Семнадцать перышек
Шрифт:
Тайменей привлекала сюда не только холодная, освежающая струя, но и густые косяки рыбешки-невелички гольяна, сновавшие взад и вперед на мелководье.
То один, то другой таймень, сверкнув малиновым хвостом, словно пятнистая торпеда, врывался в косяк гольянов, и в ненасытной пасти речного леопарда исчезали сразу несколько рыбешек.
Нам надо было пополнить запас рыбы, и начальник отряда Сергей Леонидович приказал сделать остановку.
Вооружившись спиннингами, мы вдвоем принялись полоскать свои блесны в устье ручья.
Мы знали, что в душе Юрка клял этих тайменей. Ведь это из-за них пришлось высаживаться на берег к великой радости остервенелой мошкары, от которой только на самой середине Курейки и было спасение.
Уже пять тайменей, выплюнув только что проглоченных гольянов, били яркими хвостами на берегу. А за нашими блеснами дружно кидались их сородичи. Но не каждому мы предлагали свои блесны. Сергей Леонидович еще перед началом рыбалки предупредил:
— Ловите молоденьких. Их вялить хорошо.
Так что всю свою сноровку мы тратили на то, чтобы блесна не застряла в пасти какого-нибудь десятикилограммового тайменя.
Видя, как мы лихо управляемся с тайменями, Юрка, наконец, не выдержал. Презрев мошкару, он начал разматывать спиннинг, чтобы испытать свое рыбацкое счастье.
А что у Юрки не было этого счастья, мы знали точно. Уже десять дней мы плывем по Курейке, но ни один таймень не польстился на его блесну.
Правда, блесна на Юркином спиннинге была особенная: величиной с ладонь, раскрашенная черными полосами, она одновременно походила и на камбалу и на горбача-окуня. Как мы ни уговаривали Юрку сменить блесну, он всегда отказывался.
При каждом забросе эта блесна с такой силой шлепалась о воду, что по всему берегу начинали тиликать перепуганные кулички. И не случайно Юркину блесну прозвали в отряде колотушкой. Когда он начинал забрасывать ее, мы с Сергеем Леонидовичем уходили вниз по реке и выбирали место поспокойней. Знали, что Юрка своей колотушкой распугает рыбу на полверсты от места ловли.
Едва Юрка взял в руки спиннинг, мы прекратили рыбалку.
— Рыбы уже достаточно, — сказал Сергей Леонидович. — Посмотрим, как таймени будут шарахаться от Юркиной колотушки.
Наш юный друг не заметил, что мы отложили свои спиннинги. Чтобы не мешать нам, он деликатно перешел вброд ручей и остановился на камнях у места впадения ручья в Курейку.
Мы с нескрываемым интересом следили за действиями Юрки.
Первый, второй, третий… пятый забросы были неудачными. Блесна падала в нескольких метрах от берега. Но Юрка не отчаивался. Он с завидным упорством сматывал лесу и снова взмахивал удилищем.
— Давай, давай! — ободряюще крикнул Сергей Леонидович. — Дело пойдет!
Наконец Юрке удалось сделать настоящий заброс. Колотушка крупнокалиберным
Когда блесна проходила мимо нас, она была похожа на осколок выщербленного медного солнца, каким оно бывает в час заката. Из всей стаи пятнистых рыб лишь два, наверно самых голодных тайменя, кинулись следом за Юркиной колотушкой, но почти сразу же отвернули в сторону. Наверно, добыча была им не по силам.
— Бросай снова туда же, — посоветовал нашему юному другу Сергей Леонидович. — Они страшно интересуются твоей блесной.
Сергей Леонидович немного покривил душой, чтобы не остудить в Юрке рыбацкий пыл.
Новый заброс мог сделать честь самому опытному спиннингисту. Будь Курейка в этом месте чуточку поуже, Юркина колотушка с успехом могла бы перелететь на другой берег.
Едва Юрка намотал на барабан катушки метров двадцать неимоверно прочной миллиметровой жилки, как движение лесы замедлилось.
— Ну, сейчас начнутся спасательные работы. Придется водолазов вызывать, — подмигнул мне Сергей Леонидович.
Я понял его намек. Юркина рыбалка чаще всего так и кончалась: блесна цеплялась за какой-нибудь обломок скалы или корягу, и безутешный юноша отворачивал голенища сапог и забредал в реку, чтобы освободить злополучную колотушку.
Юрка бросил удилище на камни и, выбирая провисшую жилку, вошел в воду.
Но не успел он сделать и двух шагов, леса вдруг со свистом полоснула по воде и потянула Юрку на глубину. К чести нашего рыболова, он не растерялся и захлестнул жилку за локоть. В ту же секунду огромных размеров рыбина свечой вылетела из воды и с громким плеском шлепнулась обратно в реку.
— Не давай слабины! Тяни! — закричал Сергей Леонидович. Правда, трудно было понять, кому адресован был этот совет — нашему Юрке или тайменю. Каждый из них не хотел уступать своих позиций. Таймень стремился освободиться от крючков и уйти в реку, Юрка же хотел заполучить обратно свою колотушку.
Еще дважды, тряся огромной, как колода, башкой, таймень выскакивал из воды. Но Юрка не уступал ему. Улучив момент, он проворно, петля за петлей, наматывал жилку на локоть.
Наконец таймень устал. Юрка, забыв о существовании удилища и катушки, принялся лихорадочно выбирать жилку руками.
Когда мы с Сергеем Леонидовичем перескочили ручей, чтобы помочь нашему рыболову, Юрка уже сидел верхом на бурой спине тайменя, прижимая голову страшилища к камням.
— Видали, как я его?! — сияя от счастья, произнес Юрка.
Нас глодала черная зависть, но все же мы нашли в себе силы, чтобы восхититься первым Юркиным тайменем, который один стоил всех, выловленных с начала маршрута.
Мы продели сквозь жабры страшилища жердину и вдвоем приподняли рыбину. Юркин таймень весил не меньше полцентнера.