Семь шагов до тебя
Шрифт:
Трепетная дева на выданье с личной прислугой. А Нейман отыграл очко назад. Один-один. Счёт сравнялся.
Глава 23
– Чем бы ты хотела заняться в свободное время? – спрашивает он меня за ужином. Конечно же, я пришла красивая, элегантная, и даже туфли не так жали сегодня.
Я привыкну. Человек привыкает ко всему.
Мотя ест как аристократка. Будто не она день назад пальцы облизывала с наслаждением. Они сейчас похожи. Нейманы. Холодные, красивые, с отточенными естественными
О чём он? С трудом выныриваю из своих мыслей. Ах, да… слишком я болтаюсь без дела. Ну, что же…
– Я бы хотела научиться водить машину. Тут за мной парень приезжал. Красивый такой, белокурый. С ямочками на щеках.
– Нет, – отказ звучит так резко, что я сникаю на миг, а затем смотрю на Неймана с вызовом.
– Тогда не задавай дурацких вопросов.
– У тебя будет другой водитель, – заявляет он после небольшой паузы. – А учиться ты будешь в автошколе, как и положено. С инструктором, под присмотром.
– Я не очень люблю людей, – пытаюсь отвоевать независимость.
– Я это заметил, – кидает он на меня взгляд из-под ресниц. – И поэтому ты будешь учиться с индивидуальным инструктором на закрытой территории, где никто не помешает, не отвлечёт, не создаст неудобств.
Кажется, он стал разговорчивее. И я пока не решила, нравится ли мне это. Как и то, что он пытается руководить моей жизнью.
Где-то на десерте Мотя задремала. Или притворилась – как знать? Мы оба это заметили.
– Я отвезу её, – прошептала, потому что не хотела оставаться с Нейманом наедине. Спящая Мотя создавала иллюзию своего отсутствия.
– Я сам. Позже, – Нейман не шептал, но говорил негромко. – Как она?
– Как и обычно, – очень правдивый ответ. И лгать не придётся. Я не могу сказать, что Мотя притворяется. Хитрит ли, а может, есть у неё причины. Если захочет, сама перед Нейманом расколется.
– Выглядит лучше. Живее, – он почти нормально разговаривает – без своего холодного задротства. – У тебя получается.
– Это иллюзия, – кладу локти на стол. Не по этикету, но плевать. Сцепляю пальцы в замок и подпираю их подбородком. – Ты же реалист.
– Ты ничего не знаешь обо мне, – возражает устало.
Ждёт, что я начну его расспрашивать? Задавать вопросы, какой он?
Мучительно сжимается сердце. Я хочу знать. Понять. Что руководило им семь лет назад? Слепо ненавидеть уже не получается – слишком много всего свалилось в кучу. И вот это желание страшит куда больше, чем сидеть с ним – глаза в глаза.
– Ты не похож на фантазёра, – рискую спорить. – Больше прагматик. Счетовод, а не астроном.
– Астроном тоже счетовод, – возражает он, расслабляясь. Вытягивает ноги, опирается на спинку стула, устраиваясь поудобнее. – Ракурс у тебя другой. Ты романтизируешь астронома лишь потому, что он смотрит на звёзды. А он их считает. Строит траектории, высчитывает расстояния.
– Делает открытия, даёт новым светилам имена.
В его глазах вспыхивает интерес.
– Пойдём, Ника, – встаёт со стула и протягивает
Наверное, это обидно и задевает. Но Нейман не тот, кто покажет свои чувства. Если они у него есть, конечно.
Он всё же ловит меня на выходе. Ладонь его обжигает. Пальцы неожиданно переплетаются с моими. Слишком интимно, и я дёргаюсь, не удержавшись.
– Ты меня боишься? – спрашивает с прохладцей – отстранённо далёкий, однако руку мою не отпускает, хотя я делаю осторожную попытку избавиться от его ига.
Его пальцы тревожат. Зачем он так? Подкатывает? Приручает, как дикую кошку? Но ничего не делает силой. Не пытается прижаться или сжать в объятиях, провести рукой по телу. Ничего этого нет. Только жар тревожащих меня пальцев, что удерживают в своём плену мою ладонь.
Я озираюсь на Мотю, бросаю обеспокоенный взгляд и краем глаза улавливаю, как смягчается неймановский взгляд. Словно я сделала что-то невероятное и растопила его ледышку вместо сердца.
– Я распоряжусь, – говорит негромко. За углом маячат две фигуры. Охранники. Эти покидают дом последними. Им-то он и поручает отвезти уснувшую Мотю назад. Там её ждёт Ира Петровна.
Нейман тянет меня в мою комнату.
– Надень кроссовки и куртку, – командует, нехотя расцепляя наши руки. С сомнением смотрит на мои ноги и платье, но переодеться не приказывает.
Хочет меня выгулять, как собачку, перед сном? Я не сопротивляюсь: оказалось, я хочу на улицу. Там воздух. Темно. Наверное, интересно.
Но мы идём не к выходу, а наверх. Туда, где живёт он.
Нейман снова ловит мою руку, стискивает, как наручником, запястье. Не больно, но надёжно, чтобы не вырвалась
Странное дело: я не боюсь. Если бы он хотел посягнуть на мою честь, вряд ли бы заставил надеть неэротические кроссовки и куртку.
Мы заходим в его комнату. Я оглядываюсь. Мне интересно, хоть я уже сюда нос засовывала. Всё так же стерильно. Нет разбросанных вещей, словно он здесь и не живёт.
Нейман тоже натягивает куртку и тянет меня наверх. Туда, где я ещё не бывала. Мы поднимаемся выше и выше, по ступенькам. Он молчит. Я не задаю вопросов, хотя внутри скручивается предвкушение. Ожидание чего-то необычного. Меня начинает потряхивать, но я всё же пытаюсь сдерживаться.
Нейман, наверное, чувствует мою дрожь – сложно скрыть её, когда тебя ведут за руку. Выше, ещё выше, ещё… Я вспотела, дыхание жёсткое, а он дышит размеренно – робот, а не человек, хотя – я ощущаю – он тоже напрягается. Не так-то оно и просто изображать из себя бездушный механизм.
Мы попадаем на крышу. Ветер обдувает моё разгорячённое лицо. Как хорошо! Я дышу глубоко раскрытым ртом, наслаждаясь.
Над нами – чернильное небо, утыканное звёздами. Красиво. Я задираю голову, заглядываюсь, залипаю, забывая где я и с кем. В чувства меня приводят пальцы Неймана. Проходятся по моим горячим щекам, убирают волосы, натягивают капюшон на голову.