Семь звезд

Ньюман Ким

— Развращение детей под видом благопристойных занятий в нашей стране сурово карается законом — не забывайте о столь важной детали! Рано или поздно грязные похотливые самцы получают по заслугам.

— Вам не удастся доказать гнусную клевету, даже не пытайтесь меряться со мной силами.

— Слишком много возомнили о себе. Предлагаю поспорить, что предоставлю общественности сенсационные доказательства. Если, конечно, сомневаетесь.

Глаза Вилкокса налились кровью, вены на мощной шее вздулись, готовые лопнуть; судорожно сжав кулаки, он стал похож на быка перед красной тряпкой. Наблюдавший за сценой через приоткрытую дверь, Бьёргард не исключал возможности,

что в следующую минуту Вилкокса хватит удар. Судя по столь бурной реакции, Кэт действительно задела негодяя за живое.

Журналистка что-то невозмутимо печатала, маленькие пальцы как заводные бегали по клавишам машинки.

— Не забудьте взять адрес адвокатов газеты, ваши юристы могут связаться с ними сразу после публикации продолжения пикантной истории, — бросила Кэтрин, не отрываясь от занятия.

Финансовый магнат надел шляпу и вылетел из кабинета, едва не ударив Бьёргарда дверью.

— Тупая шлюха, — раздалось напоследок.

— Это вы про себя или свою подружку? — послала вслед негодяю Кэт.

Немного подождав, Бьёргард зашел в распахнутую дверь. Журналистка улыбнулась, узнав приятеля, но продолжила печатать.

— Привет, Чарльз. Какими судьбами? Наверное, снова проблемы?

— Вообще-то неприятностей, насколько я вижу, и так хватает. Извини, случайно услышал скандал с Вилкоксом.

— Эта скотина покупает детей для непотребных занятий, а еще собирается удостоиться посвящения в рыцари! Просто неслыханная наглость!

— Не переживай, думаю, королева учтет сей факт.

— Хочется верить. Я сделаю все, что в моих силах, и не дам ему жить спокойно. Может, я действительно мелкая сошка по сравнению с этим набитым денежным мешком, но по крайней мере люди узнали правду. Открыто писать нельзя, разумеется, иначе толпа взбунтуется, но и молчать невозможно. У подобных мерзавцев есть деньги, шикарные особняки, положение в обществе, но никогда не появится совесть и порядочность. Кстати, известную тебе контору тоже должно волновать наличие гнили в британском обществе, да и возможностей бороться с типами вроде Вилкокса у тебя гораздо больше. Так что прими информацию к сведению. Пойми, я просто хочу привлечь подлеца к ответственности, скинуть фальшивую маску добропорядочности. Дело вовсе не в амбициях, а в стремлении очистить и защитить общество.

Воинственный настрой Кэт поразил Чарльза, который никогда еще не видел подругу в таком возмущении. Через несколько минут журналистка успокоилась и, откинувшись на спинку стула, принялась поправлять прическу.

— Прости, что излила на тебя эмоции, просто необходимо было выговориться.

Бьёргард дружелюбно улыбнулся и вынул листок из пишущей машинки; оказывается, Кэт все это время печатала детский стишок.

— Начальник, мистер Стед, больше не опубликует ни слова о Вилкоксе. Главный редактор — хороший человек и поддерживает стремление разоблачать волков в овечьих шкурах, однако надо признать — адвокаты "Пэл-Мэл газетт" не смогут тягаться силами с юристами Вилкокса, а оплатить услуги высококлассных специалистов редакция не в состоянии. При таких условиях лучше не ввязываться в судебные тяжбы, иначе можно проиграть все, и поставить на дальнейшем существовании редакции жирный крест.

Кэт была явно расстроена. Скомкав лист бумаги, журналистка кинула стишок в мусорную корзину. Бьёргард молчал, обдумывая, как лучше начать разговор на интересующую его тему.

