Семейная жизнь драконья
Шрифт:
– И вовсе не старая. Для дракона это совсем юный возраст, поверь мне. Вот моя мама вышла замуж в двести пятьдесят лет. А ты еще маленькая, тебе еще расти и расти, прежде, чем поднимешься в брачный полет.
– Правда? А мне твоя мама скажала, что вышла жамуж в девяносто лет.
– Ну, она просто хотела хорошую невесту для сына. А он не понял своего счастья. Вот подожди годочков пятьдесят, тогда попробуй снова с ним познакомься, а до этого старайся на глаза не попадаться. Вот увидишь, что будет.
Зелененькая задумалась
– Ты, правда, так думаешь?
– Я в этом уверен. Иногда случается, что некоторые девочки, пока не повзрослеют, бывают несколько угловаты. Уверен - у тебя и летать пока не очень хорошо получается.
– Да. Раньше хорошо было, а сейчас все хуже и хуже. Голова перевешивает, - призналась она.
– А не пробовала тренироваться в воде? Там легче двигаться, голова не будет перевешивать, а мускулы будут тренироваться.
– Ой! Я попробую! Спасибо за совет!
Меня чмокнули в макушку, хотя казалось, что сейчас откусят голову. Обрадованная девчонка улетела тренироваться. Тусклая, зеленовато-болотная шкурка металлически отливала медью в солнечных лучах. А красивая все-таки драконша будет, когда вырастет.
– Дракон!
Ой! Это меня Мелфа зовет.
– Да, девочка моя. Я здесь!
– Ты куда пропал?! Я тебя обыскалась!
– Мелфа спорхнула с верхнего уступа ко мне, уцепилась когтями за край площадки, на ее спине обнаружился Зелиан. Алхимик чувствовал себя на драконьей спине как дома и опять что-то сосредоточено писал.
– Я отдыхал тут немножко, - кивнул на торчащий из трещинки край одеяла.
– Устал, бедняжка мой, - меня поцеловали, подсадили на спину и увезли к семейству. Там обнаружились: мама, прижимающая младшего сыну лапами к камням; папа, общающийся с каким-то большим коричневым драконом; зеленая в белых пятнах пегая пожилая драконша и очередная невеста. Эта была довольно симпатичной, но все время как-то глупо хихикала и похрюкивала смешно морща нос. Братишка вырывался изо всех сил, орал, ругался. Родители невесты вежливо отворачивали уши, сама невеста счастливо строила глазки жениху и похрюкивала. Феечка во всю наслаждалась зрелищем, не забывая говорить гадости. В общем, было весело. И мы решили - пусть веселье проходит как-нибудь без нас, взяли потихоньку еду, одеял и улетели на свободный уступчик, где и расположились спокойно. Поужинали и легли спать, хотя солнце еще только собиралось заходить, но мы устали и от перелета, и от общения с родственниками.
Разбудили меня голоса. На скале над нами висела целая гроздь дракончиков. Малыши внимательно нас рассматривали.
– Смотри люди!
– Гляди-гляди! Глаза открыл!
– Какие они маленькие! И чешуи нет!
– А, правда, что люди - наша еда? Но как же их есть. Жалко.
– Не надо нас есть. С нами надо дружить, - оказалось, что Зелиан встал раньше меня. Я поднял голову, высматривая алхимика. Юноша сидел на Мелфином
Сначала малышня отпрянула, но потом любопытство пересилило. Один, ярко-салатовый, самый маленький, даже спустился к алхимику.
– Как же с вами дружить? Вы такие маленькие!
– Так и ты пока не велик, - Зелиан положил руку на драконью спинку. У малышей чешуя не грубая, а мягкая, шелковистая, будто пушком покрытая, так что человек принялся наглаживать драконенка, тот млел. Вскоре и остальным захотелось ласки, и алхимика окружила целая стая.
– Приятно, - малиновая девчонка от удовольствия дергала задней лапой.
– Но все равно с вами трудно дружить! У вас людей все так сложно. Каждый имеет имя. Пока вас запомнишь...
– Почему же, очень легко запомнить. Вот меня, например, зовут Зелиан. Ты можешь крикнуть, если меня увидишь, 'Зелиан', я пойму, что ты меня зовешь и подойду к тебе. А что ты будешь делать, если будешь звать дракона.
– Ну, я крикну: 'Эй! Красный!'
– А если поблизости два или три красных дракона?
– Такого не может быть! Среди драконов мало одинаковых по цвету!
– Ну а если вдруг такое случится?
– Тогда я буду звать 'Маленький красный дракон с розовыми прожилками на крыльях'.
– Вот видишь как неудобно. Гораздо удобнее было бы, если бы красного дракона звали, скажем, Арикс.
– Но ведь имена тоже бывают одинаковые!
– Но имен гораздо больше, чем цветов.
– У некоторых есть прозвища. Вот Прародительницу называют Прародительницей. Мою маму прозвали Бестией. Красиво!
– Да, красиво. Но прозвища - это нечто совсем иное. Прозвище дается за какие-то определенные отличия. Со временем оно может и поменяться, если твои свойства изменятся. А имя... Оно навсегда твое, оно всегда будет отличать тебя от остальных.
– Тогда я тоже хочу имя!
– сказала малиновая. Оказывается, это дочка Бестии. Вот уж не подумал бы.
– Придумай мне имя!
– Ну, я...
– юноша смутился.
– Имя обычно придумывают родители, или священник в церкви.
– Мама с папой не захотят придумать мне имя! Придумай!
– Ну хорошо, хорошо. Не плачь. Сейчас, подожди. Надо ведь придумать тебе хорошее имя.
– Да! Да! Да!
– малышка, утерев слезы, часто закивала.
Алхимик открыл свою тетрадь, полистал, почеркал там что-то с умным видом.
– Тебя будут звать Нарисса. Нравится?
– Да! Да! Да! Слышали?! Меня зовут Нарисса!
– маленькая драконша гордо задрала нос.
Тут Зелиана чуть не разорвали, каждый и драконят закричал:
– Я тоже хочу имя!
– и кинулся на юношу. Тот только придумывать успевал.
– Ты что это творишь?!
– наконец, не выдержал я.
– А что? Я даю им имена.
– Не знаю только куда тебя прятать, когда их родители узнают, что их дети теперь как люди - с именами.