Семейные хроники Лесного царя
Шрифт:
Светозар на мгновение аж все слова растерял. Не помогло даже то, что Груша принялась яростно пинать его ногой под столом. Он, не глядя, отмахнулся от гоблинки, спросил с благоговейным трепетом:
— В долину? А посетить эльфийские холмы не хочешь?
— Не велика разница — холмы окружают долину, как крепостные дозорные башни окружают людские города, — пояснил Руун, наблюдая за полуэльфом из-под полуопущенных ресниц. — Пешим странникам в эльфийские земли вообще очень сложно найти дорогу. Я там был, я знаю путь и уверен, что ни одному смертному эти тайные тропинки неизвестны.
— А давай отправимся туда вместе? — воскликнул Светозар.
— Вместе? — вскинул
Груша взялась больно щипать своего блондина, раз пинки не помогают, но тот ее стойко игнорировал, охотно идя в расставленную драконом ловушку.
— Конечно! Я всю жизнь мечтал там побывать! — разгорался всё ярче Тишка. — Там должно быть безумно красиво!
— О, да! Там… — хотел было поддержать Руун, но осекся на полуслове, кое-что припомнив из своего прошлого. — Ты уверен, что хочешь видеть меня своим спутником в этом путешествии?
— Да! Пожалуйста! Уверен, вместе нам будет гораздо веселее! — закивал Тишка.
Устав от побоев гоблинки, он выскочил из-за стола, подбежал к дракону, от души обнял его, не пожалев богатырской силы. Тот фыркнул, ойкнул от хрустнувших костей — затих и неуверенно обнял в ответ.
— Какое везение! Такой спутник! Да еще дорогу знает! — не унимался Тишка в своей радости.
Руун покосился на надувшую губы Грушу, и ей этот темный взгляд показался каким-то неожиданно виноватым. Подозрение, с самого начала появившееся в сердце гоблинки, укрепилось до твердокаменной уверенности — дракону доверять нельзя!
В очередной раз Руун разозлил Грушу, когда стали укладываться спать. Решили выйти в путь на рассвете, поэтому необходимо было хорошенько выспаться. В итоге же Грюнфрид большую часть ночи ворочалась под боком у храпящего Полкана, лежа на одеялах на жестком полу: кипела от злости, подозрений, ревности в конце концов… Руун завлек наивного гостя в свою постель! Пусть и улеглись на вид пристойно. Тишка не раздевался, только сапоги скинул. А вот дракон из одежды выскользнул — якобы привык спать в обличии ящера! Грюн чуть зубами не заскрипела от переполняющих ее чувств.
Правда, отдать должное, гоблинку парни тоже позвали на кровать, предлагали место между ними, где будет теплее всего. Но она отказалась наотрез, понимая, что в таком случае и сама точно спать не будет, и остальным не даст.
Пока укладывались и со смешками делили одеяла, Тишка успел дракона к обоюдному удовольствию и защекотать, и исследовать от носа до лап. Только хвост оказался «не охвачен». Особенно приглянулись полуэльфу полупрозрачные перепонки на крыльях. И тонкие косточки он трогал с великим интересом. Дракон от нежных прикосновений и поглаживаний на широком ложе практически растекся, распластался, едва не мурлыча.
— Как же такие тонкие, такие изящные крылья выдерживают в воздухе массивное драконье тело? — всё неустанно изумлялся Тишка. — Как ты вообще летаешь?
— Как-то по привычке, — отговорился Руун, жмурясь. — Пока учился летать, никогда в голову не приходило, что это невозможно. Потом привык и тоже не задумывался.
— А как ты живешь с огнем внутри? — не отставал Тишка. — Он в тебе постоянно горит или вспыхивает по желанию?
Дракон и тут пожал плечами. Перевернулся со спины на живот, обнял любопытного полуэльфа, притиснул к себе под бочок, укрыл крылом.
