Семнадцать двадцать девять

Лав Тея

Слово мамочка как раскаленная лава. Я знаю, он это сказал, имея в виду, что я всего лишь парень, не так уж давно вышедший из подросткового возраста. Но ничего не могу поделать с этой ноющей болью, когда мне напоминают о матери, даже не имея ее в виду на самом деле.

Кэрол указывает пальцем на черный ход, и мы бежим туда. На заднем дворе среди мусорных баков уже сплелись несколько тел. Я чувствую приток адреналина, несущимся по моим венам. Мне нужно выпустить все дерьмо, что я накопил в себе. Не обращая внимания на охранников, которые

пытаются разнять яростно дерущихся ребят, я срываю бандану с лица и бью кулаком в челюсть первого, кто встает на моем пути. Приличный удар прилетает следом, и я сплевываю кровь. Махая кулаками и выпуская пар, я думаю лишь о том, как бы мне не прилетело в нос. Его ломали уже несколько раз, и мне бы не очень-то хотелось иметь такой нос, как у Рокки Марчиано (прим. американский боксёр-профессионал.)

Не знаю, сколько это происходит, но в итоге меня хватают Холл и Майки и оттаскивают в сторону.

— Тише, тише малыш, — бормочет Холл, вытирая футболкой окровавленное лицо.

— Я предупреждал! — орет Тайлер с золотой маской на макушке. Его злобный взгляд останавливается на Алрое и мне. — Выберете другое место для разборок. Ваши девки уже набирали копов, когда я появился. Мне не нужны проблемы.

С этими словами он заходит внутрь вместе с парочкой мощных охранников и громко хлопает железной дверью. Мы остаемся окруженные запахами крови пота и звуками Бульвара Сансет. Неожиданно сзади появляется Молли и тихо шепчет Майку:

— Когда-нибудь вы доиграетесь.

И это не звучит как угроза. Она подходит к Алрою. Он естественно уже без маски. Его хмурый взгляд сосредоточен на своих помятых парнях. Молли прижимается к нему всем телом, и они уходят в сторону парковки.

Нет смысла здесь стоять. Так бывает не каждый раз, конечно, но часто. Все просто молча, расходятся кто куда.

— Я домой, парни, — зевая, говорит Бекстер и надевают свою кожаную порванную куртку.

Черт, он выглядит так, будто его не колотили только что трое здоровенных парней. Мы даже не спрашиваем, кто спровоцировал драку. Какая разница.

— Да, я тоже, — говорю я и поднимаю свою куртку, которую бросил возле мусорного бака, когда ринулся в драку. Мобильник во внутреннем кармане, как ни странно жив, и на нем несколько пропущенных вызовов от Спенс и одно сообщение:

Пожалуйста, не задерживайся.

— Я остаюсь, — уверенно говорит Холл, играя своими мощными мышцами.

— Уверен? — спрашивает Майки. — Я тоже сваливаю.

— Ага.

— Я даже не успел кончить, — возмущается Сэд, морщась и вытирая разбитую губу.

Холл мыкает.

— Чувак, ты никогда не успеваешь.

— Пошел ты.

Мы прощаемся с ребятами и втроем идем на парковку.

— Нужно завязывать парни, — вдруг говорит Бекс. — Скоро сезон.

— Тренер нас убьет, если мы придем на тренировку с такими рожами, — подтверждает Майки.

—

Последний го-од, — улыбаясь, тяну я. — Нужно как-то комбинировать.

Лица моих друзей из серьезных, превращаются в ухмыляющиеся.

Пусть я беспечен, но мне остается последний год в университете. Я хочу, чтобы он запомнился. Хотя каждый наш год — это нечто грандиозное.

***

На следующее утро я поднимаюсь с кровати и покряхтываю, как старик. Кости ноют от вчерашних пинков «К», и синяки уже синеют на теле.

— Боже, сколько тебе лет, милый? — ласково бормочет Спенс и обрабатывает мои царапины какой-то вонючей жидкостью. Ее темно-каштановые волосы небрежно рассыпаны по плечам. На ней лишь трусики и моя футболка.

Я нежно хватаю ее за ягодицу и прижимаю к своему телу.

— Тебе нравится плохой мальчик, — констатирую я.

— Мне нравится здоровый мальчик, — поправляет она.

Второй рукой я сжимаю ее вторую ягодицу. Я сижу на краю ванной в одних боксерах, и Спенс зажата между моих ног. Вчера я даже не занялся с ней сексом, когда вернулся, слишком все болело. Да и сейчас болит, но я не против отвлечься.

— Иэн, — шепчет Спенс и краснеет, чувствуя мой затвердевший член.

Мне нравится, что за эти два года она не перестала смущаться от всех тех безумных вещей, которые я вытворяю с ней в постели.

— М-м? Ты не хочешь?

Она слегка трется своим бедром и облизывает губы.

Хорошая девочка.

— Хочу, но…

Ее прерывает звук моего телефона, лежащего на раковине. Я смотрю входящее сообщение, и мое лицо меняется.

— Что такое? — обеспокоенно спрашивает Спенс.

— Это мой отец, — вздыхаю я. — Я обещал приехать сегодня.

— О. — Спенс освобождается из захвата моих ног и выбрасывает ватный тампон в мусорную корзину.

Я знаю, о чем она думает. Мы встречаемся два года, и я ни разу не возил ее домой к отцу и матери. Она их не знает, в то время как я почти каждый месяц вожу ее в Санта-Клариту и пью пиво с ее братьями и отцом.

Мой отец знает, что я встречаюсь с девушкой из среднего класса. И ему плевать на это. Он не станет с ней знакомиться, предполагая, что это лишь увлечение. И я не пытаюсь его переубедить. В этом нет никакого смысла.

Но я не хочу сказать, что мой отец плохой. Он…нормальный. Отец как отец. И я понимаю чувства Спенс, но ничего не могу с этим поделать.

— Спенс, милая, — нежно говорю я.

Она включает воду в кране и принимается мыть руки.

— Все в порядке. — Она выдавливает улыбку.

— Мы не будем снова это обсуждать. Я обещаю, все придет со временем.

Спенс удивительная. Она дает мне так много, а я отвечаю самым малым. Но все же она огромная и светлая часть моей жизни. Ей будет больно, если отец не воспримет ее, как полагается.

— Да, — кивает она и прячет глаза. — Я не буду думать об этом.

Я прижимаю ее хрупкое тело к себе и целую в губы.

— Когда тебе нужно заселяться? — спрашивает она после поцелуя.

— В понедельник.

— Я постираю твои вещи.