Семейный план
Шрифт:
С врачом им здорово повезло. Высокий, дочерна загорелый и почти седой мужчина, лет на пять чуть старше Владимира, сразу представился:
– Иван, по отчеству Василович, прямо как ваш царь, но лучше просто по имени.
Как выяснилось, Иван учился в Питере и по-русски говорил просто отлично. Записывая данные его страховки, задал вопрос:
– Если будут дополнительные расходы, будете оплачивать? С карты или наличными?
"Отец семейства", не раздумывая кивнул, протягивая карту.
– С Вашей за всех?
– кивнул, и доктор приписал имена Наташи и детей в тот же листок, пояснив, что
– Сейчас пойдем в процедурную, я наложу мальчику и Вам пару швов, если у него все в порядке будет на рентгене. Потом его надо бы отправить в гостиницу, - врач оглянулся на помотавшего головой Владимира, - что?
– Мы не в гостинице, а в квартире, и там никого нет.
– Хорошо, девочку точно придется оставить на пару дней, я чуть попозже про нее и жену Вам расскажу, как только будут результаты обследований. В детском отделении у нас предусмотрены палаты для размещения с родителями, но это почти всегда женщины. Вы можете доплатить за отдельную палату и дополнительное место для сына.
Молоденькая серьезная докторша с ярким пластиковым жучком на кармашке халата вывела Диму из рентген-кабинета и быстро что-то сказала Ивану, подталкивая мальчика к Владимиру.
– Ну вот, как я и думал, у него все в порядке, можете не беспокоиться, отделается небольшим шрамом. Даже трещин в ребрах нет, только синяк большой.
***
– Молодец, парень!
– похвалил Иван Диму, наблюдая за медсестрой, приклеивающей пластырь.
– Сын у Вас настоящий мужчина! Не уворачивался, не убегал, не кричал.
Владимир, сидевший все это время на холодной металлической табуретке рядом с кушеткой, где мальчику сняли наложенные фельдшером повязки, чем-то обкололи синяк, смазали прозрачным гелем и прихватили парой скрепок порезы на плече и лопатке, только кивнул.
– Теперь Вас будем штопать, тут работы побольше. Хотите, чтобы мальчик побыл с нами или пусть посидит в коридоре?
– Дима переводил беспокойный взгляд с одного взрослого на другого. Мужчина представил, насколько ему будет не по себе в коридоре и спросил:
– Ты нормально себя чувствуешь? Не боишься смотреть, как меня зашивают?
– тот помотал головой.
– Если плохо станет - сразу закрывай глаза, ладно?
– кивнул.
Ему пришлось обезболивать уколом, и провозился врач довольно долго - промывал, что-то отрезал, стараясь отвлечь и рассказывая между делом какие-то местные анекдоты. Владимир почти не слушал, больше переживая из-за серого лица Димки, вздрагивавшего на каждом металлическом лязге сброшенного в лоток инструмента и нервно косящегося на дверь - как и он сам, мальчик мучился неопределенностью ситуации с Наташей и Сашей.
– Ну, вот и все, заштопали, - довольно сказал врач, разрешая медсестре приклеить и ему поверх повязки легкий тканевый пластырь - теперь оба как новенькие. Посидите у процедурного, вас позовут сдавать анализы. Все делаем срочно, готово будет быстро, не волнуйтесь.
Молча они просидели в коридоре еще больше получаса, Дима уже привычно прижимался к нему. Он обнимал его за плечи здоровой рукой, успокаивая. Потихоньку неглубокая заморозка с адреналиновым куражом проходили, потревоженные ткани начинали ныть, а в голову лезли не самые веселые мысли:
– А если бы это случилось
Подошел врач и позвал их в кабинет, передавая какие-то заполненные листки медсестре.
– Сейчас сдадите кровь на анализы, некоторые из них дополнительные, платные, я чуть попозже объясню, зачем они нужны. А я пока узнаю, в какую палату вас устроили.
...
– Есть две свободные палаты рядом, с общим туалетом и душем. В одну перевезли Вашу жену, а маленькую кровать из нее переставим в соседнюю палату. Женщине пока ни в коем случае нельзя наклонять голову, поэтому одет фиксирующий воротник. У нее небольшая внутренняя гематома, пока стабильная, мы не стали делать трепанацию и удалять. Но при движении кровотечение может снова открыться, тогда гематома увеличится и придется делать операцию. В принципе, пока ничего страшного, - упредил он встречный вопрос, - мы сделали еще и томограмму, гематома совершенно точно локальная, небольшая. Сотрясение мозга, конечно, тоже есть, но легкое, лечения особого не нужно, так, пара таблеток. Пришлось наложить несколько швов, совсем небольших, их потом и видно не будет под волосами. Она очнулась, сейчас можете к ней пройти, но ненадолго.
Лицо Наташи казалось совершенно бескровным, бледность проступала даже сквозь загар. Она покосилась на прижавшегося щекой к ее руке Диму и хрипло прошептала:
– Не бойся, мой хороший, врач сказал, что мне нужно только пару дней полежать. Потерпишь?
– сын молча кивнул головой. И уже Владимиру:
– Прости. Я не понимала. Я не должна была скрывать. Если бы сейчас со мной что-то случилось, ты бы узнал все от моей подруги, уж слишком она деятельная, не смогла бы промолчать. А это неправильно. Ты мне не поверишь, но, как только я немного оклемаюсь, я все тебе расскажу. Обещаю. Больше никаких тайн, - она отвернулась, насколько позволял жесткий "воротник", и добавила глухо, - а дальше тебе решать, поверишь ты мне и останешься с нами, или нет.
– Я не представляю, что за тайны мадридского двора ты прячешь, но я от тебя никуда не уйду, - он успокаивающе положил ладонь на ее руку, по ходу успокаивающе пригладив Димкины вихры.
– Я в этом совсем не уверена, - она уступила тяжести, наваливающейся на веки, и прикрыла глаза, - я ничего плохого не хотела, но выглядит это не очень-то красиво...
Вошел врач, осмотрел, посветил в глаза, и попросил их выйти:
– Ей надо поспать. Мальчику тоже стоит лечь, - сейчас начнет отходить обезболивающее и подействует успокоительное. Дочку скоро перевезут в палату, посидите рядом и понаблюдайте. Когда дети уснут, зайдите ко мне, я расскажу про проблемы с лечением дочери.