Семейные тайны
Шрифт:
— Это я уже понял, — сказал я. — Тебя Александра попросила со мной поговорить?
— Нет! — пылко возразила Варвара и даже головушкой помотала для убедительности. — Она витает в облаках и кроме этой своей любви, ничего не видит и видеть не хочет. Я сама решила просить тебя.
— И почему же тогда ваши родители собираются выдать её за меня? Только не говори, что про Александру и Юрия они не знают, не поверю, — усложнил я княжне задачу.
— Да, знают, — вздохнула Варвара. — Только они считают, что Юрий ей не пара.
— И почему же? — удивился я. Точнее,
— Не знаю, — нахмурилась Варвара. — И не понимаю. Раньше они против Юрия ничего не имели, это не так давно началось. А про тебя они Александре так до сих пор ничего и не сказали.
— А тебе, значит, сказали? — тут я удивился уже по-настоящему.
— Мне тоже не сказали, — княжна снова поморщилась, но тут же горделиво приосанилась. — Только я-то не Александра, сама сообразила! Думаю, ей скажут потом, когда мы на лето в имение уедем.
Я снова удивился и на сей раз к удивлению примешалась изрядная порция интереса. А девица-то непроста! Ох, непроста!
— И почему же потом? — поощрил я её сообразительность, задав вопрос по делу.
— Александра, она... — княжна замялась, подбирая нужные слова, — … она может поступить глупо и неожиданно. Сбежать, попробовать добраться до Корсуни, уйти в монастырь, даже боюсь подумать, что ещё! А в имении ей бежать некуда. Разве что до ближайшего пруда, не дай Господь! — она истово перекрестилась. — Алексей, откажись от сватовства, я тебя умоляю! — даже за руку меня схватила от избытка чувств.
Да, не зря мне ещё тогда на обеде у нас показалось, что не ту из сестёр выбрали мне в невесты, не зря. Предвидение не обнаружило в словах и поведении Варвары никакой наигранности и тем более лжи, а это значит... Это значит, что девица она и вправду умная или, по меньшей мере, сообразительная, а кроме того, решительная. Кстати, судя по тому, что так и продолжала держать меня за руку, ещё и чувственная.
— Вот что, Варя, — я первый раз назвал её так, но возражений не услышал. — Ты же понимаешь, что мне, чтобы пойти против воли отца, нужно иметь для того очень веские основания?
На несколько мгновений задумавшись, княжна понимающе кивнула. Руку свою, кстати, я освободить не пытался, как и она не собиралась её отпускать.
— И потому мне понадобится твоя помощь, — продолжил я.
— Что я должна делать? — Варвара сжала мою руку. Ух ты, прямо рвётся в бой!..
— Во-первых, удерживать Александру от глупостей, — обозначил я главную её задачу. Во-вторых...
— Что во-вторых? — экая она нетерпеливая!
— Ты же понимаешь, что отказывая Александре в счастье с Юрием и будучи готовыми испортить отношения с соседями, твои родители должны иметь на то очень вескую причину?
— Я слышала, будто твоего дядю прочат в старосты Боярской Думы?
— И где ты такое слышала? — стало мне интересно.
— На том приёме, где мы познакомились. Отец с боярином Путяшевым беседовал.
Так, значит, слух уже пошёл... Ну, ничего удивительного. Путяшевы — род меньший, но ни с Миловановыми, ни с Пушкиными особо не ладят, так что им возвышение Левских выгодно, вот и стараются, ведут, так сказать,
— А разве не так? — кажется, Варвара подумала, что ошиблась.
— Да нет, всё так, я и сам это слышал, — я улыбнулся. — От государя.
Княжна от удивления всплеснула руками, разорвав наше прикосновение. Зря она так, ну да ничего, чуть позже исправлю...
— Только, видишь ли, родство с думским старостой само по себе никаких выгод и преимуществ не даёт, — продолжал я. — Твоему отцу нужно что-то другое.
Варвара задумалась надолго. Я воспользовался её погружённостью в свои мысли и внимательно, хотя и с известной осторожностью, разглядывал собеседницу. Да, в прошлый раз я обозвал себя тупицей за то, что не сразу сообразил насчёт Александры и Юрия, в этот же раз стоило обозвать себя слепцом, заодно порадовавшись, что теперь я от оной напасти избавлен. Но, в самом деле, как же я сразу-то не увидел в Варваре такую красавицу?! Где, спрашивается, были мои бесстыжие глаза? Нет, я определённо был не просто дураком, а слепым дураком!
— Значит, это для отца что-то очень и очень важное, — голос Варвары прервал мой мысленный сеанс самокритики. — Или даже для всей нашей семьи.
Теперь настала моя очередь молча соглашаться. Говорить не хотелось, мне казалось, я знал, к чему клонит княжна, и потому боялся спугнуть её мысли.
— И что-то тайное, раз он о том не говорит, — продолжала Варвара. Господи, ну как, как я чуть не проглядел такое чудо?! — Алексей, ты сможешь уговорить боярина Левского отказаться от свадьбы, если узнаешь, что это?
— Не знаю, — честно признался я. — Я не знаю, что именно нужно твоему отцу, и потому не могу знать, поможет мне это избежать женитьбы или нет. Но прожить всю жизнь с женщиной, которая влюблена в другого — это последнее, чего бы я для себя хотел.
— Знаешь, Алексей, — Варвара решительно вскинула голову, — я понятия не имею, какую пользу ищет отец в этом браке, но я готова попробовать это узнать. Я на всё готова, чтобы спасти любовь сестры!
— Тогда, Варя, — я осторожно взял её ладошку, — мы с тобой просто обречены помогать друг другу.
— Да! — со всей решимостью согласилась она. — А теперь прости, давай вернёмся в приёмную.
Мягко и нехотя она вынула ладошку из моей руки, я правильно расценил это как приглашение к выходу, что и выполнил, тоже без особого желания. Мы поговорили ещё немного, я попрощался с сёстрами, вернулся к князю, попрощавшись и с ним, да и отбыл восвояси.
Возвращался я в той же коляске, в которой приехал — идти пешком в данном случае было бы невместно. Впрочем, думалось в ней столь же легко, как и при ходьбе, вот я и думал. Думать было не только легко, но и приятно. Да, именно приятно. Ну да, я был слепым дураком, чего уж там, зато теперь поумнел и прозрел, и сознание этого грело душу. Нет, разглядеть Варвару лишь с третьего раза — это, конечно, к числу моих достижений не отнесёшь, и стыдно перед самим собой за такое мне будет ещё долго. Но с самим-то собой я уж всяко договорюсь и полажу, не так ли? А вот как бы поладить с Варварой...