Семнадцать двадцать девять
Шрифт:
— Кто это тут у нас такой идеальный? — Позади меня появляется Кэрол и, наклонившись, кладет мне руки на грудь.
Я вопросительно смотрю на Майки. Он с самодовольной улыбкой кивает. Она была не помечена лишь им. Но и этому пришел конец.
— Ревнуешь? — с улыбкой в голосе спрашивает она.
— Ты серьезно? — не дает мне ответить Майки.
Она делает лицо «ОМГ» и надувает губки.
— Звоните, мальчики. — С этими словами она уходит.
Кэрол можно назвать шлюхой или еще каким-нибудь паршивым словечком, но черт, зачем? Кого волнует, с кем она спит?
— Хорошо, что Спенс не
Я делаю обжигающий глоток.
— Все в порядке. Она не станет устраивать сцен на счет нее.
— Спенс классная. Как можно ревновать к Кэрол. Это же….Кэрол. — Он с улыбкой разводит руками.
Я смеюсь и киваю в ответ.
Я уже говорил, что не самый лучший парень на свете? Скажу больше, я дерьмовый парень. Потому что изменял Спенс. Я не трахался налево и направо, но бывали такие моменты, когда я забывался и полностью отключал сознание и спал с другими. Я никогда не скрывал этого и честно признавался ей. Она плакала и бросала меня, заставляя чувствовать меня последним ничтожеством. Но она возвращалась. Всегда возвращалась. И я любил ее за это еще больше. Нужно иметь огромное мужество, чтобы простить измену. Она всегда шла на жертвы ради наших отношений.
Но я ее действительно люблю, по-настоящему. И я четко не могу объяснить, зачем делал ей больно. Не думаю, что она будет прощать меня вечно, поэтому начал стараться сохранить нашу связь. И у нас все получается. Впервые за долгое время, мы со Спенс действительно счастливы.
— Я в кампус. Мне нужно учебники забрать.
— Давай, удачи, малыш.
Я бью кулаком по кулаку Майки и выхожу на улицу.
В районе Игл Рок в северном Лос-Анджелесе всегда расслабленная атмосфера. Из бутиков и сувенирных лавок доносятся звуки музыкальных автоматов, которые никогда не теряют своей прелести.
Ха, это ведь Лос-Анджелес.
Я забираюсь в свой черный джип «Коммандер», который припаркован напротив гаража и выезжаю на дорогу. Бульвары кишат хипстерами и музыкантами. Это не единственная часть города, где я чувствую себя комфортно. Но это единственная часть города, в которой не хочется вскрыться. Когда я жил с родителями в Санта-Монике, я проклинал ее.
Заехав на территорию кампуса университета Кроун, оставляю машину на стоянке и иду в сторону «Игл Хауса». Это часть общежития, где проживают старшекурсники. На самом деле название у нее другое. Студенты называют общежитие «Домом Орлов» в честь сборной университета по футболу, которые ежегодно выигрывают кубок штата.
Поболтав с комендантом, я завожу джип и еду к главному корпусу. Через неделю начнутся занятия, и мне срочно нужны учебники, по которым Спенс поднатаскает меня по математике. У меня с ней серьезные проблемы. Да что там. Я в полной заднице по математике. Едва дотягиваю до D (прим. Система оценок в США).
Остановившись у главного корпуса Ройс Холл, я вижу шикарную тачку, которая остановилась прямо передо мной. Из «Мерседеса» выходит водитель.
Ну, естественно.
Пока я выхожу из машины, он открывает задние двери. Поставив на сигнализацию, я делаю шаг в направлении здания, но тут же замираю.
Из
Иисус.
Они приехали сюда снимать кино?
Другого объяснения присутствия этой девушки здесь, я не нахожу. Она похожа на икону стиля, голливудскую диву и гламурную фифу одновременно. Ее густые рыжие волосы уложены в стильную прическу и кольцами струятся по спине. На ней короткое белое платье с пышной юбкой и балетки. Она выглядит так, будто сошла с обложки журнала.
Да, черт возьми, так и есть.
Здесь вряд ли кого-то чем-то увидишь. Потому что, повторяю: это Лос-Анджелес. Но эта девушка выглядит иначе. Что-то отличает ее от других.
Она снимает солнцезащитные очки и ее глаза встречаются с моими.
Кто она?
Я как полный придурок уставился на нее и не могу пошевелиться.
Тем временем женщина окликает ее, и она разворачивается и уходит. Мне нужно подняться в то же здание, но я продолжаю наблюдать, как она исчезает в дверях. Я бы мог сказать, что со мной такого не было. Возможно, я бы соврал.
Но даже на Спенс, я не смотрел так, как сейчас смотрю на эту незнакомку.
ГЛАВА 4
Иэн
Бульвар Сансет едва ли не главный адрес Голливуда. Как только Беверли Хиллз, Малибу и другие шикарные районы окутывает тьма, все слетаются на Сансет Стрип, словно мотыльки на свет.
Все обожают это место. Все.
И я не исключение.
Среди бесконечных ярких и оживленных клубов и баров находится одно место, которое Майки называет святым. Мы подходим к ограждению и расталкиваем недовольную толпу.
— Я владелец, — важно заявляет Майки.
Я смеюсь и толкаю его кулаком в спину.
— Шагай, босс.
Он довольно скалится. Перед самым входом мы достаем из карманов банданы и закрываем нижнюю часть своих лиц. Зеленоватые глаза Майки сканируют двойные двери, ведущие в самое «оно». Я берусь за массивные ручки и распахиваю обе створки.
Нас тут же засасывает атмосфера безумия. Клубы сигаретного и сценического дыма окутывают с ног до головы. Невероятные биты реп-рока Hollywood Undead «Usual Suspects» посылают импульсы моему телу, и я невольно начинаю двигаться под музыку. Цветные лазеры бегают по толпе, разделяя людей на синих, зеленых и красных.
Безумие, движение, алкоголь, секс и наркотики.
Мы с Майки продвигаемся через толпу. Танцовщицы вьются у своих шестов под музыку и дикую какофонию голосов. Я замечаю знакомые лица…
Нет, не так.
Маски. Банданы.
Вот что вы увидите в клубе «Икс», если попадете сюда. Отмечаю: если, попадете сюда. Здесь многие знают друг друга по именам и по лицам, но основной темой является скрытие лица. Если хочешь напиться или кокса, пожалуйста. Есть специальные кабинки, расположенные вдоль дальней стены за танцполом. Можешь спокойно снять свое лицо «Икс» и уделаться в хлам.