Семейные радости
Шрифт:
Вчера на осмотре была – врач не доволен, ребенок все еще поперек лежит, а пора уже головкой вниз. Остается надеяться, что за оставшиеся две недели повернется как надо. И кровь опять плохая: гемоглобин низкий. Чем только меня Андрюша не кормит: и фрукты, и икра: черная, красная, и пюре из полусырой печени сам лично делает, а толку мало.
Еще и сердце слабовато работает, а ребенок крупный: предполагают около четырех килограммов. Трудно будет рожать. Я очень боюсь, что плохо все кончится. А что, и в наше время умирают во время родов. Когда не сталкиваешься с
согласилась бы. Ребенок, когда сам рождается, уже учится трудности преодолевать, и потом растет более целеустремленным, активным. Я это не сама придумала, так ученые говорят.
Не ладно что-то со мной. Не нужно было поднимать Павлика, когда в кроватку укладывала. Андрей же научил его залезать со стульчика, и ему это очень нравится, а я по привычке сама положила. А он-тяжеленький уже.
Не хотела Андрея беспокоить, но придется, боль усиливается. Все может быстро произойти: роды-то третьи. А детей-то с кем оставить? Придется на скорой ехать, а Андрей с детьми останется, хотя с ним мне было бы спокойнее, с ним я ничего не боюсь.
Глава 17. Андрей
Позвонила Катя, кажется, началось, хотя вроде рано еще, но раз позвонила - надо срочно ехать, она не стала бы беспокоить зря.
– Мария!
– Да, Андрей Палыч.
– Отмените все встречи и переговоры . Перенесите их на несколько дней или, если не получится, передайте все дела Роману Дмитричу.
– Андрей Палыч, что-то с Катей?
– Похоже да. Я поехал.
– Роман, хорошо, что зашел. Остаешься за главного. Меня не будет пару дней.
– Что, уже? Да не переживай ты так! Родит, не первый раз.
– Да, теща в отъезде - с кем детей оставить не придумаю.
– Все нормально. Я сейчас домой съезжу, Полю привезу, она посмотрит за ними. Они где, за городом?
– Нет, здесь.
– Совсем хорошо. Поезжай, я мигом!
Кончались вторые сутки, с тех пор, как он привез Катю в больницу, а она никак не могла родить. Андрей был неотлучно рядом с ней, но как помочь? Сто раз пожалел, что послушал Катю, и они отказались от операции. Тоже мне, придумала: « ребенок должен быть активным».
Ну, был бы спокойным, зато сама бы не мучилась так. А теперь поздно об операции говорить, процесс начался. Как там врач сказал? «Ребенок в створе, то есть на пути на свободу. Если затянуть процесс родов, он может задохнуться.» А у Катеньки силы кончились, сердце не справляется с нагрузкой. Врач говорит, что организм у нее устал, а сама она потеряла веру в себя, перестала бороться. На очереди стоит вопрос «кого спасать - мать или ребенка?» И как на него ответить? Как взять на себя ответственность за жизнь другого человека? Неразрешимый вопрос.
Вышла акушерка, пригласила его в «родовую», хотя и нельзя туда посторонним, но случай исключительный: Катя попросила, и ей пошли навстречу.
Увидел ее, и сердце
Врач тихонько, чтобы только он слышал: «Мы сделали все, что могли. Теперь только она сама должна преодолеть себя, сделать последнее, решающее усилие. Помогите ей.»
Подошел к ней, встал сзади, взял за плечи. Поцеловал в спекшиеся губы.
– Кать, ну что ты расклеилась?
Почти неслышно, с трудом выговорила:
– Прости Андрей… Я не могу его родить…Ты так хотел его… А я не могу.…Прости
Две слезы выкатились из глаз, и пропали на воспаленных губах. Она закрыла глаза и отвернулась от него.
– Катя! Катенька! Пожалуйста, не закрывай глаза! Ты не можешь так поступить с нами! Подумай о детях, они так ждут тебя! А я? Ты же знаешь, я пропаду без тебя!
– Кать, ты должна, ты обязана, понимаешь! Соберись, Кать, ты сильная, я знаю, какая ты сильная! Ты сможешь, обязательно сможешь, поверь мне!
Открыла глаза, посмотрела на него: с укором, с мольбой, с надеждой.
– Давай, Катенька! Я помогу тебе. Я отдам тебе все свои силы. Возьми их, Катя! И давай еще раз, еще раз Катенька, ну давай…
Почувствовал, как под его руками напряглось ее тело. Она глубоко вздохнула и выдохнула с долгим, душераздирающим криком.
Показалось, что гаснет свет. Окружающих заволакивал туман. Ничего не было слышно, кроме этого крика.
Почувствовал резкий запах :сестра совала ему ватку с нашатырем. Сразу все прояснилось, туман рассеялся. Люди приобрели четкие очертания. Только крик - он продолжался. Но почему она кричит не своим голосом?
– Ну вот, папаша, все и закончилось! Смотрите, какого богатыря родили! Богатыршу! Девочка у вас!
Посмотрел на жену - она слабо улыбалась. Лицо было покрыто крупными каплями пота.
Обтер ее рукавом халата, уронил голову ей на грудь и, не стесняясь, заплакал.
Она дотронулась до его волос, хотела погладить, и вдруг спросила с тревогой в голосе:
– Андрей! Что это? У тебя …волосы на висках…. седые…
Попросили выйти из родовой палаты. Стоял в коридоре, ничего не замечал, охваченный радостным волнением. Потом показалось, что слишком много медработников проходят мимо, и слишком торопливо они это делают. Стало тревожно: не связано ли это с Катей?
Вышел давешний врач, подошел, молча встал рядом. Молчание затягивалось, становилось невыносимым.
– С моей женой что-то случилось?
– Мы не можем остановить кровотечение. У нее слишком большие разрывы, а свертываемость плохая. Нужно прямое переливание крови от донора.
– Я готов.
– Какая у Вас группа?
Назвал.
– Нет, не подходит. Среди персонала тоже нет подходящего донора. У Вас есть возможность найти человека с нужной группой крови?
– Я найду, чего бы мне это не стоило!