Семья на первом месте
Шрифт:
Молодой волшебник сидел на полу у потухшего камина, держа в руках небольшую рамку с фотографией. Половица скрипнула, бывший слизеринец нервно дернулся. Люциус оглядел подругу затуманенным взглядом.
— Лина.
Сердце Лестрейндж болезненно сжалось. Предательские слёзы прихлынули к глазам.
— Люци, — прошептала она.
Алина подбежала к другу, садясь рядом с ним на колени. Так и не осмелившись его коснуться.
— Её больше нет, — сипло произнёс он, и из глаз цвета штормового моря скатилась одинокая слеза. — Как
Закрыв руками лицо, Люциус тихо всхлипывал, не в силах справиться с потерей горячо любимой матери. Алина обняла друга за шею, прижав ближе к себе. В отчаянии Люциус сомкнул руки за спиной подруги, не сдерживая горестных рыданий.
— Ты справишься, — шептала слизеринка, поглаживая мягкие волосы волшебника. — Ты самый сильный человек, которого я знаю. — Её губы оставляли смазанные поцелуи на щеках друга. — У тебя всё получится. Я буду рядом, пока ты не перестанешь во мне нуждаться.
Тишина окутала комнату невидимым шлейфом. Двое волшебников продолжали сидеть на холодном полу, прижавшись к друг другу как можно плотнее.
— Ты всегда будешь нужна мне, — сипло произнес Люциус.
Стерев с её щеки слёзы, Малфой потянулся ближе. Он хотел коснуться её губ.
— Люци, — прошептала Лестрейндж, понимая то, что вот-вот произойдёт.
— Всего один раз, Лина. Только один, — шептал он, опаляя её губы своим горячим дыханием.
Накрыв уста девушки своими, волшебник подался вперёд. Придерживая одной рукой затылок волшебницы, он оттягивал её волосы назад. Второй рукой ощутимо сжал тонкую талию, притянув слизеринку ближе к себе. Алина и не думала отстраниться, касаясь плеч юноши своими маленькими ручками, после чего оказалась на его коленях.
— Лина, — простонал Люциус.
Их языки сплелись друг с другом, словно клубок змей. Зарывшись пальцами в волосы волшебника, Лестрейндж предоставила инициативу другу. Легонько сжимая талию подруги, Малфой целовал её губы так, словно она единственная, из-за чего он всё ещё дышит.
Их поцелуй получился настолько нежным и печальным, отчего в комнате пошёл снег.
— Не покидай меня, — прохрипел волшебник, касаясь своим лбом лба подруги. — Только не сейчас.
— Я с тобой.
Поднявшись на ноги, брюнетка протянула свою ладошку Люциус, за которую он ухватился, словно это спасательный круг. Двое последовали к огромной кровати. Юноша прилёг на спину, прикрыв глаза. Лестрейндж уместилась рядом, перевернувшись на бок к нему лицом.
— Я рядом, — прошептала она, переплетая их пальцы, как в старые добрые времена.
— Я только твой, Лина. Я только твой…
***
Лунатик, который весь день проводил в библиотеке в объятиях книг и Эллы Нортс, сейчас отсутствовал. А Хвост и вовсе сбежал с Николасом в тайную комнату. Двое мародеров, конечно же, не были против и только поддерживали друзей, но иногда так хотелось собраться вчетвером, как когда-то. Поэтому Поттер и Блэк сгоняли в Три метлы под мантией
Неизвестно, сколько времени они просидели с бутылками в руках на полу, спинами облокотившись на свои кровати, которые были расположены поперек друг друга. За окном давно стемнело, а смех и шутки не скончались.
— Помню-помню! — заверил друга Блэк, отпивая из бокала спиртное. — Надо как-нибудь повторить.
Пьяный Джеймс довольно кивнул.
— Как думаешь, у них что-то есть? Ну, кроме дружбы, — неожиданно спросил Поттер.
Джеймс устремил туманный взгляд куда-то в сторону окна. Сириус сконфуженно уставился на друга. Кажется, он потерял нить разговора.
— Алина и слизняк, — пояснил гриффиндорец, — думаешь, они целовались? — Поттер внимательно посмотрев на друга.
Сириус сжал зубы. Разумеется, они знали причину, по которой Лестрейндж сорвалась к Малфою. По-прежнему было неприятно думать о том, что они рядом и Люциус может её касаться, как когда-то в школе.
— Думаю, нет.
Джеймс глупо улыбнулся, повалившись на пол. Блэк неслышно прыснул, смотря на пьяного волшебника.
— Знаешь, Бродяга.
Блэк насторожился. Вынимая пачку вишневых сигарет, Сириус закурил, выпуская облака дыма. Он кожей чувствовал то, о чём будет говорить Поттер. А слышать это ему совсем не хотелось.
— Кажется, я влюбляюсь в неё всё сильнее и сильнее, — вставая с пола, Джеймс направился к окну. Бродяга с грустью покачал головой. — Она такая, такая…
— Уникальная, — опередив друга, ответил сероглазый.
Сохатый порывисто обернулся и кивнул с той же дурацкой улыбкой на губах.
— Да, — подтвердил Джеймс. — Все никак не могу вспомнить свою жизнь до Алины. — Джеймс локтями опёрся на подоконник. — Без неё всё будто во тьме.
Поджав губы, Сириус встал, подходя ближе к названному брату.
— Думаешь, я ей нравлюсь? — выпалил Поттер, а Сириус прикрыл уставшие глаза.
Не останавливайся.
Джеймс.
Лестрейндж слишком много значит для меня.
Ты нашёл меня.
Я всегда найду тебя, где бы ты не была.
— Да, Сохатый. — Хлопнув друга по спине, наконец произнёс Сириус. — Думаю, нравишься.
Джеймс благодарно кивнул. Это всё, что он хотел услышать. Безусловно, Поттер чувствовал, что небезразличен Лестрейндж, но Сириусу верилось больше, чем интуиции.
— Спасибо, Бродяга.
Коснувшись плеча друга, Сохатый скрылся за дверью ванной комнаты.
Если бы Поттер хоть немного разбирался в людях, которые его окружают, то уже давно бы заметил тоску в глазах волшебника, которую не смогла скрыть даже улыбочка.
***
Ранним утром волшебница сонно открыла глаза, тело неприятно сдавливало. А всё потому, что, видимо, во сне Люциус прижал Лестрейндж ближе к себе. Легко вывернувшись из хватки друга, девушка приняла сидячее положение.