Семья Берг
Шрифт:
— Зовите меня Евгений Викторович. А пока я вот что подумал: почему бы вам не написать диссертацию о времени Французской революции?
Павел обомлел:
— Товарищ профессор… Евгений Викторович… диссертацию? Какой же из меня ученый? Я ведь выходец из бедной еврейской семьи, не получил даже среднего образования, только и знал, что грузы таскать на пристанях да шашкой рубить.
— Я ничего этого о вас не знал. Но, по-моему, вы себя недооцениваете. Я давно приглядываюсь к вам и думаю, что вы способный человек и можете стать учеными настоящим советским интеллигентом в первом поколении. Задача нашего института
Павел смутился:
— Задача-то такая есть, это точно. Но только, извините, если я скажу, что думаю, — из нас хотят выковать идеологически правильную, то есть во всем послушную интеллигенцию.
Тарле поднял брови и посмотрел на Павла долгим внимательным взглядом:
— Ну и как вы с этим согласны?
— Мне это не нравится. Я так считаю, что идеология тут ни при чем, надо становиться специалистами своего дела.
— Ну, если вы так думаете, то наверняка вырастете в интеллигента.
От слова «интеллигент» в применении к нему Павел даже замер. А Тарле продолжал:
— Я хочу вам привести цитату из одного произведения французского писателя Гюстава Флобера. Вы его читали?
— Пробовал, но мне это еще трудно.
— Так послушайте, что он говорил, — профессор открыл лежавшую на столе книгу и прочитал: «Мыслитель не должен иметь ни религии, ни родины, ни каких бы то ни было общественных убеждений. Участвовать в чем бы то ни было, вступать в какую-нибудь корпорацию, в какое-нибудь братство, в какое-нибудь дело, даже носить какой бы то ни было титул — значит бесчестить, значит унижать себя…» А, каково сказано!
— Интересно, конечно. Только вот насчет родины… Правильно ли это?
— Неправильно. Вы тонко заметили. Мыслителю родина тоже нужна, он должен о ней думать, помогать ей стать лучше. Скажу вам откровенно, именно поэтому я и не уехал из России. Ну и насчет титулов Флобер тоже не совсем прав. У меня вот есть титул академика, мне это не мешает, а даже помогает. Так вернемся к вопросу о вашей диссертации. Вы согласны?
— Я не знаю, что сказать. Диссертацию писать — это ведь много знать надо. А у меня какие знания?
— Приобретайте их. Еще Магомет писал в Коране — приобретайте знания везде, даже в Китае. И потом, есть поговорка — не боги горшки обжигают.
— Так ведь то — горшки.
— Да, горшки. Но эта поговорка была, очевидно, сложена на заре цивилизации, когда лепить и обжигать глиняные горшки было высшим уровнем развития технологии. Не так ли?
— Не знаю, что сказать, Евгений Викторович.
— Ничего и не надо говорить. А тема для вас вот какая — «Войны Французской революции периода 1792–1802 годов». Вы человек военный, вам это будет близко и понятно. Начинайте собирать материал и по каждому вопросу обращайтесь ко мне. Когда накопится достаточно материала, мы с вами вместе составим план диссертации, а потом вы уже самостоятельно станете писать ее.
Видя все нарастающее смущение Павла, Тарле с едва заметной улыбкой добавил:
— Вы напишете черновик, а я помогу вам его отредактировать.
И вот, единственный из всех студентов Института, Павел Берг начал работать над диссертацией. Чем больше он вчитывался и вдумывался в исторические материалы, тем ясней видел, что события политической и военной жизни вокруг него во многом похожи на то,
Но как писать диссертацию? Павел заглянул в энциклопедию Брокгауза и Ефрона и прочитал, что диссертации писались в первых университетах еще с древних времен. Это были труды по собственной интерпретации религиозных доктрин, а позже — и научных фактов. Он заглянул в словарную статью «интеллигент» и прочитал: «Человек, стоящий в оппозиции к правительству».
После нескольких месяцев упорной работы Павел поехал к своему учителю — показать сделанное. Он ведь успел получить от профессора только первые наводящие инструкции.
Тарле уверенно сказал:
— Диссертация уже просматривается. Я думаю, что хорошей идеей было бы написать книгу на эту тему и представить ее для защиты как диссертацию. Я теперь пишу про Наполеона, а вы углубите описание времени рассказом о войнах до начала его правления. Старайтесь проводить побольше анализа событий и сравнивайте их с другими историческими событиями. Тогда книга получится монументальней. Первый исторический писатель, который использовал сравнения и проводил анализ, был Иосиф Флавий, автор «Иудейской войны». Вы читали?
— Нет, не приходилось. Я даже не слышал о нем.
— О, тогда вы просто обязаны прочитать. Он сам был участником событий войны в Иудее в I веке нашей эры, был генералом, потерпел поражение от римлян, был взят в плен римским командующим Веспасианом. Его собирались казнить, но, по легенде, Иосиф предсказал Веспасиану, что тот станет императором, и так оно и случилось. Тогда Веспасиан его помиловал и сохранил ему жизнь. Свою книгу об истории войны он написал якобы тоже по заказу императора. Они даже стали друзьями, и Иосиф взял себе его фамилию — Флавий. Конечно, то, что он был участником событий, давало ему преимущество, но, с другой стороны, у него почти не было предшественников, разве что книга Юлия Цезаря о галльской войне.
— Эту я читал.
Тарле достал с полки «Иудейскую войну» и дал Павлу:
— Вот, возьмите и вчитайтесь дома.
Павел знал, что он не любил давать книги из своей богатой библиотеки, хотя позволял близким людям сидеть и читать прямо там. То, что он нарушил свое правило, было знаком доверия.
Павел бережно взял книгу:
— Спасибо, Евгений Викторович, я быстро прочту.
— Не торопитесь, обдумывайте, анализируйте. Историк должен анализировать. И обращайтесь ко мне без стеснения.
Павел вышел от него вдохновленный, с новыми знаниями и новой энергией. Он думал: «Вот что значит настоящий Учитель — он дает знания и пробуждает вдохновение. Если я напишу книгу, я посвящу ее ему. Так и напишу: „Моему Учителю Евгению Викторовичу Тарле“».
Читать «Иудейскую войну» Павлу было очень интересно — это был труд почти двухтысячелетней древности, но написанный так живо, как будто автор был его современником. Павел впервые узнавал настоящую историю еврейского народа, об этом тогда совершенно не писали в России. Он делал выписки, думал и работал над своей книгой-диссертацией. И чем больше он работал, тем больше у него вырабатывалось умение сравнивать современные события с историческими, видеть действительность с исторической точки зрения. Такое видение дается немногим людям, оно требует широкой информированности и глубокой проницательности.