Семь женщин
Шрифт:
совершенно растеряна, когда всё идёт хорошо — и провоцирует
собственный крах ради своего и материнского спокойствия.
Маша приходит с необычной симптоматикой: с неконтроли-
руемым желанием спать. Она действительно не может проснуть-
ся раньше 4–5 часов вечера, потом не может заснуть до утра, и всё повторяется снова. Ни снотворные препараты на ночь, ни
кофе
к силе воли. Маша рассказывает, что у неё есть маленький бизнес, который вполне обеспечивает ей существование: оплату кварти-
ры, еду и необходимые вещи. Маша не удовлетворена такой жиз-
нью, у неё достаточно ума и способностей на то, чтобы делать
действительно большие дела. Но как только эти идеи начинают
осуществляться — она начинает спать.
В процессе работы выясняется, что Маше очень стыдно «жить
красиво» и хорошо зарабатывать. Её мать всегда говорила, что
большие деньги бывают только у плохих людей, а хорошие люди
должны жить в страданиях, как Иисус. Маша не хочет быть
123
cемь женщин
плохим человеком, но и отказываться от самореализации она
тоже не хочет. Всё, что ей остаётся — это спать. Проснувшись
в пять вечера, уже ничего не успеешь сделать: рабочий день у всех
заканчивается, а для построения нового бизнеса нужно сделать
множество дел, связанных с другими людьми. И это — самый без-
опасный для неё вариант.
Если у девочки есть ресурсы — сильная нервная система,
например, или коммуникативные способности, или нормальный
отец — то она может выстраивать такую жизнь, в которой она ни
в чём с матерью не конкурирует просто потому, что ни в чём с ней
не пересекается. В вещах, в которых мать не разбирается, она не
может давать оценки и управлять дочерним поведением. Из этого
могут получаться очень и очень необычные судьбы.
Каждое действие Анны подчинено множеству условий. Она го-
товит только определённые блюда из продуктов определённых
производителей, купленных в определённом магазине. Ездит по
выбранным маршрутам. Включает мобильный телефон только
в
казывает за границей. Любое нарушение созданного ей регламен-
та вызывает у неё сильнейшую, непереносимую тревогу, которая
заканчивается только тогда, когда она всё сделает по-старому.
Например, купив для пирога «неправильные» яйца, она испытыва-
ет тошноту до тех пор, пока не приготовит новый, с «правиль-
ными», и не съест его. При всём количестве условий главное тут
одно: не делать ничего из того, что делала её мать. Не покупать
в тех же магазинах, не готовить такие же блюда, не выбирать для
одежды цвета, которые матери нравились. Анна говорит, что всё
то время, пока они общались (а она не общается с матерью уже
несколько лет), её мать критиковала любое её действие, в кото-
ром понимала хоть что-то. А те области жизни, в которых мать
не понимала ничего, оставались единственным, в чём Анна могла
почувствовать себя успешной. Молодая женщина теперь прекрас-
но водит машину, говорит на нескольких языках и разбирается
124
Глава 4: Святая
в антиквариате, но физически не может запечь обычную кури-
цу — скорее она сделает фуа-гра или осетринную уху, чем просто
поставит в духовку куриную ножку, натёртую специями.
В более простых вариантах успешность возможна, но под-
росшая девочка может требовать от себя слишком многого во
всём, что бы она ни делала. Это трудоголики, гиперответственные
женщины без права на слабость и отдых. В отношениях они ведут
себя так же — неустанно трудясь над тем, чтобы быть лучше. Эти
домашние святые берут на себя множество ничем не оправдан-
ных обязательств просто потому, что так правильно. Например, годами спасают мужчину от алкоголизма, наркотиков или быв-
шей жены, ничего за это не получая. Или хранят верность бабни-
ку, или рожают детей от того, кто говорит о своей неготовности
за них отвечать. Эти женщины несут обязательства тогда, когда
все остальные от них отказываются. Это такая святость, которая
может не иметь к религии никакого отношения. Хотя в храм они