Семья. Измена. Развод
Шрифт:
— Тоже плохо себя чувствуешь? От Марка подхватила? — мама обеспокоенно меня разглядывает.
— Да нет. Я к гинекологу. Сама знаешь мой цикл. За тридцать дней месячные уже второй раз приходят. Проверилась.
Размешиваю сахар в чашке, мельком посматривая на Князева. Он невозмутимо жрет мамины драники.
Мама сконфуженно глядит на Мишу. Если б при папе мы начали обсуждать что-то подобное, он бы нас уже матом послал в другую комнату с нашими разговорами.
— Все хорошо?
— Да. Нормально. Погода меняется, —
Пока роюсь в телефоне, чтобы показать картинку, мама собирает со стола тарелки и предлагает зятю чай с шарлоткой.
— Вот, — вытягиваю руку и показываю Князеву скрин. — Давай купим, Миш.
— Покупай, — муж безразлично пожимает плечами.
— Тогда закажу сегодня. Мам, — поворачиваю голову, — так что, ты у нас заночуешь?
— Поеду, Даш. Если нужно завтра с Марком посидеть, ты звони, я с радостью. Хоть у вас, хоть к нам привози.
— Лучше вы к нам, — вставляет свои пять копеек Князев.
— Ну и договорились. Даш, проводишь?
— Ага.
— Миша, доброй ночи.
— Доброй, Лидия Сергеевна.
Во дворе сажаю маму в такси, и пару минут еще стою на веранде. Дышу ночным воздухом. Время десять. Уже стемнело, фонари зажглись.
Обнимаю себя руками и запрокинув голову, как в детстве рассматриваю звезды.
— И что это было?
Голос Миши пугает. Вздрагиваю и прикрываю глаза. Он сейчас, о чем? Он знает?
Глава 14
— Ты о чем, Миш?
Медленно разворачиваюсь и сталкиваюсь с мужем взглядами.
Князев стоит, привалившись спиной к стеклянной двери, руки в карманах брюк. Переминаюсь с ноги на ногу и прячу свои собранные в замок пальцы за спину.
— Что за странные отчеты о том, как ты сходила к врачу? Ты мне что-то сказать хочешь и не решаешься?
— Нет, конечно, — отмахиваюсь, нервно посмеиваясь.
Хотя в прошлый раз, когда я планировала съездить к адвокату, муж до последнего делал вид, что не в курсе.
— Уверена?
Миша прищуривается. Сглатываю. К горлу снова подступает тошнота. Ох уж этот запах его парфюма…
— Я беременна, Миш, и хочу это от тебя скрыть. Представляешь? Даже живот уже видно, — закатываю глаза и прижимаю ткань футболки к телу так, чтобы она меня обтянула.
Наблюдаю за реакцией. Он выглядит… Удивленным. Неужели вся эта чушь про правду и ложь действительно работает?
Князев пару секунд смотрит на мой живот, который под светом уличных фонарей в принципе не видно, потом в глаза.
— Что за шутки? — выдает на полном серьезе.
Получается, что и правда не знает. И правда не следит в кабинете гинеколога?
— Да потому что! Вот что ты пристал? Я каждого шороха боюсь уже. Кто тебя знает? Вдруг у моего врача
— Я понял. Никто за тобой не следит, по крайней мере так, как ты себе это представляешь.
— Ладно. Я рада. Кстати, мне завтра нужно сдать еще некоторые анализы плюс заглянуть к эндокринологу. Может быть, ты меня отвезешь?
— У меня завтра дел по горло. Уеду, когда вы еще будете спать.
— Понятно. Хорошо, значит, возьму такси. Буду сдавать кровь, не хочу обратно садиться за руль.
— Я оставлю тебе человека, он отвезет.
Князев открывает дверь и заходит в дом. Иду следом.
Это очередной спектакль? Он притворяется?
Хотя ответ на этот вопрос я узнаю лишь завтра утром, если меня вдруг не выпустят из дома.
Ладно, все это будет завтра. А сегодня, если я и решила вступить в Мишину игру, нужно идти до конца.
— Я хотела обсудить развод, — смотрю мужу в спину. — Ты постоянно игнорируешь этот вопрос.
— Что именно?
— Мне нужны гарантии. Я согласилась на твои условия, но я должна быть уверена, что Марк останется со мной.
— Тебе расписку написать и у нотариуса заверить?
— Хотя бы.
Князев шумно выдыхает и резко разворачивается. Практически на полном ходу влетаю ему в грудь. Ойкаю и тру лоб, которым стукнулась.
— Аккуратней.
— Ага, — морщусь, — так что насчет гарантий?
— Любая бумажка в этом случае равна моему честному слову. Ничего из того, что я напишу, не будет иметь никакой юридической силы при разводе, Даш. Поэтому какой смысл?
— Напиши. Тебе сложно?
— Нет.
Обхожу Мишу кругом и направляюсь к нему в кабинет, вытаскиваю из верхнего ящика стола бумагу, беру ручку.
— Пиши, — смотрю на стоящего в дверях Князева.
Миша закатывает глаза, но подходит ближе. Садится в кресло и берет ручку.
Наблюдаю за тем, как он выводит буквы, складывающиеся в предложения, и подлавливаю себя на том, что подвисла. Рассматриваю его зачем-то.
Если отбросить наш извечный конфликт, Миша очень даже симпатичный мужик. Неудивительно, что к нему клеятся бабы.
Боже, это не мое дело.
Часто моргаю и переключаю внимание на стоящий на подоконнике цветок. Откуда он тут вообще? Не наблюдала у Миши особой любви к растениям. Но цветок тем не менее есть.
— Держи, — Миша протягивает мне лист, этим и отвлекает.
Быстро читаю. Он прав, конечно, это меня никак не спасет.
— Спасибо, — складываю листочек поперек и заглядываю Мише в глаза. — Я очень надеюсь, что ты меня не обманешь, Миш. Правда очень на это надеюсь. Марк для меня очень дорог. Важен. Я очень его люблю и не хочу, чтобы он страдал, понимаешь? Он же еще совсем маленький, у него есть шанс жить нормально. В здоровой атмосфере. Это очень важно для ребенка. Понимаешь?