Семейный план
Шрифт:
– Ну, у тебя же были любовницы с детьми, - усмехнулся он.
– Да, но им был нужен я, - перевел Владимир рассеянный взгляд на собеседника.
– Вернее, ты и сам бы не захотел знакомиться с их детьми, не так ли?
– похоже, разговор переходил на конкретику.
– Да, конечно. Зачем бы?
– он подобрался: а действительно, что-то в нем изменилось за последнее время!
– А они считали, что если поймают тебя, тогда дойдет дело и до детей.
– Не знаю, не интересовало меня это как-то, - равнодушно.
– А что же, с ней интересует?
– решил все-таки уточнить друг.
–
– Основную, я бы сказал, или ошибаюсь?
– Да, не ошибаешься.
– Они, а не ты.
– Опять да, - напряженный быстрый перестук вопросов и ответов.
– Так что же, ты хочешь с ними познакомиться, чтобы их отодвинуть?
– снова задумчиво.
– Нет, хочу увидеть эту часть ее жизни. Хочу лучше узнать ее, понять, я серьезно.
– Я слышу, что серьезно. И рад. Ты знаешь, искренне рад за тебя, - в голосе Юры умиротворение и спокойствие.
– За что? За то, что не могу никак приблизиться к понравившейся мне женщине?
– слегка раздраженно.
– Нет. За то, что тебя женщина заинтересовала настолько, что ты готов познакомиться с той частью ее жизни, которую она проводит не с тобой. За то, что ей не нужны твои деньги, квартира и престиж. Уверен, если она примет тебя, то примет именно тебя, а не твое положение или окружение. Поэтому я рад и тому, что ты ищешь выход, а не опускаешь руки.
– Я не опускаю, но никак не могу пробить эту стену, - пауза и Владимир медленно добавляет:
– Сперва я и сам не видел, что я ей могу дать. Но сейчас, вот сидя с твоими мальчишками, понимаю, что предпочел бы сидеть рядом с ней и ее детьми и им рассказывать сказки на ночь.
– Что, вспомнил старую истину про то, что отец не тот, кто родил, а тот, кто вырастил? А готов ты их принять и воспитывать?
– несколько настороженно кидает новый вопрос Юра.
– Честно? Нет, ничего такого я не вспоминал, - вздохнул.
– Я не знаю. Но и не против. Ты же знаешь, я хотел сына. Да и от дочки еще одной бы не отказался.
– То есть ты готов их принять как своих?
– искренне удивился Юра.
– Пожалуй, да. Это же дети любимой женщины, - задумчиво.
– Уверен? Что любимой? Давненько я от тебя это не слышал.
– Да, - хмыкнул, - самому странно, но да, уверен. Так, как никогда не был уверен раньше. Я не просто хочу ее как женщину. Я ей доверяю... что невиданная роскошь для меня. И хочу, чтобы она была рядом. И только моей.
– Мне кажется, или это ревность?
– недоуменно-опасливо вопросил друг.
– Нет, не кажется, сам удивляюсь.
Они замолчали. Не нужно портить ночь лишними словами. Каждый решает и выбирает свое, сам, для себя...
***
Оставив детей с мамой на море, Наташа с некоторым ужасом вышла на работу. И вот уже несколько дней недоумевала - Владимир вел себя довольно странно. Да, он пригласил ее на оговоренные свидания и они на пару сходили... Но... он ни на чем не настаивал, не делал никаких намеков и вообще оказался просто идеальным спутником. Она, понастроив себе страшных перспектив, в первый же день сообщила ему, что от своих слов не отказывается, но... кроме выходных, так как обещала в пятницу вечером приехать к подруге. Он не возразил и не выказал никакого недовольства.
Попросив в первый день передохнуть,
Утром в среду ее встретил букет на рабочем столе и маленькая открыточка с одним предложением "спасибо за чудесный вечер". Сам даритель появился после совещания, предложив встретиться снова - отступать от своих планов он явно не собирался. И вечером они просто пошли в парк, уйдя на пару часов раньше с работы. И снова не произошло ничего чрезвычайного - погуляли, прокатились на колесе обозрения, зашли в домик с бабочками и посидели на открытой веранде ресторана с шашлыками и жареными на гриле овощами. Наташа недоумевала - никакого интима, никаких нарушений норм приличия, только легкие поцелуи и объятия, спокойные нейтральные разговоры и... забота. Иначе она не могла назвать то, как он с ней обращался, разговаривал, что-то предлагал. Настойчивости и напора как не бывало. Сказать, что она была удивлена - ничего не сказать. Даже, пожалуй, чуть разочарована.
В четверг он пригласил ее в тайский ресторан, и она, удивив его, с радостью согласилась - ей всегда нравилось пробовать что-то экзотическое. По дороге они заехали в японский магазинчик у "Якитории" и она почти час крутилась между полками, рассматривая чашки, чайнички, палочки и салфеточки, пакетики с маринадами и соусами, и прочее, прочее... Накупив целый пакет какой-то ерунды типа рисовых макарон и маринадов для рыбы и мяса, она заметила веселый взгляд Владимира.
– Что, не ожидал, что я что-то куплю?
– застеснявшись, уточнила его настроение она.
– Наоборот, ожидал, поэтому и завез.
– А я думала, что ты планировал водить меня по местам, которые тебе самому интересны.
– А кто сказал, что мне неинтересно наблюдать за тем, как ты что-то выбираешь в магазине? Я тоже получил массу удовольствия, - ему удалось все-таки заставить ее покраснеть.
– Надо же, ты первый из моих знакомых мужчин, получающий удовольствие от наблюдения за шоппингом.
– Да, я такой, уникальный, можно сказать. Только ты этого почему-то до сих пор не замечаешь.
– Может, я замечаю, просто вида не показываю?
– Скажи уж, не хочешь мне доставить этого удовольствия, - вредно ответил он, но, увидев, что смутил ее, тут же добавил:
– А еще я бы с удовольствием попробовал то, что ты купила.
– Тата продолжала смотреть в сторону, и он веселым голосом позвал ее, - пойдем в ресторан, что ли? Пора, у нас же столик заказан.
– Пойдем, - кивнула, радуясь возможности сменить скользкую тему.
Ужин прошел замечательно, хотя половина угощения и оставила Наташу равнодушной, Владимир развлекал ее как только мог, рассказывая о Таиланде и отличиях тех или иных блюд в ресторане и на исторической родине. Но, когда они вышли и пошли вокруг квартала прогуляться, он таки стал задавать неудобные вопросы, которые она подсознательно ждала еще со дня разговора о парке.