Семьи.net (сборник)

Панов Вадим Юрьевич

— Денис — безалаберный раздолбай, его ничего, кроме тусовок и баб, не интересует, — Алина отправила матери хмурый смайл.

— Ну я не знаю… надень на него вериги, заставь ходить на охоту за мамонтом, а копье стругать из березки, переберитесь жить в шалаш и рожайте выводок. Алин, я прям не знаю, ты чего хочешь-то? Отказаться от благ цивилизации? Вперед, к натурхозяйству. Только вначале откажись от стиральной машины хотя бы, постирай ручками, да желательно мылом и в речке. Ну а когда у тебя начнется токсикоз — ко мне не приходи за советом. Лежи пластом и блюй. Ты же не хочешь через пробирку!

— Ма,

ну ты прям вечно все до идиотизма доведешь! Мне вообще кажется, что Денис не хочет никаких детей, ни через пробирку, ни как-то еще.

— Слава богу, хоть кто-то в вашей семье здравомыслящий! Вам чего, денег не хватает?

— Опять ты про деньги! Да не хочу я это пособие! — Алина кинула матери на эмоциональ раздраженный смайл.

— А что хочешь? Зачем тебе вообще ребенок?

— Любить его…

— Дениса вон люби, мало? Кошку свою люби. Собачку заведи. В чем смысл ребенка-то? Ну, предположим, родишь ты его. Что дальше? Отдашь в интернат, будешь приезжать раз в месяц по субботам навещать, раз в полгода на каникулы забирать. Он будет плакать, какать, капризничать, мусорить, не давать тебе работать и спать. В чем великая любовь?

Алина уже минут пять мешала ложечкой в чашке, только сейчас сообразив, что не положила сахар. Наплевать. Ох, встать бы сейчас, заорать во весь голос: «Мааамааа! Мне и так плохо, а ты меня добиваешь, ну неужели ты не понимаешь? Денис гуляет направо и налево, ты считаешь меня тупицей, подруг у меня нет, одна сплошная работа, а ты даже обнять меня не можешь!», но она понимала, что не сделает этого. Хорошее воспитание, черт его бери.

Она лишь ткнула свой эмоциональ, отправляя матери взбешенный смайл, и, буркнув что-то на прощание, выскочила из кафе. Уже на улице ей пришел в ответ грозящий пальцем человечек.

Новые туфли жали, узкая юбка не давала свободы, но немолодая, хотя элегантная и симпатичная женщина на это не обращала внимания. Она куда-то неслась, не разбирая дороги, и лишь телефонный звонок остановил ее.

— Рыбешка моя ненаглядная, я сегодня ночевать не приду, мы на сейшен к Лорику, ну помнишь Лорика, продюсер с первого канала! Вооот! Я такое никак не могу пропустить, сама понимаешь. Целую мою конфетку, утром я разверну твою обертку… Чмоке!

Денис положил трубку, даже не дав ей ответить. Тут же пискнул эмоциональ, прислав от него сердечко.

Алина сорвала с руки пластик и швырнула об стену — тот разлетелся во все стороны, посыпав асфальт ровным слоем обломков. Разревелась. Впрочем, быстро взяла себя в руки, промокнула салфеткой глаза, удостоверилась, что тушь не растеклась, и увидела Шушу.

Худенькая девочка лет восьми со спутанными длинными волосами стояла и смотрела на нее большими темными глазами. Алине стало неловко, что та все видела, и, чтобы как-то замять ситуацию, она спросила:

— Ты кто?

— Я — Шуша, а ты?

— Меня зовут Алина, — почему-то еще больше смутилась она.

— Это ты из-за мужика так? Бросай его. Ни один мужчина не достоин женских слез, а если достоин, то никогда не допустит, чтобы она плакала, — авторитетно заявила Шуша. И добавила: — Это мне папа сказал.

— На самом деле он хороший, — Алина зачем-то бросилась защищать Дениса. — Просто я слишком многого от него

хочу.

— А чего ты хочешь?

Эта маленькая девочка разговаривала с ней как взрослая, и Алина чувствовала себя странно: с одной стороны, дети так себя не ведут, ну, так ей казалось, но с другой — стало интересно.

— Я хочу неправильных вещей. Например, чтобы у него была я одна, и больше никого.

— Что же тут неправильного?

— Как что? Это же ущемление свободы! Вот представь, что у тебя есть подруга, но она запрещает тебе общаться со всеми другими подругами — тебе бы это понравилось?

Шуша замотала головой, а потом уточнила:

— Но ты же не запрещаешь ему общаться, ты же просто не хочешь, чтобы он общался с ними как мужчина с женщиной?

Алина вздрогнула. Откуда вообще эта странная Шуша знает в свои годы о сексе? Неужели их такому учат?

— Ладно, давай не будем об этом. Скажи, где твои родители?

— Умерли, — вздохнула девочка.

— Вот как… ты живешь в интернате?

Шуша кивнула и добавила:

— Только я его ненавижу.

— Почему?

Шуша вспомнила о прозвище «хамка», которое получила в интернате год назад. Тогда она с удивлением обнаружила, что плакать, смеяться, обниматься, кричать на кого-то и, боже упаси, драться — это ужасно неприлично, даже если тебе на голову надели тарелку с горячим супом. Вежливые люди для выражения эмоций используют эмоциональ, а если внутри все клокочет, то идут к психологу. Еще Шуша узнала, что у нее ужасное воспитание, и ей начали экстренно вдалбливать общечеловеческие нормы морали и поведения. Девочка долго не могла понять, почему при живых родителях дети живут в интернате. Оказалось, это не потому, что родители хотят от них избавиться, а просто детям так лучше, ведь там с ними занимаются специалисты: воспитатели, психологи, педагоги, врачи, аниматоры. Самовоспитание же приводит лишь к психологическим травмам ребенка, он может вырасти агрессивным, с извращенной этикой и моралью, как Шуша, например.

Она вспомнила, какой переполох устроила, хохоча и тыкая пальцем в двух отцов: те пришли забрать сына на выходные. Мария Николаевна чуть в обморок не упала, обнаружив, что Шура к восьми годам ничего не знает об однополых браках. Воспитанницу срочно отправили на уроки обществознания к малышам, где рассказывали, откуда берутся дети: любой может прийти в государственный центр планирования ребенка и, заплатив пошлину, получить себе мальчика или девочку с нужным цветом глаз и волос. Бедные могут сдать донорами, получив за это госпособие, а влюбленные — создать ребенка с собственными генами. Шушин вопрос, рожает ли кто-то детей самостоятельно, от мужчины, поверг учительницу в панику.

Еще Авдеева вспомнила, как мама готовила ей на завтрак любимые оладьи с клубничным джемом, как папа читал на ночь сказки, как весной втроем ходили в поход, а летом она носилась по лугу наперегонки с одноухим бестолковым псом Пиратом, что жил во дворе, пугая кур и задирая петуха.

— Просто я хочу к родителям, — вздохнула она.

— Я понимаю, тебе жаль их, но ты же знаешь, что ребенку невозможно каждый день жить с родителями…

— Почему? — Большие недоуменные глаза Шуши смотрели на Алину, и та снова растерялась.