Семь Оттенков Зла
Шрифт:
— Первая «карта замка», — объявил Меррик и выложил на стол восьмерку треф. Он подкорректировал счет в пользу обоих игроков, а затем приступил к раздаче.
Четверка червей, туз пик, двойка треф и шестерка пик — для Кэтрин. Чемберлену достались бубновый валет, пятерка пик, семерка треф и шестерка червей.
Одиннадцать очков у Кэтрин против шестнадцати у Чемберлена.
В следующей раздаче Кэтрин досталась двойка треф, а затем Безумная Королева, которая сменила масть «замка» на бубны. Меррик вернул бусинки на счетах на исходные позиции, и началась новая
Игра продолжалась. В следующей раздаче появилась еще одна Безумная Королева, чтобы сменить масть «замка» на трефы. Чемберлен ухмыльнулся, потому что у него было шестнадцать бубен против трех у Кэтрин.
После шести раздач в затянувшейся партии Чемберлен выкрикнул:
— Джинго!
Он использовал свой туз, чтобы помешать пятнадцати пикам Кэтрин обогнать его жалкие четыре, и мастью «замка» стали червы. Чемберлен одержал победу с двадцатью четырьмя червами против шести у Кэтрин.
— Одна есть! — воскликнул Чемберлен, когда Меррик снова перетасовал колоду. Он ухмыльнулся и вытер лоб носовым платком. — Чувствуете, как деньги уже уплывают из вашего кошелька?
Она ничего не сказала, но на самом деле она и вправду это чувствовала. Богатство ее было невелико, хотя она и могла позволить себе потерять сто двадцать фунтов… но с трудом. Возможно, ей придется продать Александра, чтобы свести концы с концами.
Мириам спрашивала ее во время подготовки:
— Почему вы рискуете своими деньгами?
Кэтрин ответила ей:
— Потому что вы наняли меня для решения проблемы. Единственный способ ее решить — такой. Правда в том, что вам и остальным придется переехать, и альтернативы нет. Я хочу помочь вам, и несправедливо будет не помочь остальным. Так что будем надеяться на лучшее и пожелаем, чтобы ваш переезд оплатил Чемберлен, а не я.
Но это была только часть правды.
Та часть правды, которую Кэтрин не озвучивала, состояла в том, что для нее это дело стало слишком личным. Оно задело ее собственные чувства и распалило жажду справедливости. День за днем находясь на ферме Мириам, наблюдая за ее ежедневной рутиной, Кэтрин познавала жизнь, которой прежде не видела. Она, разумеется, слышала о сельской романтике, но никогда не сталкивалась с ней на собственном опыте. А в ней оказалось столько красоты и спокойствия! Было невыносимо наблюдать, как кто-то пытается разрушить все это. По этим причинам победа над Чемберленом стала для нее делом чести, как если бы она старалась защитить от него не владения Мириам, а свои собственные.
Была и еще одна часть правды, которую Кэтрин поклялась унести с собой в могилу. Ей всей душой была противна позиция Чемберлена, которую можно было охарактеризовать как «все или ничего». Этот жирный боров, вытащивший себя из грязи, вообразил, что он лучше других, и позволял себе называть фермеров сбродом. Кэтрин чувствовала, как внутри нее рождается злое требование справедливости. Она очень — очень — хотела увидеть Чемберлена униженным. Доказать, что называть кого-то сбродом и перемалывать их в жерновах своего «стремления к прогрессу» — просто бесчеловечно.
Вот,
В следующей партии Кэтрин и Чемберлен поочередно опережали друг друга, то и дело выкрикивая: «Джинго!». Выкрик Чемберлена особенно разозлил Кэтрин, когда у нее уже было девятнадцать очков против его пяти. Но в конце концов с пиковой мастью на «замке» Чемберлен выиграл двадцать одно очко против двенадцати у Кэтрин.
— Вторая есть! — воскликнул Чемберлен, оскалившись через стол. Кэтрин до невозможности захотелось ударить его по обеим блестящим от пота щекам.
— Третья партия, — объявил Меррик и выложил новую карту «замка».
— Могу ли я кое-что сказать?
Меррик остановился.
Мириам поднялась со своего тюка сена и подошла к столу.
— Кэтрин, — сказала она, — могу я с вами поговорить? — Она жестом предложила Кэтрин следовать за ней в более укромное место в амбаре.
— Это еще что? — прогрохотал Чемберлен. — Я протестую против прерывания игры!
— Это не прервет мероприятие, — ответил Ларримор. — Тем более что речь идет об одном из важных…
— Ой, да заткнись ты! — фыркнул Чемберлен. — Ладно, черт с вами! Лили! Сходи домой и принеси мне стакан воды!
Лили вскочила и бросилась прочь, как будто ей на голову обрушился лесной пожар.
Не слушая остальных, Мириам серьезно посмотрела в глаза Кэтрин и сказала:
— Я знаю, что на кон поставлены ваши деньги… но, может, лучше я попробую?
— Я это начала, я же и должна закончить.
— Я понимаю. Но мне кажется, что мы так много раз играли в эту игру, что я наловчилась. А еще мне кажется, здесь требуется везение. Чуть больше, чем капелька. А я, как я уже говорила вам, самая удачливая женщина.
— Он опытный игрок.
— Да. Но вот, какова реальность: мне не нравится это говорить, но следующая партия наверняка станет последней. Да, деньги на кону ваши, это правда. Но все же позвольте мне попробовать.
Просьба Мириам была настолько искренней, что Кэтрин почти согласилась.
Почти.
Она покачала головой и подалась обратно к столу, но Мириам поймала ее за локоть.
— Вы должны признать, — с мрачной полуулыбкой произнесла женщина, — я вряд ли сделаю хуже, чем уже сделали вы. Не так ли?
Кэтрин поколебалась. Удача, безусловно, была важной составляющей в «Джинго». И нужна была смелость. А еще интуиция, чтобы выкрикнуть: «Джинго!» в нужный момент. Сейчас, имея уже два поражения за плечами, Кэтрин чувствовала, что ей не хватает ни того, ни другого, ни третьего. На самом деле, она понимала, что уже проиграла. Это — ей точно нужно признать.
— Поговорите с остальными, — сказала она. — Если они согласятся, можете занять мое место.
Кэтрин не торопилась, возвращаясь к столу, пока Мириам объясняла другим фермерам свою идею. Чемберлен продолжал раздраженно отирать лицо платком и ждал воды.