Семья
Шрифт:
Но в ее глазах он не заметил ничего, что говорило бы даже о том, что она его узнала.
— Извините, — переспросила Джессика. — Что вы имели в виду под словом «обжечься»?
— Что? — Он недоуменно перевел взгляд на нее.
— Не беспокойтесь, мы будем осторожны, — спокойным голосом разрядила обстановку Меган (хотя в душе она была совсем не так спокойна, как ей бы хотелось), забирая у него из рук блюдо с креветками. Интересно, что он здесь делает?
— Это ты, — выдохнул он, робко улыбаясь. Он искал ее везде, где мог, и вот теперь
— Как поживаешь? — спросила она, словно он был случайным знакомым, которого она никак не могла идентифицировать.
А потом случилось нечто невероятное: она отвернулась и, словно забыв о его существовании, занялась креветками. У него упало сердце. Он стоял, как парализованный, глядя на нее во все глаза. Вот она, Меган Джуэлл, его случайная пассия, о встрече с которой он будет помнить до конца своих дней.
Кэт откашлялась.
— Принесите нам, пожалуйста, еще одну бутылку Боллингера, — сказала она. — Когда придете в себя.
— Я мигом, — ответил Кирк, и, уходя, услышал за своей спиной вопрос старого джентльмена:
— Кто это?
— Так, никто, — ответила Меган.
Они праздновали.
В шестьдесят два года Джек Джуэлл получил свою первую роль в Голливуде. В том возрасте, когда его сверстники уже перебивались мелкими эпизодами в мыльных операх, Джек Джуэлл получил полновесное предложение на трехнедельную съемку в Лос-Анджелесе, где должен был играть отца семейства в римейке фильма времен Вьетнамской войны «Маленькие женщины».
— Я буду играть любящего отца целого выводка трудных, капризных дочерей, — с улыбкой пояснил он.
— У тебя получится вполне правдоподобно, — сказала Джессика.
— Особенно если учесть твой опыт, — вставила Кэт.
Все расхохотались, хотя Меган и засомневалась в степени правдоподобности этой роли. Она очень любила своего отца, но в то же время знала, что он всегда чувствовал себя абсолютно беспомощным в том, что сам называл девчоночьими делами. Да, он любил дочерей, но они оставались для него загадкой.
Не он преподал первые уроки взрослой жизни сперва Джессике, а потом и самой Меган, — а Кэт. О проблемах Джессики в шестнадцатилетнем возрасте он, очевидно, даже не догадывался. Не знал он и о том, что Меган в том же возрасте принимала противозачаточные таблетки. Даже теперь в его глазах мелькало что-то наподобие паники, когда ему рассказывали об эндометриозе Джессики или о предродовой эклампсии Меган. В этом смысле Меган всегда испытывала жалость к отцу: он не мог стать им матерью только из-за того, что их настоящая мать сбежала из дома.
— За «Маленьких женщин»! — провозгласила тост Джессика, поднимая бокал с шампанским. В бокале Меган был, разумеется, только персиковый сок. — У тебя все получится!
— Все будет супер! — добавила Кэт.
— Ты их всех сделаешь, па! — поддакнула Меган.
Они собрались здесь вчетвером. Никаких мужей
— Как твой новый дом, Джесси? — спросил отец.
— Пять ванных комнат, — ответила она, и все сидящие за столом издали удивленные возгласы. Отвечая на этот вопрос, Джессика почему-то считала своим долгом обращать внимание слушателей на это абсурдное количество ванных комнат. — Но все-таки хорошо, что мы уехали из города. Там чище, зеленее, безопаснее.
— И, надо полагать, люди дружелюбнее, — вставил отец.
Джессика поспешила согласиться, хотя на самом деле все обстояло совсем не так.
Она обнаружила, что пригороды Лондона кишат самодовольными и чопорными мамашами, всеми этими миссис Высокое Общественное Положение и миссис Ваше Превосходительство, а на деле — ограниченными особами, которые ревностно выполняли свое биологическое предназначение и видели мир сквозь призму повседневных обязанностей. Джессика очень скучала по своим сестрам, по Наоко и Хлое, да и по самому Лондону тоже. Стоило улыбнуться какому-нибудь ребенку в парке, как все эти самовлюбленные мамаши начинали вести себя так, словно их дитятку хотят похитить. В глубине сердца Джессика жалела, что покинула свой старый дом, свою старую жизнь, Наоко и маленькую Хлою. Вот Наоко прекрасно понимала, что Джессика ничего плохого ее ребенку не сделает. Она понимала, что Джессика любит детей.
— Мне нужно в туалет, — сказала Меган. — Немедленно.
Она высвободила себя из-за стола и почти тут же услышала звук грохнувшейся об пол бутылки с шампанским.
Она подняла глаза и увидела Кирка, стоящего у дальней стены зала.
Кирк смотрел на ее живот.
Когда они выходили из ресторана, Кирк ждал их на улице.
— Хочешь, я разберусь с этим парнем? — спросила, обращаясь к Меган, Кэт. — Он у меня работает, и я живо дам ему пинка под зад.
— Я сама с ним разберусь, — ответила Меган. — Когда я сказала, что он никто, я солгала.
Все удивленно посмотрели на нее, потом на молодого австралийца.
— Ты хочешь сказать, что он… ну, в общем, тот самый? — спросила Джессика. — Что это он и есть?
Кэт внезапно тоже все поняла.
— Пошли, Джесс, — сказала она, подхватив сестру под руку.
Отец стоял на тротуаре и ловил такси. Он снова был в блаженном неведении относительно «девчачьих проблем». Тут подъехало такси, Меган чмокнула в щечки сестер и распрощалась с отцом. Кэт обещала позвонить завтра утром, Джессика напомнила Меган, что на следующий цикл обследований они договорились пойти вместе. Когда такси уехало, Меган обернулась и взглянула на Кирка.