Семь. Гордыня
Шрифт:
— Ну… Это всё-таки не моя специализация. — осторожно начала она. — Могу сказать одно. Это не совсем человек.
— Ну, это и так было понятно… — хмыкнул я.
— Не умничай! Такое впечатление, что кому-то не терпелось испытать своё творение в реальном бою, и он выпустил их в нашем доме. У него отсутствует немалый перечень жизненно важных органов. — задумчиво пробормотала сестрёнка. — А ещё и репродуктивная система. Странно…
— Сырой образец?
— Угу. Но усилена кожа, увеличена мышечная масса, когти ты сам видел, а уровень регенерации просто зашкаливает.
—
— Этого я не поняла. — нахмурилась Лизка. — Я же говорю — это не мой профиль. Нужно пригласить специалистов, пусть разбираются. И всё-таки, это умно, — восхищённо покачала она головой, — встроить регенерацию в пищевой аппарат. Немножко доработать и выйдет идеальный солдат, не знающий жажды, голода, боли, страха и почти не имеющий недостатков.
— Если не считать, что они жрут других людей.
— Ну, я бы не назвала это недостатком. — снова пожала плечами Лизка, стянула с себя окровавленные медицинские перчатки, кинула их в мусорное ведро, облокотилась о противоположный стол задницей и перевела взгляд на меня. — В конце концов, на поле боя как раз этого добра хоть отбавляй. Перекусил, и ты снова в бою.
— Есть мысли, кто может стоять за этим и кому это выгодно?
— Да кто угодно! У отца столько врагов, что мне не хватит пальцев двух рук!
— В этом я не сомневаюсь. Но у кого есть такие возможности, Лиз? Подумай!
— Хм… — Лиза ненадолго нахмурилась. — Список, конечно, будет чуть меньше, но всё равно внушительный — начиная от простых конкурентов, и заканчивая теми, кому мы насолили за последнее время. Сейчас куда ни плюнь — у каждого есть своя лаборатория, где проводят либо генетические эксперименты, либо разработку новых лекарств, либо усовершенствования человеческого тела. Мир чокнулся, Лёш! Уже давно.
— Ладно, оставим лирику. — недовольно поморщился я. — Что насчёт ближайшего круга? Твой муж, например… Сейчас он у руля? Или кто всем у нас заправляет в отсутствие отца?
— Ты дурак, Алекс? Мой муж?! — Лизка округлила свои и так огромные глаза.
— Почему нет? Самый очевидный вариант. — пожал я плечами.
— Да я скорее поверю, что ты за всем стоишь…
— А если и так? — слегка улыбнулся я. — Чью сторону ты выберешь, мою или отца?
— Ты и правда идиот! — фыркнула Лиза. — Я не буду выбирать, решайте свои проблемы сами! Но за Васю лично отрежу яйца тому, кто это всё устроил!
— Хорошо. Но это не я. — успокоил я раскрасневшуюся от гнева сестру.
— Хорошо. — снова фыркнула она. — Но и не мой муж! Он… Ты не понимаешь! Он слишком умён для этого. Ему нравится управлять империей отца из-за его спины, как серому кардиналу, быть в тени и при этом обладать реальной властью. У него все есть — деньги, сила, влияние, любовницы и любовники… Предать отца — значит потерять всё это. Это самоубийство чистой воды, его кинут его при первой же возможности. Сожрут, растопчут и не поморщатся. Это самый тупой вариант, Алекс, который ты мог придумать.
— Ясно. Учту это. — легко согласился я. — Что насчёт Ольги?
— Твоей матери? — удивилась сестрёнка ещё сильнее тому, что я так
— Угу. Другой Ольги я не знаю. Что она здесь делает, как думаешь? Тебе не кажется подозрительным её появление на пороге нашего дома как раз в день нападения?
Лиза нахмурилась и замолчала, посмотрела на труп, лежащий на столе, перевела задумчивый взгляд в потолок, и лишь через минуту уверенно мотнула головой и заговорила:
— Не думаю. Оля здесь точно не при чём. Это было бы верхом тупости, устроить это всё и заявиться к нам. Я ведь тоже на неё сначала подумала. Это ведь идеальный вариант — устранить отца и Васю, а потом через тебя подобраться к нам и нашим деньгам…
— Но? Будет «но»? — заметил я заминку сестры.
— Но она не такая. — упрямо помотала та головой. — Твоя мать поэтому и сбежала от отца — все эти игры не для неё. Деньги, власть, светские приёмы, фальшивые улыбки… Она простая, Алекс. Ей нравилось заниматься наукой, как и мне, исследованиями, копошиться в лаборатории и нянькаться с пробирками…
— Тот не такой, эта не такая… — проворчал я. — Одни бессеребренники вокруг! Прошло почти двадцать лет, Лиз! Люди меняются. И поверь, она точно не та наивная дурочка, какой была. Мы с ней пообщались немного, — я поморщился, — и ей точно что-то от меня нужно. Или от нас.
— Возможно. — Лиза пожала плечиками и уверенно добавила: — Возможно, она что-то знает, раз объявилась именно сейчас. Но она точно в этом не замешана.
— Что ты вообще о ней знаешь?
— Мои сведения немного устарели. — хмыкнула Лиза. — Помню, какая она была испуганная и скромная, когда попала в наш дом. Такая тихая, всегда немного грустная и задумчивая. Отец вечно был недоволен ею, ему не нравилась, что она сутками напролёт пропадала в своей лаборатории. Оля была для него просто красивой куклой. Потом она родила тебя, и стало всё ещё хуже.
— Ты сказала, она занималась наукой. Чем именно?
— Клонированием. Отец сначала поддерживал её эксперименты, но потом забросил это и прикрыл проект Ольги. Клоны слишком долго росли, получались разумными и могли быть выращены только в женщинах, с пробирками что-то там не ладилось. Сейчас уже технологию усовершенствовали, конечно. Но всё равно это тупиковая ветвь — тело человека слишком долго развивается, а если ускорить процесс, вылезает целый ворох побочек — быстрое старение, деградация, отмирание клеток. Да и смысла тогда в этом не было, пересаживать разум клону тогда не умели. А потом Оля сбежала, когда поняла, за кого вышла замуж. Наш папочка сложный человек, хоть я его и люблю.
— Откуда ты это всё знаешь? Про клонирование и их отношения? Тебе было тогда лет семь-восемь.
— Я было очень любознательным и ответственным ребенком. — хмыкнула сестрёнка. — Даже сделала себе клон Мурзика, когда тот умер. С котами всё проще. Оля дала мне своё оборудование для этого. — на лице Лизы промелькнула грустная улыбка.
— Ладно… — согласился я. — Но раз мы оба уверены, что она может что-то знать…
— О чём думаешь?
— Хочу допросить матушку с помощью твоей сыворотки правды.