Семья попаданцев. Дилогия
Шрифт:
Верный Прохор, уже после полуночи, привез земского врача, Аристарха Мефодиевича, пользующего Елизавету Афанасьевну уже более 30 лет. Не имеющий глубокого медицинского образования, но имеющий огромный практический опыт, Аристарх Мефодиевич прописал пациентке сердечные капли, напоил успокаивающим сбором трав и рекомендовал строго постельный режим. Все попытки Елизаветы Афанасьевны посидеть в кресле около постели сына, пресек "железной" рукой, пообещав немедленно заняться Петенькой и каждый час сообщать матери
Осмотр Петеньки привел врача в некоторое замешательство. Поведение пациента, сильнейшая головная боль, временами потеря сознания говорило о воспалении головного мозга, но отсутствие высокой температуры, озноба и рвоты, а также необычная бледность лица не позволяли с полной уверенностью поставить этот страшный диагноз. Он также попытался дать больному успокоительное средство, но не смог этого сделать. Петенька двумя руками отбивался от всех попыток Аристарха Мефодиевича ему помочь.
Аристарх Мефодиевич рассказал Елизавете Афанасьевне, что сделал все возможное для лечения Петеньки и теперь все в руках Божьих. Причиной болезни он объявил сильнейшую простуду, вызвавшую "осложнение на голову".
Прибывший следом священник отец Варфоломей, причастил Елизавету Афанасьевну и попытался причастить и Петеньку, но тот не обратил никакого внимания на попытки святого отца провести таинство. Пришлось ограничиться чтением молитвы и осенением крестом на расстоянии.
Почувствовав себя еще хуже, Елизавета Афанасьевна призвала к себе Аристарха Мефодиевича и отца Варфоломея и попросила достать из-за икон в горнице свое завещание, в котором все принадлежащее ей имущество завещала сыночку Петеньке.
Она почему-то была уверена, что ее муж, Иван Григорьевич, потому так неожиданно умер, попав под понесших лошадей, что за три месяца до кончины написал завещание и заверил его у нотариуса. "Если бы этого он не сделал, так пожил бы еще не знамо сколько",- часто говорила она своим родственникам. Еще при жизни мужа она неоднократно просила отменить завещание, на что тот только смеялся, называя ее страхи "бабскими причудами".
Поэтому, хоть завещание и было написано ею собственноручно, но подписать его она решила тогда, когда почувствует себя очень плохо, и при свидетелях. Посылать сейчас за нотариусом не было никакой возможности, поэтому она в присутствии врача, священника, а также Прохора, собственноручно подписала завещание, которое все заверили, и попросила в случае выздоровления Петеньки, передать ему его. Также указала на ларец, в котором находились все официальные бумаги, подтверждающие ее состояние, и передала отцу Варфоломею ключ от ларца. Впала в беспамятство и через час отошла в мир иной.
К утру Геннадий Алексеевич немного оправился. Голова болела, но терпеть боль стало можно. Он попробовал "поговорить" с Петром, но ему это не удалось. Тот не отзывался.
На шум открылась дверь и в комнату заглянула Варька. Охнув, она подбежала к Геннадию Алексеевичу и попыталась его поднять. Не справилась и позвала на помощь Прохора, прокричав, что барин упал с кровати.
Тут же появились кучер, священник и врач, сидевшие рядом в горенке и уже заканчивающие вторую бутылку наливки. Общими усилиями они подняли Геннадия Алексеевича и уложили его на кровать.
Неожиданно для себя, Геннадий Алексеевич осознал, что хорошо знает всех присутствующих, хотя до этого никого из них не видел: и отца Варфоломея, и Аристарха Мефодиевича, и Прохора. Он понял, что сознания их с Петром соединились, и, похоже, именно он стал главным в их общем теле.
– Где маменька?- тихо спросил он присутствующих.
Аристарх Мефодиевич потрогал лоб больного, попросил показать язык, сосчитал пульс и поинтересовался о болях в голове.
– Голова болит, но значительно меньше, чем раньше. Уже можно терпеть и, похоже, боль уходит. Так где маменька?
Мужчины переглянулись и вперед вышел отец Варфоломей:
– Петр Иванович, Елизавета Афанасьевна преставилась от сердечного приступа три часа назад. Лекарства Аристарха Мефодиевича не помогли. Я ее причастил. Перед смертью она в нашем присутствии подписала завещание, в котором отписала все принадлежащее ей имущество Вам. Мы все были этому свидетелями.
Геннадий Алексеевич закрыл глаза. Он почувствовал неподдельное горе от этого известия. Петенька очень любил мать, а после соединения их сознаний, все эмоции, знания, умения, привычки Петра стали присущи и Геннадию Алексеевичу.
"С этого момента я - Петр Иванович! И только так буду себя позиционировать!"- решил он.
– Пока я нездоров, прошу Вас, отец Варфоломей, и тебя, Прохор, заняться подготовкой похорон маменьки. А сейчас оставьте меня, надо прийти в себя от этого известия.
– Петр Иванович, все сделаем как положено. Вы только поправляйтесь поскорее, чтобы присутствовать на похоронах. Похороны - послезавтра.
Оставшись в одиночестве, Петр Иванович стал размышлять над своими первоочередными делами:
– надо вступить в права наследства,
– разобраться со своим финансовым положением. Ранее он пользовался теми денежными средствами, которые давали ему родители на учебу и жизнь в Санкт-Петербурге. Финансового положения семьи он не знал,