Семь секретов обольщения
Шрифт:
В этом простом вопросе скрывалось множество других.
— К сожалению, я уже так привязана к вам, что вряд ли найду выход из этой ловушки, если даже захочу уйти.
Девушка подняла голову.
— Но мне придется взять на себя инициативу, — сказала она холодно. — Мы возвращаемся в Лондон, в ваш дом… Что вы намерены предпринять дальше?
Он смотрел на нее, словно потерял дар речи. Она продолжала:
— Я предлагаю посетить оперу. Роскошный туалет и любопытные взгляды! — Она провела руками по своему платью. —
Он отбросил прочь раздражение, концентрируясь на ее словах. Она только что сделала предложение? Согласилась стать его любовницей?
Он погладил ее по щеке, мягкой и нежной под его пальцами. Затем прошел к окну, посмотрел в сад и подумал, что все к лучшему. Миранда заявила, что готова стать его любовницей, и все сразу встало на свои места. Это еще раз доказывало, что никто не в силах противиться искушению. Нормальный ход вещей, и тут он бессилен. Если невинная, неопытная Миранда Чейз была в состоянии пойти на такое, значит, все в мире идет своим чередом.
Тогда почему он чувствует, что все движется к концу? Что ее согласие означает только то, что она больше беспокоится о нем, чем о каких-то светских приличиях, чем о предписаниях света, о собственной гордости?
Но почему она так заботится о нем? Она толком не знала, кто он такой. Не ведала и то, что он тайно преследовал ее, хотел быть рядом с ней. Как какой-то маньяк, прятавшийся в тени. Он хотел, чтобы она любила его со всеми доблестями и пороками.
— Макс, — послышался ее мягкий голос.
Он замер, затем повернулся. Она впервые назвала его так.
Ее глаза внимательно наблюдали за ним.
— Расскажите мне все.
Он подошел к ней с некоторым опасением. И вдруг понял, что хочет быть рядом с ней. Всегда.
Миранда наблюдала за ним, когда он подошел поближе. Она хотела знать, о чем он думает.
Он дотронулся до ее правой руки, сжал пальцы через перчатку.
— Вы снова надели их. Хотите отстраниться от меня?
Она постаралась отнять руку, но он крепко держал ее.
— Шелк вряд ли может быть хорошим щитом.
— Да? Но все же это барьер. И я едва могу почувствовать вашу руку, когда она в перчатке.
— Вы прикасались ко мне и в более интимных местах.
— М-м… Не скрою, это было приятно.
Он провел пальцем по шелку.
Она снова попыталась отнять свою руку, на этот раз более осторожно.
— Моя матушка говорила, что настоящая леди никогда не выйдет без перчаток, — объяснила она.
Двойственность его комментария не ускользнула от нее.
— Но многие леди, даже отличающиеся пуританством, иногда обходятся без них.
Его пальцы прошлись по ее кисти от запястья к самым кончикам пальцев. И он начал медленными, неторопливыми движениями стягивать перчатку с ее руки — сначала
— У вас сегодня нет никаких важных дел?
«Документ о помолвке подписан? И уже назначен день свадьбы?»
Он приподнял ее лицо за подбородок, заставляя взглянуть ему в глаза.
— У меня есть очень важное дело, — сказал он и снова продолжил свое занятие, потянув перчатку в очередной раз. — Я хочу совсем раздеть вас, Миранда.
— Разве вы уже не делали это?
Ее голос дрожал. Шепот вибрировал в горле.
Он поднял голову, но не сказал ничего. В его глазах читалось напряжение, хотя его выражение смягчилось, пряча настоящий ответ на вопрос. Он стянул шелк с мизинца, его теплые сильные пальцы обхватили ее тоненький пальчик. Никаких колебаний.
Он медленно потянул перчатку к себе. Мягкая кожа в изгибе локтя. Нежная территория запястья. Перчатка застряла на изгибе ее ладони, и она затаила дыхание. Миранда старалась не смотреть, пока перчатка продолжала сползать, все больше открывая ее руку, но не могла.
Медленное движение загипнотизировало ее. Что он подумает, когда увидит ее руки при свете дня? Не в воде пруда, не в полумраке гостиной. Увидит неровные грани ее ногтей, заусенец на большом пальце, пятна чернил. Чистые руки, но непоправимо запущенные, ничего похожего на ухоженные ручки Жоржетт.
Она закрыла глаза, не желая видеть выражение его лица, когда он взял ее руки в свои теплые, сильные ладони.
— Нужно сделать для них ванночку из молока, если вы не возражаете. Если хотите полечить их. А хотите, я поцелую каждый пальчик — ваши руки просто устали, они много трудились.
Ее глаза открылись, горло перехватило. Стало трудно дышать из-за нахлынувших эмоций.
— Что?
Если бы она могла быть остроумнее, придумать что-то смешное… Но она была просто девушка из книжного магазина и была в состоянии произнести только это «что», услышав слова, которые привели ее в замешательство.
Он зажал ее указательный палец между губ.
— Вот так.
Губы двигались, принимая ее палец. Язык ласкал его.
Отпустив палец, он обхватил ладонью ее затылок, привлекая ее ближе.
— Да, — прошептал он около ее губ, — ваши губы — самое прекрасное угощение, которое я когда-либо пробовал. И я буду любить их всегда. И пить из них, как из самого изысканного хрусталя, ваш нектар.
Миранда до сих пор полагала, что может испытывать волнение страстной любви, читая книги. Да и перед ее глазами был достойный пример для подражания. Та любовь, которая была между ее родителями, построенная на нежности и уважении… Строгие правила матери распространялись и на интимные моменты жизни, но она не могла скрыть блеск в глазах, когда смотрела на мужа.