Семнадцатилетние
Шрифт:
— Я сказала достаточно точно. Про-дол-жай. Учительница выждала несколько секунд и обратилась к классу:
— Вот наглядное доказательство того, что на уроке следует слушать, а не мечтать. Нина, скажи ей, на чем ты остановилась.
— Я говорила о том, что весной тысяча девятьсот девятнадцатого года французским империалистам пришлось эвакуировать войска из всех портов Черного моря...
Лида подхватила тему и кое-как довела ее до конца. Но Анна Васильевна задала ей новый вопрос:
— Расскажи, что делалось в этот период на Севере. Щеки девушки
Катя с беспокойством слушала вялый, ответ Лиды. «Что с ней такое? Неужели не выучила?» — думала она.
С трудом собирая в памяти отрывочные знания, Лида говорила то об Архангельске, где высадились англичане, то о Перми.
— Покажи на карте, как собирался двигаться Колчак на соединение с интервентами, — предложила учительница.
Лида подошла к карте и, подумав, повела линию от Свердловска на Молотов. Катя улыбнулась. Анна Васильевна не могла видеть ошибку.
— Что?! Что ты там показываешь? — спросила учительница. — А ну, покажи еще раз.
Лида оглянулась, пожала плечами и снова провела линию, но уже в обратном направлении.
— Не то, не то, — спокойно сказала Анна Васильевна, не поворачиваясь.
Это было непостижимо! «Что у нее — глаза на затылке, что ли?» — подумала Катя.
— Значит, не знаете? Тихонова! Покажи ты.
Лариса с уверенным видом подошла к карте и, взяв указку из рук Лиды, провела линию.
— Вот! Я показала, Анна Васильевна. Посмотрите!
— Ну и отлично! Показала и отправляйся на место... Что с тобой случилось, Вершинина? — спросила учительница, когда Лариса села на место. — Почему так неуверенно? Ты не подготовилась? Сознайся честно.
— Да... Я не успела, Анна Васильевна.
— Печально. А в следующий раз будешь знать?
— Да. Обязательно!
— Садись. Спрошу еще раз, а сейчас поставлю тройку.
«Вот не было печали», — с досадой подумала Катя и вспомнила, что последнее время с Лидой что-то происходи. Девушка постоянно уединяется, часто бывает задумчива и всегда молчалива.
Тройка по истории всполошила всех. Сразу после урока Лиду окружили, наперебой расспрашивали о причинах сегодняшнего срыва, предлагали помочь, упрекали, напоминали обещание.
Лида терпеливо слушала и сдержанно отвечала ничем не значащими фразами.
Катя понимала, что Вершинина относится к разряду девушек, у которых не всегда можно получить прямой ответ. Она отозвала в сторону Тамару:
— Ты ее подруга... Что с ней такое?
Наверно, хандра. Я уже вас предупреждала.
— Так это что — болезнь?
— Зачем болезнь? Просто так. Вчера не было настроения, ну и не выучила.
— Надо что-то делать!
— Оставь. Ничего не сделаешь. Пройдет.
— Ты что! Покровительствуешь? — строго спросила Катя и, быстро пройдя к учительскому столу, захлопала в ладоши: — Тише, девочки! Садитесь по местам. Летучее собрание. Быстро, быстро!
— В чем дело, Лида? —
Лида встала и повернулась к классу:
— Девочки! Никаких особых причин у меня нет. Ну, просто я вчера устала и мало занималась. Меня удивляет, почему вы из моей тройки хотите сделать бог знает что! Ведь это все-таки не двойка. Неужели, Катя, ты думаешь, что до конца года никто не получит ни одной тройки?
— Уверена! Если захотим, не получим! — твердо сказала Катя.
— К сожалению, я не могу согласиться.
— А мы не можем делать послаблений. Кто хочет высказаться? Аня, ты? — предложила она слово Алексеевой.
— Хорошо, я скажу. Ты утверждаешь, Лида, что устала. А от чего? От уроков? Неправда! Мы все заняты столько же и не устаем. От физической или какой-нибудь другой работы по дому? Белье стирала? Дрова пилила?
Последние фразы вызвали улыбки, а некоторые девушки засмеялись вслух.
— Она полы мыла, — подсказала Женя.
— Я не понимаю, что вам смешно! — возмутилась Лида. — Как будто вы ежедневно стираете и моете полы?
— Полы ежедневно не моют, к твоему сведению, но подметают ежедневно. А тебе это, как видно, неизвестно. Натираем полы мы раз в месяц, у кого, конечно, паркет. Напрасно ты обижаешься! Я это говорю потому, что хорошо к тебе отношусь. Давайте, девочки, говорить откровенно. Когда я читаю старую, классическую литературу и там написано, как героиня-барышня жалуется, что она устала, то меня это злит. А что она, собственно говоря, делала целый день, чтобы устать? От безделья устала! Она даже сама не одевалась. На это горничные были...
— А к чему ты это говоришь? — спросила Клара.
— А к тому, что Лидина усталость выдумана. Она напустила ее на себя, подражая какой-нибудь княжне Мери или... не знаю кому! Никаких оправданий у тебя нет и быть не может! Ты здорова, тебе созданы все условия, и работы у тебя немного. Ты обязана хорошо учиться, и никаких разговоров! Мы этого требуем!
Закончила Аня, как всегда, горячо, резко и села, красная от волнения. Еще не совсем затих гул, вызванный выступлением Ани, а Женя уже начала говорить:
— Правильно сказала Аня. Усталость не причина, а простая отговорка. Мы по себе знаем, что это не так. Нас ты не проведешь. Давай, Лидочка, начистоту. Ты хандрила или мечтала... Я даже знаю о чем...
— О чем? — спросила Лида.
— Сказать? Ты не обидишься?
— Нет, — сказала Лида.
— Хорошо, я скажу. Девочки, смотрите на нее. Ты мечтала о нем...
Как ни была сдержанна Лида, но эта неожиданная и верная догадка Жени бросила ее в краску.
— Какая глупость! — с деланным презрением сказала она.