— Ты теплый, как печка! — уютно пристроился Тишка, без зазрения совести пользуясь этой большой живой грелкой. — С тобой даже одеял не нужно. С тобой, думаю, здорово зимой путешествовать. На привалах костер в секунду разожжешь! А если подержишь котелок перед мордой… прости — лицом, и пыхнешь пламенем
— Я зиму не люблю, я мерзляк еще тот, — улыбнулся Руун. Вспомнил кое-что, поведал деликатным шепотом, так как Полкан уже похрапывал: — Когда-то давным-давно снежной зимой я забрался далеко на север. Там в заледенелых белых лесах встретил эльфа — такого же любопытного, как ты. Ему тоже понравилось об меня греться. Такой был милый и забавный паренек.
— Как его звали, того эльфа? — прислушался Тишка.
— Ян… Или…
— Яр? — подсказал Тишка.
— Точно, его звали Яр.
— Это мой папка! — расплылся в улыбке Светозар Ярович. Повозился, устроился окончательно, вздохнув, закрыл глаза: — Спокойной ночи!
Пригревшись, он вправду моментально заснул.
Позже сон сморил и Грюнфрид.
А сам Руун лежал без движения и сна. Последнее открытие стало для него неожиданностью. Хотя, казалось бы, что это меняет для него? Ему было давно известно, что после их, скажем прямо, неудачного расставания Сильван долгое время путешествовал по людским королевствам в компании эльфа-изгнанника. Ксавьера. Яра, с которым дракону довелось повстречаться в северных лесах. Который так остро воспринял воспоминание об их с некромантом ссоре. И вот теперь спустя немалые годы к Марру с планами мести вдруг является названная дочь Сильвана. Да не одна, а в компании с сыном Яра. Что может означать такой знак судьбы? Значит ли это что-то? Руун Марр растерялся, не зная, что и думать…
В итоге раньше всех проснулся Полкан. Встал, не потревожив измучившуюся Грушеньку, особенно милую во сне, когда причмокивает губами и не хмурится. На цыпочках скакун покинул логово — ему срочно приспичило. Да и хотелось размяться, почесать круп о шершавое дерево, попрыгать козликом, вскидывая копыта. Нужно было сойти к ручью, попить, пофыркать, ополоснуться, чтобы вода успела вернуть прозрачность ко времени, когда остальные встанут. Еще надо было проверить, не пропал ли второй кабанчик, припрятанный со вчерашней охоты, не покусились ли на чужую добычу местные хищники, а если покусились, то… В общем, перед отъездом дел у коня было множество.
Вторым в логове резко пробудился Светозар. Поморгал, не сразу поняв, где это он и почему ему так жарко. А жарко было невыносимо! Всё оттого, что во сне Руун бессознательно обернулся человеком и теперь крепко прижимался к полуэльфу. Понятное дело, после превращения дракон оказался голым. Его нога обвивала Тишкину ногу, горячее колено прижималось к промежности, рука властолюбиво лежала поперек груди, вторая, согнутая в локте, служила Тишке вместо подушки. Руун, подрагивая темными ресницами, трогательно приоткрыв вишнево-черные губы, тихонько дышал ему в макушку. Одеяло с дракона сползло, Тишка сделал вывод, что тот слишком много ворочался во сне. И вот теперь, похоже, замерз, потому и обвился вокруг него. На удивление, про свое отвращение к мужским объятиям и тошноту Светозар и не подумал вспомнить. Было спокойно и безопасно, как будто его обнимал близкий родственник, вроде старшего брата… И это было необычным и непривычным чувством, ведь у него никогда не было старших братьев, он сам всегда был старшим для Мира и Милки… Нащупав свое одеяло, сбившееся с другой стороны постели, Светозар осторожно укутал нового странного друга, чтобы чересчур откровенным видом не смутил гоблинку, когда та проснется. Тишка еще успел подумать, что Груша как-то слишком стесняется дракона — заметно меняется в лице, смотрит на него исподлобья. Их непременно нужно будет подружить за время путешествия к эльфийским холмам!..