— Какие планы на праздник? — поинтересовался он.

— Собираешься пригласить меня на торжественную церемонию в Тауэр, а там заманить в подземелье и заковать в кандалы? — пошутила Кэт.

— А

если серьезно? — спросил, улыбнувшись Бьёргард.

— Знаешь, королева, конечно, замечательная женщина, но все же монархи далеки от рядовых граждан вроде меня и по большому счету не участвуют в жизни народа. К тому же, если честно, я даже не чувствую праздника, так как в данный момент голова забита абсолютно другими вещами. Хотя, вероятно, приму участие в завтрашних торжественных шествиях в центре города, сделаю какой-нибудь симпатичный транспарант и буду скандировать: "Да здравствует наша королева!"

В голосе Кэтрин звучали саркастические нотки.

— Кэт, есть разговор. Могу рассчитывать на помощь?

— На глупые вопросы принципиально не отвечаю. Выкладывай, в чем дело?

— Спасибо, всегда знал, что ты настоящий друг. Знаешь что-нибудь про Деклена Маунтмейна?

Улыбка мигом исчезла с лица журналистки.

— Нет-нет, Чарльз, можешь не продолжать!.. Я не хочу связываться с чем-либо, касающимся Маунтмейна. Это мерзавец, каких свет не видел, по сравнению с сумасшедшим ирландцем Вилкокс — просто невинная овечка.

— Отправиться в Тауэр и увидеть знаменитый "Семь звезд" тоже откажешься?

— С удовольствием пойду. Спасибо, дорогой, но получить сведения о Маунтмейне даже не мечтай. Не обижайся, просто устала от всяких темных личностей.

Кэт чмокнула друга в щеку.

— Как думаешь, в каком платье следует пойти? Может, в зеленом?

Впервые за все время друзья рассмеялись, однако Бьёргард видел, что затронутая тема еще больше омрачила настроение Кэт. Видимо, Майкрофт направил его по верному пути, но Чарльз сомневался в благополучном исходе задания. Нехорошие предчувствия постепенно зарождались в душе, и побороть их не удавалось.

Двор Британского музея заполнили полицейские. В больших окнах одного из залов горел свет; Бьёргард догадался, что включили освещение в Зале Древностей. Чарльза срочно вызвали из дома в Челси таинственным посланием; экономка разбудила его среди ночи, прервав первый, снившийся за долгие месяцы, яркий сон. Снилось, будто он плывет в лодке по Нилу, преследуемый отрядами кочевого племени махди. Приснившееся действительно произошло несколько лет назад, однако во сне погоней руководил фараон.

В холле музея полицейские толпились вокруг накрытого простыней мертвого тела. Мужчина невысокого роста с бакенбардами и в шляпе-котелке взволнованно что-то объяснял собравшимся.

— Доброе утро, Лестрейд.

— Вряд ли доброе, скорее, начинается еще один проклятый день с очередного трупа, — мрачно отозвался констебль.

Рассвет только начинался, небо за окнами музея приобретало розовато-голубой оттенок. В Зале Древностей словно прошел смерч: все перевернули вверх дном; саркофаг, который Чарльз осматривал вчера, взломали, куски разбитого стекла усыпали мумию египетской девушки, другие исторические ценности были повреждены и раскиданы вокруг.

— Наглость убийц переходит все границы, — возмущенно сказал Лестрейд, показывая на лежащее под простыней тело человека.

Труп Дженкса являл собой жуткое зрелище: убийца разодрал горло тайного агента, почти оторвав голову от туловища.

— Согласно найденным у жертвы документам выяснилось, что мистер Дженкс являлся не простым охранником музея, а представителем известной вам тайной конторы, поэтому полицейское руководство сочло необходимым сразу вызвать вас в столь ранний час.

— Понимаю, — сухо произнес Бьёргард, предчувствуя, как отреагирует на неприятные вести Майкрофт Холмс.