Семена Зла
Шрифт:
— Кая, лентяйка! Живо собери благородному рыцарю обед, да побольше!
Молодая девушка, лет четырнадцати — пятнадцати на вид, быстро заставила стол разнообразной горячей едой. У меня даже появились подозрения что деревенские детишки немедленно донесли старухе о моём пробуждении — не держат же они горячие блюда постоянно?
Каша, тушёное мясо, свежая зелень и сыр, ещё тёплый хлеб и горячий суп… Желудок утробно заурчал, напоминая, что пренебрежение мирскими благами за последнюю неделю достигло апогея.
Старушка и девушка молча наблюдали, как я насыщаюсь,
Всё это подводило меня к двух вопросам — что делать дальше, и должен ли я что-то деревенским? Внезапно стало ясно, что о быте простых людей Тиала мне вообще известно очень мало. В детстве деревенский быт меня особо не интересовал — скорее, я пытался разобраться в более актуальных, как мне казалось, темах и проводил почти всё время в замке… А всё время путешествий моё общение с жителями посещаемых деревень сводилось к покупке еды в дорогу… Таким образом, в моих познаниях была изрядная дыра. Пожалуй, стоило задержаться в деревне на недельку — отдохнуть, вернуть форму, разнюхать всё поподробнее. Может пригодиться для более эффективных... взаимодействий.
Золота у меня с собой не было. Кошель с золотом был выброшен в процессе побега — слишком много он весил. Только платина: от награды, выданной герцогом Арса, оставалось сорок девять монет, за всё время путешествия по северному королевству мне не довелось потратить и одной такой монеты. Закупка провианта и постой в деревнях обходились в несколько золотых, а одна платиновая монета менялась на тысячу золотых…
На месте жителей деревни, я бы, наверно, тихонько добил и прикопал где-нибудь труп заезжего усталого и истощённого рыцаря, забрав себе его деньги. Они же оставили мои вещи в целости и сохранности. Впрочем, это были их проблемы, не мои. Если бы мне предложили сделку там, в горах, я бы не раздумывая отдал все деньги за спасение. Однако спасение мне уже не требовалось, а значит, и необходимости отдавать деньги не было. Больше ради того, чтобы узнать их реакцию, чем из благодарности, я предложил знахарке одну платиновую монету.
Девушка смотрела на монету широко раскрытыми глазами, словно увидев впервые. Знахарка лишь равнодушно бросила взгляд и сказала:
— Не стоит, благородный господин. Отец завещал, что люди должны помогать друг другу в нужде.
Настаивать я не стал. Мне же лучше.
Набив желудок и уточнив направление, я выдвинулся к дому деревенского старосты. Его дом от остальных вообще особо не отличался — а сам он представлял из себя немолодого, но ещё и не старого крепкого мужика лет эдак пятидесяти. Он отнёсся ко мне с лёгкой настороженностью.
— Надеюсь, дети не доставили вам больших хлопот.
Староста, представившийся как Жило, сам начал разговор после нескольких мгновений рассматривания друг друга.
— Нет. Всё в порядке. Пройдёмся?
Глава деревни согласился и вышел на улицу. Мы молча проследовали к стенам, пока я размышлял с чего начать расспросы.
— Где мы находимся?
В конце концов, мною было принято решение просто напрямую без увёрток выяснить все интересующие вопросы, и проверить, позволит ли разница
— Королевство Ганатра. Простая деревня на окраине. Вы не знали, куда направляетесь?
Мой вопрос вызвал у Жило немалое удивление. Однако его вопрос я проигнорировал, достав из кошелька платиновую монету и покрутив её в руках.
— Сколько вы хотите за помощь?
Мужик слегка набычился, и медленно, почти по слогам, выговорил:
— Долг и первейшая обязанность простого человека всегда и во всём помогать тем, что благочестием своим стоит выше, ежели таковая помощь потребна.
У меня появились большие подозрения, что в этом случае он цитировал кого-то. Однако стоило попытаться настоять, и я вперил в него требовательный взгляд.
— И всё же?
Жило протяжно вздохнул и махнул рукой.
— Вы похожи на Палеотровцев. Люди там тоже считают, что многое можно измерить деньгами. Оставьте, нам не нужны деньги. С ними и сделать-то нечего.
— Нечего? Купить скот, инструменты, заплатить налоги в конце концов? Кому вообще принадлежит ваша деревня?
— Никому. У нас свободная деревня, как и ещё несколько деревень окрест. Здесь бедные земли — север, урожаи иногда бьёт заморозками, и никому они не нужны. А по законам Ганатры свободные деревни не платят налогов.
Староста не выглядел особенно довольным этим фактом.
— Это же хорошо, разве нет?
Мужик грустно покачал головой.
— Нет лорда, значит, нет защиты. Мы бы, может, и рады были, да вот что-то желающих нет.
Это было интересно. Получается, любой рыцарь мог приехать сюда и стать бароном? Что-то здесь не так…
— Я видел каменоломню неподалёку отсюда. Однако в деревне камня почти нет.
Мы подошли к стенам и взошли на небольшую деревянную вышку в частоколе. Там сидел подросток-дозорный, но Жило шиком согнал его оттуда, освобождая для нас место. Крестьянин почесал затылок, как будто вспоминая что-то.
— Был у нас один барон, лет десять назад. Приехал с отрядом, выразил желание защищать наши земли. Нашёл подходящий холм, приказал разрыть и начать добывать камень, замок хотел построить.
— А дальше что?
— А дальше всё. Съели барона и его отряд, когда они решили по окрестным лесам поохотиться. Пара воинов только выжила и убежала.
— Как вы здесь вообще выживаете, если барона с отрядом съели? И зачем вообще поселились в этих местах?
Староста отвернулся и уныло посмотрел вдаль, в холмы.
— Деревня тут, почитай, лет полтораста уже стоит. Деды говорят, что сначала приехали сюда люди с рыцарем, баронство основать. Господин погиб, деревни остались. Зверьё вокруг лютое, но из лесов выходит только мелочь в основном. Поля окружены ловушками, мы их обновляем. Сами дальше полей да огородов не ходим. Раз в пару лет, бывает, караван какой проедет — отправляем с ним молодёжь наудачу, да еду на инструменты меняем.