это вещество и начал продавать его для поджигания небольших деревянных палочек с серными наконечниками, которые еще не завоевали популярность, но могли найти широкое применение в далеком будущем.
41
История почти правдивая. Фосфор был открыт гамбургским алхимиком Хеннигом Брандом в 1669 году. Подобно другим алхимикам, Бранд пытался отыскать философский камень, а получил светящееся вещество. Бранд сфокусировался на опытах с человеческой мочой, так как полагал, что она, обладая золотистым цветом, может содержать золото или нечто нужное для его добычи. Первоначально его способ заключался в том, что сначала моча отстаивалась в течение нескольких дней, пока не начнёт испускать зловоние, а затем кипятилась до клейкого состояния. Нагревая эту пасту до высоких температур и доводя до появления пузырьков, он надеялся, что, сконденсировавшись, они будут содержать золото. После нескольких часов интенсивных кипячений получались крупицы белого воскоподобного вещества, которое очень ярко горело и к тому же мерцало в темноте. Бранд назвал это вещество phosphorus mirabilis (лат. «чудотворный носитель
42
Роберт Бойл (25 января 1627 года — 31 декабря 1691 года) — англо-ирландский натурфилософ, физик, химик и богослов. Продолжительное время изучал свойства фосфора. В 1680 году опытным путем сумел получить белый фосфор, который долгое время был известен как фосфор Бойла. Автор приписывает Роберту Бойлу те же достижения, но меняет год совершения открытия. Реальному Роберту Бойлу на момент создания фосфора было бы 3 года.
— Расскажите поподробнее о местных поселениях, — попросила Кэтрин, видя озадаченное лицо Мириам. Они уже затрагивали эту тему сегодня по верхам, однако осознание того, что в краске использовался фосфор Бойла, имевший довольно высокую стоимость, сильно меняло дело. — Начнем с Эденборо.
— Да особо нечего рассказывать. Несколько лет назад, еще до того, как мы со Стефаном сюда приехали, я слышала, что один человек из Эденборо застрелил индейца, который оказался сыном вождя. Индейцы пришли мстить, и бой был очень жестоким. В итоге большая часть хижин сгорела, погибло много людей. Мне кажется сейчас от Эденборо осталось одно название.
— Эта деревня находится в четырех или пяти милях к западу?
— Кажется, да.
— Хорошо. Продолжайте, пожалуйста. Что насчет Суйландта?
— Голландский городок. Большинство жителей — голландцы, и они вывешивают свои флаги на фасадах. Там всего несколько домов и небольшой магазин.
— И этот городок — где-то в пяти милях к северу?
— В пяти или шести, да… — Мириам поколебалась, и не без труда назвала ее имя, — Кэтрин.
— И Чемберленс-Кроссинг. Он в трех милях к востоку, верно?
— Примерно. Что ж, Чемберленс-Кроссинг — довольно большой город. Там проживает более ста человек. Есть две церкви и даже школа. Там строят новые дома. Ну, я бы назвала их домами, потому что они гораздо прочнее той хижины, что есть у меня. Я бы сказала, что тамошние дома… как бы их описать… они более…
— Добротные? — подсказала Кэтрин.
— Пожалуй, так.
— А в Чемберленс-Кроссинг есть представители закона?
— О, да. У них есть шериф.
— Хм, — задумалась Кэтрин. — А вы не рассказывали ему о своей ситуации?
— Рассказывала. И не я одна. Он говорил, что займется этим вопросом, но костяную банду тяжело поймать.
— Не тяжело, если плотно взяться за дело. И как зовут этого так называемого шерифа?
— Мистер Догетт. То есть… шериф Догетт. Эйбл Догетт, если мне не изменяет память.
— Ясно. Я полагаю, городок получил свое название в честь моста, который мы вчера пересекли?
Кэтрин прибыла сюда вместе с Мириам из Нью-Йорка. Она ехала верхом, а Мириам правила своей лошадью, которая тянула небольшую повозку. Они пересекли реку Помптон по открытому мосту, который выглядел недавно обновленным. После того, как его построили, речной перевозчик, каким бы трудолюбивым он ни был, оказался не у дел.
— Верно. И этот мост — божье дарование, — сказала Мириам. — Теперь мне и остальным, кто проживает на западном берегу Помптон-Ривер больше не придется платить лодочнику, чтобы добраться до магазина на востоке. Мистер Хатчесон, владелец магазина, знаете ли, покупает у меня сидр и другие товары. То есть, раньше покупал. Примерно два месяца назад он сказал, что последняя партия сидра была испорчена, хотя это неправда! Но я отвлеклась. Город раньше назывался Гринфилдс, пока сюда не приехал мистер Бартон Чемберлен. Думаю, прежнее название было дано городу в честь зеленых лугов и полей [43] . А после того, как построили мост, город переименовали.
43
Greenfields (Гринфилдс) — дословно в переводе с английского значит «зеленые поля».