Семь смертей Лешего
Шрифт:
Кот не желал забивать голову подобными глупостями. Его связь с книгами была более ясна и прозаична. Он оставлял возле них мышиные головы, уверенный в том, что хозяин их непременно обнаружит и сделает правильные выводы. Что не напрасно подкармливает серого разбойника, что и от него есть толк. Поскольку очередную отчетную голову он оставлял хозяину не далее, как вчера, на ближайшие несколько дней можно не заботиться об очередном мышином трофее. Свою отметину он сделал, и, судя по тому, как матерился хозяин, обнаружив голову грызуна на любимой книге, кошачье усердие не осталось незамеченным.
Поужинав оставленным специально для него угощением, котяра устало смежил веки прямо у тарелки, не в силах
И хотя голод находится в постоянной борьбе со страхом, последнее чувство оказывается сильнее. Если бы котяра удалился, они бы не преминули воспользоваться его отсутствием. Но он рядом, а слух кошачий чрезвычайно тонок. Даже когда организм находится в полном покое и расслаблении сытого сна, чуткие уши продолжают жить обособленной жизнью, вылавливая и определяя каждый шорох. У мышей не было ни малейшего шанса на поживу, пока кошмарный серый монстр валяется вблизи от заветной тарелки с костями, сводящей с ума ароматами. Сонное и такое неподвижное тело, может мгновенно превратиться в страшного, и хладнокровного убийцу. Серым пройдохам это было доподлинно известно. Сколько мышиной братии нашло смерть от когтей и клыков полосатого монстра, не счесть. Не зря в их племени на протяжении бесчисленного множества поколений бытует поговорка: «Страшнее кошки зверя нет!».
Уснул притомившийся за день кот, исчезли и мыши, предпочитая искать пропитание в более безопасном месте, подальше от свирепого и безжалостного хищника. Дом погрузился в сон, нарушаемый лишь размеренным тиканьем старинных часов, продолжающих также исправно отмерять время, как и добрую сотню лет назад. Спал и Лешка, уснувший за пару часов до того, как вернулся с прогулки котяра. Сегодня на охоте удалось подстрелить тетерева, что с лихвой обеспечит мясом на ближайшие дни, небольшое семейство, состоящее из двух персон мужского рода. Его и кота Тишки, что, нажравшись дичины, ушел на двор, наводить там порядок.
3.20. Неспешная сельская жизнь
В последнее время, заскучав в одиночестве, Лешка пристрастился к дичи «по-Халявински». Он начал, как это делали отец и дед, прикладываться к дичине в компании бутылки. Предки по мужской линии, предпочитали дичину с самогоном, так как это дешевле и злее. Дед самогон делал отменный, он и в голову бил, и с ног валил, и стоил копейки. Халявин, - старший, по жизни был человеком экономным, если не сказать больше, прижимистым. Рубль к рублю, он откладывал на банковский счет. Семье ни в чем не отказывал, но и не тратился на всякую ерунду, без которой можно было обойтись.
К ерунде относил дед и водку, продаваемую в деревенском магазине, не ставя ее ни в какое сравнение, ни по цене, ни по качеству, ни по конечному эффекту, с напитком собственного приготовления. На это барахло, дед денег не выкидывал, разве что по праздникам, когда и бабуля
Лешке хорошо был известен дедовский рецепт производства в домашних условиях крепкого алкогольного напитка. Имея все необходимые ингредиенты, он подобным промыслом не увлекался. У него не было в том необходимости. Привычки потреблять понемногу каждый день, как у деда, не было. Не употреблял он и как отец, редко, но метко. Вполне хватало и «чекушки», когда прогулка в лес оказывалась удачной, и он приносил дичь. Тех 250 грамм, что вмещала «чекушка», ему вполне хватало, чтобы с аппетитом поужинать, а затем хорошенько отдохнуть. Что касается денег, Халявин нужды в них не испытывал и не видел необходимости экономить. Накоплений, сделанных дедом, при умелом расходовании, хватит на целую жизнь. Тем более жил он один, и тратиться ему было особенно не на что. У него всегда было, что есть и пить, а за нарядами и дорогими, но бесполезными вещами, он не гнался. Единственное, на что он тратил деньги без сожаления, это книги. В эпоху тотального дефицита купить хорошую книгу, даже имея свободные деньги, было не просто, если не переплатить в десятикратном размере, на городском рынке у спекулянтов.
В Шишигино, приобрести хорошую книгу было невозможно. Приходилось ограничиваться посещением сельской библиотеки, которая не могла похвастать особым выбором, но это было лучше, чем ничего. С получки, когда ездил в город за патронами, или еще чем-нибудь, чего в деревне не сыскать, он не отказывал себе в удовольствии потолкаться на рынке. Походить, посмотреть, прицениться на книжных рядах. Подержать в руках, полистать бескрайнее книжное изобилие, от которого рябит в глазах, и, конечно же, прикупить понравившуюся книжицу.
Поездки в город были редки, покупки не слишком затратны, так что денег, зарабатываемых Лешкой, будучи пожарным, вполне хватало на сносную жизнь. Хватало и на «чекушку», и на книги, и на все остальное, необходимое для нормальной жизни. И не только хватало, но даже образовался некий излишек наличности, который складывался в ящик стола, на непредвиденные расходы. В будущем, когда надумает создать семью и обзаведется подружкой, возрастут и его затраты, и тогда-то и пригодятся деньги, ныне откладываемые в ящик стола.
Подружки у него не было, хотя многие сельские девчонки заглядывалась на отменного по сельским меркам, жениха. Работящий, обеспеченный, самостоятельный. О таком можно только мечтать. И они прилагали немало усилий, чтобы привлечь его внимание. Строили глазки, заговаривали при встрече на улице, кокетничали что было сил. Но только все их усилия, направленные на то, чтобы охомутать самого завидного на деревне жениха, были напрасны. Не обращал он должного внимания на их наряды и кокетство.
Сельские девчонки народ упорный и они продолжали борьбу, надеясь, что когда-нибудь все изменится, и он задержится на одной из них, по-мужски заинтересованным взглядом. Дальнейшее дело техники. Охомутать его, и затащить в постель. Побывав в постели, будущий муженек уже не вырвется на свободу. Но до постели было еще очень далеко. Даже привлечь к себе его заинтересованное внимание все никак не удавалось. При встрече Халявин здоровается, отвечая на приветствия, а на попытки завязать разговор, отделывается односложными фразами.